да и командиры никогда не должны были видеть своего офицера грязным, воняющим потом и несвежим бельем, небритым… только вылез из воды, вытерся и собрался упасть спать до утра, как принесли записку от моей нынешней любовницы, Долли Тенищевой, то есть Дарьи.
Вот раздражает меня это подражание нашего светского общества разным именам заграничным. Вместо Петра - Пьер, вместо Дарьи - Долли, или невестка, жена брата Володи, Анна называет себя Аннетт, кузина Зинаида величается Зизи, вместо Лизы - Элиз, ой, нет, это запретная тема, я об этом совсем не думаю! В записке Долли писала, что ей ужасно хочется пойти на прием к Нащокиным, там будет весь свет, их сын празднует помолвку с Анастасией Гагариной. Я задумался. Идти не хотелось решительно. Однако я и так последние два раза отказывал Долли в выходах в свет. Причем последний раз, уже все было решено и твердо обещано, что пойдем вместе на нашумевшую премьеру в театр, но я срочно уехал в свое имение, там возникли неотложные дела, и вот только сегодня вернулся в Москву. Кстати, с Долли меня именно Зизи и познакомила, она каким-то образом была вхожа в ту семью. Не помню уж, как именно.
Вначале Долли мне даже понравилась - красивая, неглупа, без дурацких слащавых ужимок, а самое главное - она не была намерена выйти за меня замуж! Во всяком случае, никаких намеков на эту тему не звучало. Мы хорошо проводили время и в постели и вне ее и достаточно! Тем более что я давно и безнадежно женат и разводиться не собираюсь. Я вновь вздохнул, загоняя все мысли об этом поглубже, не давая себе возможности подумать об этом, как-нибудь в другой раз. Я даже невольно уважал свою жену, ведь совсем девочка, а какой цельный и стальной характер! Пошла на противоречия со мной, не побоялась. Пусть живёт своей жизнью, не буду ее тревожить.
Чертыхаясь сквозь зубы, принялся одеваться на этот проклятый прием. Приспичило же молодому Нащокину обручаться зимой, по холоду! Нет бы летом!
Заехал за Долли, та уже ожидала меня, полностью готовая к выходу в свет, в своем огромном, похожем на мавзолей, особняке, доставшемся ей от покойного супруга. По дороге к Нащокиным Долли о чем-то пустом мило щебетала, но мне не мешала, я ограничивался невнятным мычанием в нужных местах. Мысли были у меня невесёлые. Пока меня не было, дела в моем имении шли ни шатко, ни валко. Нет, никакой разрухи или обнищания. Но настолько все устарело, никакого движения в сторону нового. Моему управляющему, в силу его возраста, и так было хорошо, новизна его мало интересовала, традиции он ценил больше. Моему отцу было особо некогда моим хозяйством заниматься, большое семейное поместье требовало от него все больше времени и внимания. Брату Владимиру тоже особо некогда было, почти все время он проводил, разъезжая со своей больной женой по разным курортам и водам. То они на Кавказе, то в Карлсбад едут. Не знаю, как здоровье Анны, но характеру ее только хуже стало.
Вот я и хотел поставить на место моего старого управляющего его сына. В мой приезд в отпуск я с ним общался, очень интересный молодой человек, с прогрессивными взглядами, с желанием учиться всему новому. Да он и учился. Вот на него я и рассчитывал. А вернувшись, узнал, что Роман уже работает, но!! управляющим у моей дорогой супруги, в ее имении в Курской губернии! Очередной сюрприз для меня. Как я не гнал от себя все мысли о жене, но постоянные напоминание о ней тем или другим способом, никак не давали этого сделать. Пока я раздумывал, мы приехали.
Бальная зала сверкала огнями ламп и свечей, ослепительными улыбками дам, блеском драгоценностей, надетых на красавиц. Долли в возбуждении оглядывалась вокруг. Это была ее атмосфера - светская толпа, шум, блеск, красавицы и красавцы, звуки музыки, ароматы духов, блеск драгоценностей... а я старался незаметно сцедить в руку сонный зевок. Долли радостно воскликнула.
-Серж, смотри, вон твоя семья! Давай подойдем к ним, хочу поздороваться с моей милой подругой Аннетт! Я так давно не видела ее!
Вот этого я как раз и хотел избежать. Ни к чему моим родителям такое знакомство. Но делать нечего, пришлось вести Долли к ним, вдовушка просто излучала радость и счастье от предстоящего знакомства. Подойдя ближе, я заметил некую странность - моя семья вовсе не испытывала никакой радости от моего появления! Мама сильно побледнела и беспомощно смотрела на отца, тот сурово хмурил брови, Володя тоже выглядел встревоженным, а Анна и вовсе пыталась задвинуться в угол ниши, где они все находились. Наконец, мама собралась и неловко улыбаясь, произнесла.
-Сереженька, как хорошо, что ты вернулся в город! Что же ты не предупредил, мы бы тебя подождали!
-Да я внезапно собрался, вдруг неожиданно понял, что ужасно по вам соскучился. И приехал. Мама, отец, разрешите вам представить мою приятельницу Дарью Тенищеву!
-Долли! - поправила меня она, сияя лучезарной улыбкой и приседая в книксене.
А вот мои родители вроде бы счастья не испытывали, скорее, наоборот, все время встревоженно оглядывались, как-будто искали кого-то. Да что происходит? Я начинал злиться, не люблю, когда вокруг всем известно, один я, как Иванушка-дурачок.
Мимо нас в вихре вальса пронесся мой однополчанин Трегубов, ведя в танце очередную красотку, лихо мне подмигнул. Все безуспешно пытается жениться. Но никак не поймет, что пока жива его матушка, женатому ему не быть. Но при виде этой пары у моей мамы сделалось совсем несчастное лицо, даже глаза расширились от ужаса. Я попытался отыскать эту пару взглядом, что же там такое? Трегубов как Трегубов, а вот его спутница... ладная фигурка, вполне симпатичная мордашка... Таких много на каждом приеме или балу. Я вначале отвёл от нее взгляд, но потом что-то царапнуло меня, я стал внимательно к ней присматриваться. Вроде бы что-то знакомое промелькнуло в памяти, на третьем круге их пары мимо нас мне даже показалось, что это моя добрая супруга.
Я даже потряс головой. - Да ну на фиг, я же помню, как она выглядит! Но на следующем круге, я уже приходил к убеждению, что это Елизавета, а к пятому был уверен в этом и готов был рвать и метать!! Красная пелена ярости затмила мне разум, я не слышал испуганных слов матери и сердитых - отца. Ситуация и впрямь была идиотская - припереться на этот чёртов прием с висящей на моей руке любовницей,
