Немалые доходы в великокняжескую казну вносили подмосковные «вари», где из собранного бортниками меда диких пчел варилась хмельная медовуха. Торговля хмельным «медом» стала прибыльным делом, поскольку в то далекое время люди от безысходности пили много.
Хотя в своей политике великий князь Иван Данилович всячески стремился избегать всевозможных военных конфликтов на Русской земле, избежать некоторых из них он просто не мог. В конце 1328 года хан Узбек потребовал от русских князей схватить и доставить в Сарай беглого мятежного князя Александра Тверского, который укрывался на северных землях — новгородских и псковских. А Новгород золотоордынским ханом был отдан в княжение московскому князю.
Беглец в то время находился в Пскове, который дал ему укрытие и защиту. О добровольной выдаче псковичами князя Александра Тверского не могло быть и речи. Великому князю пришлось садиться на коня и отправляться в Псковский поход во главе московского войска. Вместе в ним повели свои дружины тверские князья Константин и Василий Михайловичи, князь Александр Васильевич Суздальский, правители других уделов.
Когда союзное войско подошло к Новгороду, великий князь отправил в Псков к Александру Тверскому ближнего московского боярина Луку Протасьева. Беглый тверской князь согласился было поехать на ханский суд в Орду, но псковичи отговорили его, сказав ему: «Мы все главы своя положим за тебя».
Вольный город Псков решил защищаться от великокняжеской рати.
Тогда Иван Калита обратился за помощью к новому митрополиту Феогносту, греку из Морей, присланному на Русь константинопольским патриархом. Феогност согласился послать Александру Тверскому грамоту с повелением отправиться на суд хана Узбека. В противном случае князю-беглецу грозили отлучением от церкви. Такая небывалая кара смутила даже вольных псковичей.
Александр Тверской, оставив в Пскове жену и ближних людей, добровольно отправился в Сарай. Новгород и Псков заключили между собой «вечный мир». Великий князь распустил собранное для похода на Псков войско князей и возвратился в Москву. Волю хана он исполнил.
Стремление к возвеличиванию своего стольного града постоянно побуждало московского князя к осуществлению различных градостроительных проектов. Прежде всего — к храмовому строительству. Великий князь Владимирский относился к числу тех мудрых государственников Руси, которые видели в Русской Православной Церкви надежнейшую опору своего удельного самодержавия. Иван Калита смотрел гораздо дальше современников — с православием он связывал будущее единение Русской земли.
Подмосковные каменоломни близ села Мячкова работали круглый год. Оттуда возились по зимним санным дорогам глыбы белого камня-известняка. Спешно заканчивалась постройка Успенского собора. В 1329 году закладывается церковь Иоанна Лествичника. При Успенском соборе устраивается придел Поклонения веригам апостола Петра. В московском Кремле появился свой монастырь — Спасский. Строился он наподобие Рождественского монастыря во Владимире.
Год 1331-й стал одним из самых тяжелых в жизни Ивана Калиты. Сперва в марте умерла его любимая жена Елена. Три сына: тринадцатилетний Семен, пятилетний Иван и трехлетний Андрей остались без матери.
За одной бедой последовала другая. В начале мая небывалый пожар испепелил деревянный Московский Кремль. Сгорели крепостные стены стольного града, а на строительство новых, поскольку город остался почти беззащитным, требовалось разрешение хана Золотой Орды. В Сарае же с крайней подозрительностью (и не без веских на то оснований) смотрели на строительство даже малых крепостей на Руси и в других покоренных землях.
Но тот же 1331 год добавил величия московскому князю. Сперва умер ростовский князь Федор Васильевич, правивший в Сретенской половине Ростовского княжества. Наследников он не оставил. Затем не стало соправителя Ивана Калиты по великому княжению Владимирскому князя Александра Васильевича Суздальского.
В конце года русские князья съехались в Сарай. Многие из них хотели бы получить из рук золотоордынского хана ярлыки на освободившиеся «столы». Но тот рассудил иначе: все великое княжение и Сретенская половина Ростовского княжества передавались в руки одного удельного князя — Ивана Даниловича Калиты. Это был большой политический успех московского правителя.
В следующем, 1332 году, на русские земли обрушился неурожай и его следствие — голод. Тысячи голодающих людей стали стекаться в Москву, готовые трудиться за кусок хлеба из княжеских закромов. Именно это обстоятельство позволило Ивану Калите возобновить в столице каменное строительство с затратой самых малых денег за труд людей.
Летом великий князь Владимирский женился во второй раз. Летописи сообщают скудные сведения о его новой супруге по имени Ульяна, которая родила ему двух дочерей — Марию и Феодосию. Об их судьбе сведений почти не имеется.
Украшая Москву, Иван Калита начал возведение Архангельского собора, ставшего в Московском Кремле первым каменным храмом, который освятил сам митрополит Феогност. Построен собор был всего за «одиного лета».
Московские храмы, построенные Иваном Калитой, дожили только до царя Ивана III Васильевича. В ту пору каменное строительство церковных храмов оставляло желать лучшего. За полтора века они не раз оказывались в пламени многочисленных городских пожаров, отчего стены трескались и их приходилось подпирать бревнами. Обветшалые соборы наследники великого правителя Москвы сносили, а на их месте строили новые, мало чем напоминавшие своих предшественников.
Решение хана Золотой Орды о передаче всего великого княжества Владимирского Ивану Калите имело для Руси одно тяжелое последствие. Вскоре хан объявил о своем решении увеличить размеры дани, выплачиваемые русскими землями. Новую раскладку ордынского «выхода» поручили провести старшему среди удельных князей. Московский князь, посоветовавшись с другими князьями, решил основную тяжесть новых платежей возложить на Вольный город Новгород с его богатым купечеством и приобретенными новыми землями по рекам Вычегде, Печоре и верховьям Камы.
До этого новгородцы платили «черный бор» Золотой Орде примерно один раз в восемь лет. Они сами определяли порядок сбора денег. Городские бояре, в свою очередь, решили возложить новую подать на Новоторжскую волость с городом Торжком. Иван Калита потребовал еще и уплаты новой, прежде не существовавшей дани — «закамского серебра». Ряд исследователей считают, что тем самым он решил существенно пополнить собственную казну. Вольный город отказался платить «закамское серебро», хорошо зная ненасытность великих князей Владимирских, кем бы они ни были.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
