Девушка готова была взвыть. Как она могла такое забыть? Нет, конечно, это безумие, маразм, но все же… Это — последняя надежда. Соблазн крикнуть заветное имя слишком велик. Но пока рано. Нужно чуть‑чуть подождать. Здесь нет Льриссы. А она, конечно, засранка, но не бросать же ее в беде. А потом, до ритуала осталось совсем чуть‑чуть. Буквально несколько неуложенных прядей, а там… вдруг там окажется Дерри? Вполне возможно, что Лина захочет последний раз продемонстрировать свое превосходство? Показать, что окончательная и бесповоротная победа осталась за ней. Нужно дождаться более удобного момента, в конце концов, время еще есть. Немного, но есть.
— Вставай, — грубый рывок выдернул Анет из раздумий, и она послушно поднялась. Стоять босиком на холодном, каменном полу неприятно, но, похоже, это никого, кроме нее не волновало. Правильно, а зачем жертве обувь? Холодно или нет, какая разница, если жить осталось всего ничего — несколько минут. Девушка неловко переминалась с ноги на ногу, пока не получила чувствительный толчок в спину, где‑то в районе лопаток.
Зал для ритуала был уже полностью готов: — в центре — круг из свечей и импровизированный алтарь, по бокам — свободное место. Там потихоньку собирались жрецы, они устраивались прямо на каменном полу, скрестив ноги, и начинали что‑то заунывно петь. Пока Анет не слышала этих гортанных неприятных звуков, то была более или менее спокойна. Сейчас же ее начала бить крупная дрожь. Струйка холодного пота скользнула по спине между лопаток, а ладони стали влажными, когда девушка увидела рядом с алтарем два столба. К одному из них привязали Льриссу, а второй, насколько поняла Анет, был приготовлен для нее. Девушка вздрогнула, заметив, что от столбов к центру алтаря идут два желобка для стока жертвенной крови, об их назначении догадаться не сложно. Тем более, если учесть, что заканчиваются желобки чашей, на дне которой установлены два камня: — один похожий на необработанный янтарь, а другой, вероятнее всего — рубин, величиной чуть меньше теннисного мяча.
Девушка дернулась в сторону из рук жрецов, когда ее вели к алтарю. Действие было совершенно бессмысленным и привело лишь к тому, что Анет изрядно приложили затылком к столбу, привязывая руки над головой. Она зашипела от боли прикрывая глаза, но сопротивляться перестала, хотя в последний миг не удержалась и пнула одного из жрецов, пока тот пытался закрепить ее ноги. Мужчина озлобленно взглянул, но сделать ничего не посмел, хотя, в его глазах угадывалось желание ударить. Он только занес руку и тут же опустил. Видимо, жертва должна быть по время ритуала не помятой. Приковав девушек, адепты Золотого Дракона на некоторое время отошли. Пламя свечей подергивалось, и Анет прикрыла глаза, собираясь с духом. Стоило попробовать вытащить их отсюда. Шанс был настолько мизерный, что девушке страшно было даже пытаться. Вдруг, ничего не выйдет, и последняя надежда рухнет?
Девушка перевела взгляд на Льриссу — та же маска вместо лица, что и у самой Анет, браслеты на руках чуть массивней и одеяние не золотое, а красное. Такое впечатление, что по ногам вампирши скользит огонь или стекает кровь. Странный материал, иллюзия практически стопроцентная. Льрисса не сдавалась и упорно пыталась вырваться из цепей, хотя и видела, что усилия напрасны. Вампирша то и дело бросала жадные взгляды на лежащий в чаше камень. «Пора приводить план в действие», — подумала Анет, наблюдая за тем, как готовят жертвенные ножи. Жрецов набился полный зал. Их пение звучало громко, вводя прислужников ордена в своеобразный транс. Девушка уже набрала воздуха и готовилась шепнуть имя‑призыв, когда в конце зала, у самого выхода появилась Лина. Помощница Сарта направлялась прямо к алтарю. Рядом шел Дерри в звериной ипостаси. Жрецы, оказавшиеся на пути у пары, вскакивали или поспешно отползали в сторону, не решаясь очутится слишком близко к зверю и его хозяйке. Тонкая золотая цепочка, служившая поводком, вряд ли могла удержать Мерцающего, если он решит сбежать. Жаль только, Лина сорвала с его шеи медальон. Анет волновалась. Она не была уверена, что ксари сможет так же легко, как и раньше вернуться к человеческому облику.
— Сливерст Огненный Вихрь, — тихо одними губами прошептала девушка, — пытаясь выговорить хоть слово с этой маской на лице. Получилось не очень внятно и самое главное ничего не произошло. — Ну, где же ты? — Чуть громче всхлипнула она и непроизвольно дернулась, когда в ребра уперлась рукоятка кнута Лины.
— Вот все и закончилось маленькая, глупенькая подружка Дерри. И для тебя, и для него. Печально, да?
Анет зло посмотрела на соперницу, с трудом сдерживаясь от желания плюнуть в ее наглую физиономию. Впрочем, терять нечего, и девушка никогда бы не проигнорировала, такое заманчивое желание, если бы не стягивающий кожу жесткий грим. Она была просто не уверена, что этот плевок попадет, хоть куда‑нибудь, поэтому молчала, решив, так будет для всех лучше. В глазах Дерри сверкнула ярость. Сразу видно, что он сдерживается из последних сил, потому что пока просто не решил, что предпринять.
— А ты знаешь, — неторопливо начала Лина, не желая оставить в покое девушку. — А ведь он до последнего предпочитал меня. Ты так и не смогла полностью его заполучить. Ах, какая ночь у нас с ним была. Он радовался, что я воскресла, и просто не мог отступить. Жаль только, потом все не сложилось. Но он меня хотел и кинулся в мои объятия, не колеблясь ни минуты и забыв про тебя. Так что ты проиграла давным‑давно. Не нужно было появляться рядом с ним снова, тогда, быть может, и осталась бы жива. Впрочем… мы бы тебя нашли в той дыре, которую ты именуешь домом. Как ни крути, идеальная жертва — это ты.
Анет видела, как присел Мерцающий, испуганно прижимая к голове уши. Похоже, Дерри считал, что Лина открыла тайну. Что же, самое время показать, что это не так. Кто знает, быть может, это — последний шанс дать понять Лайтнингу, почему она зимой так спешно сбежала с Арм‑Дамаша. Анет посмотрела на кота долгим взглядом и произнесла, обращаясь к Лине.
— Знаю, только вот перевирать ситуацию не нужно. Я ведь в курсе всего. — Говорить получалось с трудом, мышцы не желали шевелиться под маской, кожа натягивалась и, казалось, вот‑вот порвется. — Так ли сильно он тебя хотел, раз пришлось весь зал дурманом прованивать и задницей полчаса крутить? А? Что‑то я не видела, чтобы он к тебе кинулся навстречу. Даже уйти пытался, но не получилось. Но мы‑то с тобой знаем, как мужчины слабы. Правда? И бесишься ты исключительно потому, что прекрасно понимаешь — даже тогда, он тебя уже не любил. Несмотря на все твои ухищрения, ты была ему не нужна.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
