их бояться эти солдаты.
Эл осеклась.
— А вы откуда знаете об ифритах? — с подозрением спросила она. — Или в плену на завтрак дают чашку кофе с последним выпуском новостей?
— Эти недоумки постоянно о вас трещали. Так ты одна из них?
— Можно сказать и так, — сухо ответила Эл.
Мы и правда не мало слышали про них от вражеских солдат. Это название то и дело мелькало в их оживленных дискуссиях. Ифриты, со слов наших стражников, были известны тем, что появлялись неизвестно откуда, а потом исчезали неизвестно куда. Никто не знает ни одного человека, который бы состоял в этой организации. Никто ни разу даже не видел их лиц. Ифриты всегда носят длинный капюшон или балаклаву, поднимающуюся до самых глаз. И Эл одна из них?
Я еще раз внимательно посмотрел на нее, пока она помогала освободиться Яну. Но ведь это все еще та Эл, которую я знаю. Как она может быть одной из них? Как она вообще могла оказаться тут, на войне? Как она могла справиться с тремя взрослыми мужчинами в одиночку? Как эта девушка могла быть той, кого я знал прежде?
— Нам пора уходить, — сказала Эл, поднимаясь на ноги.
— Мы должны вернуться в свой штаб, — возразил Кирилл. — Нас там не было уже очень давно.
— Да, тем более, у нас остались там незаконченные дела, — подтвердил я.
— Вы состояли в штабе у капитана Лутака, верно?
Эл уже не смотрела на нас. Она говорила как бы между делом, ходя из угла в угол и осматривая все, что там лежало. Девушка нашла кипу бумаг на столе и принялась быстро просматривать ее глазами, ища нужную ей информацию. Затем она бросила бумагу на пол, и листы разлетелись по всей комнате. Эл принялась осматривать оружие, раньше принадлежавшее тем солдатам. Если она находила что-то годное, то прятала это по своим карманам или за пояс.
— Да, мы числились в его командном составе.
— М-м, — неоднозначно протянула Эл, продолжая осмотр. — Вам нет смысла туда возвращаться. Штаб капитана давным-давно уничтожен.
— Уничтожен? — Переспросил Адам. — Но кем?
— Вообще-то, мной. Я случайно подорвала его чуть меньше двух месяцев назад.
— Что? — пикнул кто-то из моих друзей.
Эл уже закончила возиться с оружием и документами. Она свернула пару бумаг и сложила их к себе за пазуху.
— Денис, ты идешь со мной, — сказала она, протягивая мне руку. — Давай, нам надо торопиться.
Я сделал шаг вперед, навстречу Эл, но затем в моей голове что-то щелкнуло. Ребята остались стоять позади меня. Они не знали, что им делать дальше. Штаб уничтожен, мы провели несколько месяцев в плену. Если бы не Эл, я бы тоже не представлял, что мне нужно делать, куда пойти. Мы одни посреди леса. Без припасов, без одежды, без сил.
— Что будет с моими друзьями? — спросил я у Эл.
— Не знаю. Теперь, когда штаб уничтожен, они могут быть свободны. Могут пойти до ближайшего штаба Елина, это в трех днях ходьбы отсюда. Могут вернуться в полис, если им так больше хочется. Пусть решают сами.
Но я знал, что это лишь одна сторона монеты. Если они пойдут к Елину, то их ждет несколько месяцев допросов. Да и дойдут ли они туда? Вдруг их опять схватят в плен? Мы столько времени провели взаперти, что не знаем, как обстоят дела в этой местности сейчас. И у них нет даже нормального оружия. А Эл наверняка знает куда идти, знает, где мы можем спрятаться.
— Я никуда не пойду без них. Ребята, в любом случае, останутся со мной.
— Что? — Эл нахмурила брови.
— Забери нас всех, пожалуйста. Ты ведь не можешь бросить их на произвол судьбы среди леса. Ифриты ведь помогают людям, не так ли?
— Ох и предупреждал меня Вик, чертов парень как всегда прав, — пробормотала себе под нос Эл. — Ты хоть понимаешь, что я пришла только за тобой? Я не могу взять с собой всех.
— Решение, конечно, остается за тобой, но без них я никуда не пойду.
Эл резко стукнула кулаком об стену. Послышался жуткий треск. Моя подруга стояла и смотрела на меня так, словно хотела убить. Я знал, что она не бросится на меня, но после увиденного несколько минут назад все равно было страшно. Кажется, я даже сглотнул. Наконец Эл сделала глубокий вдох и убрала кулак от стены. Там осталась едва заметная вмятина. Разве может быть у человека такая сила?
— Ладно, отправимся в лаегрь. Но решение о вашей дальнейшей судьбе будет принимать другой человек. Я не могу гарантировать вашу безопасность.
— Все равно мы будем признательны за помощь, — едва заметно кивнул ей Ян.
— Конечно, вы будете признательны, — выгнула бровь Эл.
***
Когда мы вышли на улицу, то зажмурились от яркого солнечного света. Свежий, только что выпавший снег, ослеплял наши привыкшие к темноте глаза. А вот Эл все было нипочем. Она выскочила на тропинку и быстро зашагала по знакомой ей одной дороге. Мы же не поспевали за ней. Все то время, что мы сидели, прикованные к месту, наши мышцы превращались в кашу. Эл, наоборот, чувствовала себя более чем уверенно. Она перескакивала с одной ноги на другую так легко и непринужденно, словно ее тело ровным счетом ничего не весило.
— Эл, — я догнал ее по сугробам. — Мы идем уже четыре часа. Может, сделаем привал?
Ее ответ был необычайно красноречив.
— Нет.
— Тогда давай хотя бы сбавим темп, Адам уже еле передвигает ногами. У него еще не зажила рана.
— Ах, рана у него не зажила?! — обозлилась вдруг Эл.
Я видел, что еще немного, и она сорвется, как тогда, в доме. Но девушка снова сделала над собой усилие и промолчала. Она быстро оглянулась на отставшую компанию, но продолжила идти в своем прежнем темпе.
— Мы не можем сбавить темп. В этих местах очень много вражеских солдат. У каждой группы своя схема передвижения. Отстанем — нас поймают. Да и потом, надо как можно быстрее вернуться в лагерь.
— Как ты туда попала?
— В лагерь?
— Как ты попала на войну? Как ты попала к ифритам?
— Мне… — Эл замялась, и первый раз за все это время остановилась. — Мне просто захотелось узнать, что это такое.
— Просто захотелось? Ты понимаешь, насколько это безответственно? Я вас оставил в городе не просто так, ты это понимаешь? Я хотел, чтобы вы были под защитой.
— И это ты называешь защитой? Ты просто ушел, потому что хотел уйти. Ты ни разу не думал о нас, не думал о
