Вот посему, смерть Ее была жизненосной, приставляющей в небесную и бессмертную жизнь, и памятствование этой смерти является радостным праздником и всемирным торжеством, не только обновляющим в памяти чудесные дела Богоматери, но также и представляющим общее и новое стечение священных Апостолов, (взятых) от всех народов на всесвященное погребение Ее, как и богооткровенные славословия в честь Ее из уст боговдохновенных оных (Апостолов); почетная ангельская стража и воспевание вокруг Нее и служение предпосылающих, последующих, помогающих, препятствующих, защищающих, отражающих, и совоспевающих и содействующих всеми силами тем, которые воздавали честь живоначальному и богоприемному сему телу, спасительному врачевству нашего рода, предмету торжества всей твари, — воюющих же и противостоящих скрытою рукою Иудеям, богоборческою рукою и волею наступающим и противящимся; в то время как Сам Господь Саваоф и Сын Сея Приснодевы невидимо присутствовал и воздавал исходную честь Матери, в руки Которого и предала Она блаженный Свой дух, благодаря которому не много времени спустя и сочетанное с ним Ее тело было перенесено в присноживое и небесное селение, как это естественно и ныне в соответствии было с оным Таинством, которое имело действие в отношении Ее. Потому что многие от века обрели божественное благоволение и славу и силу, как и Давид говорит: «Мне же зело честни быша друзи Твои, Боже, зело утвердишася владычествия их. Изочту их, и паче песка умножатся» (Пс. 137:17). Многие, по Соломону, стяжали богатство и многие дочери «сотвориша силу»; Она же всех превзошла и находится выше всех мужчин и женщин, и то настолько, что это и сказать невозможно: потому что Она единственная, став посредницей между Богом и всем людским родом, Сына Божия сделала Сыном Человеческим, людей же сотворила сынами Божиими, землю онебесив и людской род обожив [175], и Она единственная из всех явилась по естеству и в то же время выше всякого естества — Матерь Божия; вследствие же несказанного Своего рождества, Она стала Царицей всякой мирной и премирной твари; и таким образом тех, которые — ниже Нее, в Своем лице возвысив и явив на земле послушание, не столь земное, как — небесное [176], и Сама став участницей лучшего достоинства и высшей силы и царского посвящения действием с небес Божественного Духа, Она стала Царицей возвышеннейшей над возвышенными и блаженнейшей над блаженным родом.
Ныне же и небеса имея подобающим жилищем, как соответствующим Ей царским дворцом, туда Она днесь преставилась и предстала одесную всех Царя, одетая в одежду позлащенную и преукрашенную, по слову сказанному о Ней Пророком Псалмопевцем. В выражении же: «одежда позлащенная» — разумей Ее богосиянное тело, «преукрашенное» всеразличными добродетелями; потому что Она единственная ныне с богопрославленным телом имеет пребывание с Сыном; потому что ни земля, ни гроб, ни смерть не могли окончательно удержать живоначальное и богоприемное тело, и обиталище более любимое (Богу), чем небо и небо небес. Потому что, если душа, имевшая в себе обитавшую Божию благодать, разрешаясь от здешней жизни [177], восходит на небо, как было очевидно явлено на основании многих фактов, и мы веруем в это, то как бы не только приявшая в себе Самого превечного и единородного Сына Божия, вечный Источник благодати, но и родившее Его тело, не будет взято от земли на небо? И будучи еще трехлетней и не заключая еще в себе пренебесного Обитателя, и не родив еще Плотоносца, Она обитала во Святая Святых, уже таковыми и толикими дарами став превосходной и по телу, ужели же Она станет землею, подвергнувшись тлению? И кто бы из разумно исследующих дело, нашел бы смысл в том, чтоб дело обстояло так? Посему родившее тело справедливо со–прославляется богоподобной честью с Рожденным им; и со–воскресает, — согласие пророческой песни, с прежде воскресшим после трех дней Христом, — Кивот Святыни Его; и доказательством для Учеников Ее воскресения из мертвых бывают плащаницы и погребальные одежды, единые оставленные в гробе, и единые обретаемые в нем для пришедших искать (тело Владычицы), как раньше было и в отношении Сына Ее и Владыки. Но для Нее не было нужды, чтобы Она еще некоторое время, — как была нужда для Ее Сына и Бога, — задержалась в земле; посему Она немедленно была взята от гроба в пренебесную область, откуда снова испускает на землю светлейшие и божественнейшие сияния и благодати, просвещая сим весь земной удел, и от всех верных покланяемая, восхваляемая [178] и воспеваемая. Потому что когда Бог, пожелав поставить образ всего прекрасного и Свое подобие открыто представить и Ангелам и людям, тогда Ее до такой степени, воистину, всепрекрасной соделал, сочетая (в Ней) в целокупности все черты, которыми все Он украсил в отдельности; явив в Ней мир, созданный из сочетания видимых и невидимых прекрасностей; лучше же сказать, — явив Ее общим сочетанием и высшею красотою божественных и ангельских и человеческих всех прекрасностей, украшающей оба мира, от земли восходящей и даже до неба достигающей, и Своим ныне вознесением от гроба на небо даже его превосходящей, и соединившей дольний мир с горним, и вселенную исполнившей Своими чудесными делами, так что если малым чем Она была меньше Ангелов, как было сказано в начале, имею в виду — тем, что вкусила смерти, но это лишь прибавило к превосходству Богоматери над всем; отсюда и справедливо все торжествует и совершает торжество победы над смертью.
Подобало же, следовательно, чтобы Вместившая Все–Исполняющего и Сущего над всем, и Сама превзошла все и была выше всего Своими добродетелями, величием Своего достоинства. И, следовательно, Той, Которая все те дарования, — которые, будучи разделены всем от века прекрасным существам, довлели им для того, чтобы они прекрасными были, дарования, которыми обладают в отдельности все угодные Богу, как Ангелы, так и люди, — прияла в их целокупности единая, все осуществила и даже с избытком, скажу так, преуспела во всем, — подобало возъобладать также ныне и этим, как бы качеством, сущим над всеми иными, именно: СТАТЬ БЕССМЕРТНОЙ ПОСЛЕ СМЕРТИ И ЕДИНСТВЕННОЙ С ТЕЛОМ ПРЕБЫВАТЬ НА НЕБЕ ВМЕСТЕ С СЫНОМ И БОГОМ, и изливать оттуда на почитающих Ее изобильнейшую благодать; тем самым даруя им способность восходить к Ней, сущей Солнцу [179] таковых великих благодатей; подобало, чтобы Она, к превосходным дарам присовокупив ее более усиленное чувство милосердия, никогда не прекращала сей обильной милости к нам и богатой щедрости [180]. Итак, если кто воззрит на сие сосредоточие и источник всякого блага, тот признает, что Дева даровала то же совершенство в добродетели тем, которые живут добродетельно, что и солнце производит в смысле чувственного света и по отношению к живущим под ним. Если же кто, взирая на чудесным образом воссиявшее для людей от Девы Сей Солнце, Которое обладает всем и Своим естеством превосходит те качества, которые усвоены Ей по благодати, перенесет свой мысленный взор на Нее, то тут же провозгласил Деву — НЕБОМ. Настолько же Она стяжала более блистательное наследие в сравнении со всеми божественно–облагодатствованными [181], находящимися, как под небом, так и над ним, насколько небо — больше солнца, а солнце — светозарнее неба.
Какое слово изобразит, о, Богомати Дево, Твою богосиянную прекрасность; потому что то, что относится к Тебе невозможно представить ни в мыслях, ни в словах? Однако, при Твоем человеколюбивом допущении, это возможно воспеть; потому что Ты — и Вместилище всех благодатей и Исполнение всякой благородной красоты, и Скрижаль и одушевленный Образ всякого блага, и всей прекрасности, как единая удостоившаяся принять все благодати Духа; лучше же сказать — и единая имевшая чудесно обитавшего во чреве Твоем Того, в Ком — сокровища всех благодатей, и состоявшая чудесной скинией Его; и к Нему сегодня путем смерти в бессмертие отошедшая, и справедливо от земли на небо преставившаяся, дабы в пренебесных скиниях на вечные времена обитать с Ним, оттуда заботясь о наследии Твоем, и неусыпными молитвами к Нему умилостивляя Его о всех. Как из всех приближающихся к Богу Она — наиболее близкая, так и больших, чем прочие, Богородица удостоена достоинств, я имею в виду не только — больше прочих людей, но — и самых всех ангельских иерархий. Потому что, вот, о высочайшем из их чинов Исаия так пишет: «И Серафими стояху окрест Его» (Ис. 6:2); а о Ней вот, Давид говорит так: «Предста Царица одесную Тебе» (Пс. 44:10). Видите ли разницу положения? На основании сего можете заключить и о разнице в состоянии достоинства: потому что Серафимы — вокруг Бога; близ же Его Самого находится только всех Царица, Которой и Сам Бог восхищается и восхваляет Ее, как бы возвещая Ее окружающим Его (небесным) силам, и говоря, согласно реченному в Песни Песней: «Как прекрасна Ты, Ближняя Моя», светлейшая света, более исполненная цветения, чем — Божий рай, более прекрасная, чем весь видимый и невидимый мир! Не только же Она — близ Него, но, по справедливости и — одесную Его; потому что там, где Христос на небесах воссел, т. е. — одесную Величия, там и Она предстала, ныне взойдя от земли на небо; не только потому, что Она любит Его и исключительным образом взаимно любима Им, что следует на основании и самых законов естества, но — и потому, что Она воистину — Престол Его; а там, где воссядет Царь, там — и Престол Его стоит. Сей Престол и Исаия видел между Его херувимским хором и нарек его «высоким превознесенным», являя превосходство Богоматери над небесными силами. Посему и вводит самых, восхваляющих за Нее Бога и говорящих: «Благословена слава Господня от места Его» (Езек. 3:12). Патриарх же Иаков загадочным образом был зрителем его: «Яко страшно место сие», сказал, «несть сие, но Дом Божий, и сия Врата Небесная» (Быт. 27:17). Давид же иным образом изобразил это: сочетав в своем лице множества спасенных и употребив как бы некие струны или различные голоса, от различных родов приведенные Сей Приснодевой в гармонию единой веры, приступает к всегармоничной песни в восхваление Ее, говоря: «Помяну имя Твое во всяком роде и роде: сего ради людие исповедятся Тебе в век, и во век века» (Пс. 44:18).
