class="p1">– Рашид. Со мной. Остальные готовность номер один!
Чутье мне подсказывает, что он еще здесь. Тот, кто это сделал.
Интересно, это кто такой бессмертный, что решил мне вот таким способом назначить личную встречу?
И чутье, как всегда, не подводит.
Дохожу до своего кабинета на третьем этаже.
Дверь распахнута. Горит свет. За стенкой слышу неторопливые шаги.
Ударяю ногой по двери, и…
– Охренеть. Марат?
Его узнаешь даже со спины. Вечный кожаный плащ и такие же штаны. Марат больше похож на пирата, чем на солидного бизнесмена. Хотя… Бизнес его пришел уже после того, как он перегрыз глотки всему криминалу в соседней столице. Их же методами. Всех в ужас привел!
– Рашид. Подожди в коридоре. Пока отбой по тревоге. Следи, чтоб в новости раньше времени не попало ничего. Пусть отгоняют журналистов.
– Ну, здравствуй.
Поворачиваюсь к незваному гостю.
– Может, объяснишь? С каких херов ты вот так на встречу пришел? Если ко мне, мог позвонить. Если ко мне, как к мэру, я бы тебе запись персональную сделал.
Я готов. Знаю. Марат опасный и сильный противник. Он голыми руками против всех моих людей выйти способен. Но и я не игрушечными пистолетиками играюсь.
– Мы же вроде с тобой на одной стороне были. Ты мне помог три года назад. Людей своих дал. И сам пришел. Что изменилось, Марат?
– Я не к тебе, – мрачно сжимает челюсти.
– Ниточка просто сюда привела. Те, кто моих и Солодова родителей убрали и их бизнес распилили. Часть из них мы нашли у себя. Разобрались. Но только теперь я узнал, что половина тех мразей окопалась здесь. Благополучно решили править на законных основаниях. Перекрасились в приличных людей.
– Значит, от взрыва есть жертвы?
– Только те, кто участвовал в убийствах, Давид. Ты же знаешь. Я зря не позволю и мухе убиться. Только виновные. Я исполнял клятву. Данную убитым ими родителям. Остался за тем, чтобы тебе объяснить. Это не наезд на тебя. И не объявление войны. Можешь не жать мне руку, если не хочешь. Но я в своем праве, Давид.
– Согласен.
Пожимаю протянутую мне руку.
– Ты в своем праве. Без претензий, Марат. Помочь уйти?
– Я сам. Ты знаешь. Я везде проникну. Хоть в тонкую щелочку . И выползу незаметно. Сам уйду.
– И все равно. Уйдешь лучше с Рашидом. Пока сюда не съехался весь город.
– Между нами все еще мир? Я не хочу враждовать с тобой, Давид.
– Мир, конечно, мир, Марат. Ты наказал виновных. Мог бы, конечно, не так красочно, но… Это уже твой вопрос. Я все еще твой должник, Марат. И я об этом помню. Могу что-то для тебя сделать? Вернуть долг?
– Пожалуй, да.
– Все, что в моих силах.
– Парня мне нужно найти. Где-то у вас живет. Громов Артем. Мать его. Светлана Громова. Но секретно, конечно, Давид.
– Найду. Он тебе зачем? Что нужно?
– Ты найди просто. Мне сообщи координаты. Он… Мне сын, Давид. Возможно.
– Охренеть.
Даже присвистываю.
– Не вопрос, Марат. Как найду, тут же с тобой свяжусь.
– Добро.
Марат пожимает мне руку.
– Прости, друг. Поболтал бы. Да много народу сейчас на наш разговор набьется!
– Надеюсь, наша следующая встреча будет не такой жаркой.
Усмехаюсь. Выхожу через пару минут за ним из кабинета.
Рашид на месте.
Зато во всем здании будто и нет никого.
– Никто не выходил?
Задаю напрасный вопрос своим людям. Марат способен проходить сквозь стены. Становиться невидимкой.
– Никак нет, господин Давид.
– Вот и хорошо. Стягиваем всех. Журналистов тоже набирайте. Нужно будет дать пояснение людям. А дальше… Дальше дело органов!
– Все в порядке, любимая.
Сказал несколько положенных слов на камеру, тут же отвечаю на звонок Саиды.
Черт. А ведь надеялся, что она занята и не увидит!
– Продолжай свое открытие! Я скоро буду!
* * *
– Привет, любимая!
Наконец добираюсь до открытия Саиды. По дороге забираю из дома нашу принцессу и воина.
Тут же выхватываю взглядом Саиду. Она сразу бросается в глаза. Самая светящаяся здесь. Самая прекрасная. Единственная. Затмевающая всех. Всегда. Во всем.
– Вся в порядке?
Саида отклоняется от моего поцелуя.
Губы разочарованно гудят.
– В порядке, дорогая. Я же сказал.
Непорядок. Кто здесь не верит своему мужчине?
Обхватываю ее затылок руками. Впиваюсь в ее алые губы голодным. Жадным поцелуем. Пожираю. А сам… Сам пью. Втягиваю ее вкус. Ее . Всю. Мое дыхание. Мой кислород.
– Давид!
Опять отшатывается. Зато беспокойство в ее глазах сменяется на возмущение. Уже лучше.
– Здесь же люди! Журналисты! Что ты…
– Сама напросилась! Отталкивать мужа, когда он хочет поцеловать свою любимую, нехорошо! Это преступление, Саида! Тебе напомнить…
– Не надо.
Отводит глаза.
Но я уже вижу в них знакомую вспышку.
И знаю. Внутри у нее все откликнулось. Мое девочка уже горит страстью! В ответ на даже самый маленький намек!
Моя. Моя до одури страстная девочка! И у меня каждый раз крышу срывает, когда мы оказываемся наедине. И сейчас даже больше, чем раньше! Хотя больше уже казалось невозможным!
– Аслан! Давид! Ну, что это такое! Ты только посмотри, что он вытворяет! Нет, ну ты только посмотри! Как? Как он умудрился за минуту вытащить у статуи Фемиды меч? Ох, Давид! Забери его! Кажется, он уже пошел кого-то побеждать!
– Воин растет.
Пожимаю плечами.
Но таки догоняю Аслана. Подхватываю на руки.
Отбираю меч, несмотря на его хмурый вид.
– Так нельзя, Аслан. Мама поставила тут эту статую для красоты. Надо вернуть обратно!
Дергает головой, надувает губы и только крепче сжимает в руке меч.
– Это ерунда, Аслан. Он же игрушечный! Девчачий! Мама же его здесь поставила. Ну? Мы с тобой что? Девчачими мечами размахивать будем? Вернемся домой, я тебе настоящий подарю. Еще больше!
Долго смотрит мне в глаза.
Как будто проверяет. Правду я сказал или нет.
Но в итоге хмыкает. Разжимает кулак, позволяя мне взять меч и вернуть его на место.
– Илона!
Снова слышу возмущенный возглас Саиды. Она уже летит к нашей принцессе.
Хватает ее на руки.
– Не понимаю! Просто не понимаю, Давид! Когда они рядом с нами, это просто идеальные дети! Но стоит на миг отойти… Они в чертят каких-то превращаются!
– В целтят, – кивает, расцветая улыбкой моя красавица. – В целтят-в целтят!
