работающие поденно. Они по большей части спокойные, прекрасные люди, набожные и совестливые. Меньшинство – постоянные петербургские жители, не имеющие определенных занятий и не желающие иметь их. Это – столичные бродяги, в состав которых входят люди всех сословий, состояний и образований.
По мнению одного управляющего приютом, идет туда народ потерянный, порченый: это – завсегдатаи приюта.
И наконец – разная женская прислуга, посещающая приют до тех пор, пока не найдет себе места.
По словам самих ночлежников, некоторые из них не бывали в церкви лет пятнадцать и более.
– В церкви от нашего брата сторонятся!
– О говенье и говорить нечего!
– В Питере и в церковь-то впускают по билетам!
Накануне праздника светлого Христова Воскресенья для ночлежника возникает весьма важный вопрос: в каком приюте ночевать? Дело в том, что в некоторых ночлежных домах, благодаря участию добрых людей, устраивается разговенье, а в других – нет, и поэтому для ночлежника весьма важно решить, где будет разговенье.
К воротам приюта подошел какой-то мальчик с корзиною на голове.
– Здесь ночлежный приют?
– Здесь, чего тебе надо?
– Хозяин посылку прислал для ночлежников!
Смотритель приюта повел мальчика наверх.
Оказалось, что из какой-то колбасной лавки прислано для ночлежников на разговенье полтора пуда вареной колбасы.
– Как фамилия жертвователя?
– Хозяин не велел сказывать.
Пожертвование записано в книгу.
– Пожалуйте корзину обратно!
Ночлежный дом
Когда мальчик ушел, надзиратель понюхал колбасу.
– Всякое деяние благо!.. Сожрут!..
На страстную субботу, перед праздниками, на Сенном рынке, насобирали до 2 пудов мяса. На этот раз и самые скупые мясники не отказали… Мясо, попав на кухню приюта, обмывается в трех водах и затем опускается в котел.
Накануне праздника в приюте было особое оживление. Из среды ночлежников составилась партия, которая отправилась на конно-железные дороги для очистки снега, так как в этот вечер стояла снежная метель. Другие отправились «стрелять». Между нищими и ночлежниками «стрелять» означает просить милостыню.
В первые три дня святой недели ночлежников впускают в приюты безвозмездно. В тех ночлежных приютах, в которых разговенье почему-нибудь не устроилось, бывает общее уныние. С пустыми желудками ночлежники укладываются спать. Какие-то две старухи плакались на свою судьбу.
– Господи, Боже мой, думала ли я на старости лет попасть сюда!..
– От тюрьмы да от сумы не отказывайся!
– Хорошо было бы теперь разговеться…
– У людей-то праздник, а у нас… Словно мы не люди!..
– Слава Богу, есть где хоть голову приклонить!
– А сегодня в третьем ночлежном приюте – разговенье!
– И на Болотной тоже!
– Места-то с бою расхватали!..
– Кто зевает, тот воду хлебает!..
В полночь раздался пушечный выстрел, и в церквах загудел призывный благовест…
Народное гулянье на Марсовом поле
Накануне Масленой недели на Марсовом ноле начинается невообразимая сутолока – строят балаганы, ставят карусели и воздвигают снеговые горы для катания…
Места для балаганов покупаются с аукциона на два праздника: на Масленую неделю и на Пасху. Для каждого балагана требуется от 200 до 300 квадратных саженей.
Пьеса, избранная для представления, посылается предварительно в цензурный комитет на рассмотрение. У каждого содержателя балаганов имеются балаганные писатели, на которых лежит обязанность писать по два произведения ежегодно. Любопытно знать, какими соображениями руководствуются балаганные литераторы при составлении пьесы для народного театра.
Вообще, стараются избегать пьес с монологами и длинными диалогами, предпочитают выводить на сцену массы народа, что сильнее действует на простого человека.
Производятся репетиции. Артисты только что собрались и ожидают хозяина. Плотники за сценой стучат топорами. Одна из актрис, с поизносившимся лицом, пальто в рукава, с муфтой, обращается к своей подруге:
– Велят свой костюм сделать!
– Да что он, с ума сошел, что ли?
– Радужную отвалил, да ему еще и свой костюм сшей! Нет, дудки!
– Не думает ли он, что к нему с большого богатства идут в кабалу-то!
– А знаете, Иванов-то умер!
– Что вы? Ведь он в прошлом году здесь на балаганах играл!
– От скоротечной чахотки.
– Да тут поневоле околеешь.
– Орешь, орешь и надорвешься!
Около балаганов остановились две наемные кареты, запряженные росинантами. Привезли хор цыган на репетицию. На сцену вышли смуглолицые, черноокие цыганки и уселись на доске, утвержденной на двух тумбах; впереди, с молодецкой осанкой, стоял бандурист, наигрывавший цыганские песни. Под аккомпанемент его игры хор пропел несколько номеров, сопровождая свое пение криками и взвизгиваниями. Поодаль, подбоченившись, стоял сам хозяин балагана: он заранее уже рассчитывал, какой эффект должны были произвести цыгане, тем более что ни в одном балагане их бюльше не будет, как только у него. Перспектива хорошего сбора вызывала благодушное настроение.
– Ну что, Иван Иванович? – обратился дирижер к хозяину.
– Ничего!
– Не беспокойтесь, не ударим лицом в грязь! Довольно или еще пропеть?
– Не надо!
Цыганки стали выходить из балагана, направляясь к карете. Некоторые из них курили папиросы, другие кокетливо улыбались. Почти у всех лица помяты от бессонных ночей.
– Откуда они?
– Из Новой Деревни.
– Номерные?
– Поют по приглашению…
В качестве актеров фигурируют на балаганах и дети, на долю которых выпадают роли амуров, гномов и т. п.
Во время репетиции сверху спустилась на сцену доска, висевшая на проволоках в горизонтальном положении. Целая дюжина амуров стали на доску, которая при помощи валика поднимается к самому потолку. Это все были девочки лет десяти.
– Смирно стойте, дети!
Дети стояли по трое в каждой группе; средние девочки, постарше, обхватили за талию стоявших по бокам своих подруг, а эти последние держались ручонками за проволоки. Медленно вертелся подъемный вал, и девочки поднимались выше и выше.
– Вниз не смотрите, а то голова закружится!
Дети стояли точно вкопанные.
– Картина будет великолепная! – воскликнул режиссер, обращаясь к хозяину балагана. – Амуры реют в облаках!
– А не лопнет проволока? Чтобы скандала не вышло! Не слетел бы кто-нибудь!
– Не слетят!
– Ведь на шаг от опасности!
– Ничего!
Опыт удался, и амуры мало-помалу спустились на сцену. Почувствовав себя на твердой почве, девочки принялись усовещевать свою подругу, зачем она трусит.
– Трусиха!
– Что такое у вас?
– Да вот она трусит!
Девочка сконфузилась и заплакала.
– Ваша мамаша здесь?
Народное гулянье на Марсовом поле
– Нету, она занимается поденной работой и сегодня на стирке…
Карусели и качели – любимая забава для простого народа. Карусели приводятся в движение поденщиками, которые при помощи рычагов вертят шестерню. Лишь только начнут ставить карусели, мужики слоняются на Марсовом поле от одного хозяина к другому с предложением – не надо ли «повертеть»?
– Куда, земляк, идешь?
– Карусель Никифора ищу: три
