не понял её горькой скорби. А скорбь была серьезной, большой как море, бурлящей как вода. Рассказываю. Старшенькая уже очень много планов понастроила в своём уме насчёт друзей-богатырей:
1) Поздороваться, обняться.
2) Вновь почувствовать ласковость этих сильных могучих людей подопри-гора.
3) Послушать ещё две-три былины из уст богатырей.
4) Воины должны были доставить Алису и её друзей на своих скакунах сперва в тёмную Русь на свидание с бабой Ягой, царем-самодуром и другими давними друзьями.
5) А затем отвезти назад к Сказочнице.
И все эти планы рушились буквально на глазах! Обидно, да? Вот поэтому Алиса приказала своей команде никуда не убегать, а сидеть в кустах и ждать чем всё закончится.
– Убежать всегда успеем, – говорила она. – А если заваруха начнётся, так тем более.
– Ну тогда побежали подальше отсюда, – Диана показала пальцем на яблоневый сад.
И лазутчики мелкими перебежками направились именно туда. А в саду и вправду было хорошо! Наливные молодильные яблочки свисали целыми гроздьями и манили неземным, то есть не сахалинским запахом. Человеческие руки потянулись прямо к ним, а рты смачно зажевали, разбрызгивая ароматный сок в разные стороны.
Из-под земли вдруг выросла Степанида, она огляделась, обнюхала всё вокруг, сорвала с ветки самое зеленое яблоко и принялась им хрустеть. И чем дольше она хрустела, тем больше молодела. Чудо превращения сморщенного лица в несморщенное происходило прямо на глазах! Диана и Алиса, привыкшие к подобным фокусам в сказочной стране, только хмыкнули и отвернулись. Им было не до того! Девушек сейчас больше всего интересовало: что же будет с богатырями?
А в стане врага происходили дела намного интересней всяких там омоложений! Сарай, где отдыхали мужчины, вдруг рассыпался, тяжёлые брёвна разлетелись как щепки. Для тридцати пяти рослых витязей, вставших на ноги, маловата оказалась сараюшка. Глянь-ка, глянь-ка, как они расправили свои плечи, а отлежавшись, так и вовсе стали краше прежнего!
– Ну что я тебе говорила? – зашипела на ворона хозяйка. – Посмотри, если бы не мы, разве б они восстали из мертвых!
Диана вспомнила, как мертвецы храпели и прыснула. А Тимофей отмахнулся:
– Ну ещё бы годик полежали, так и ещё б краше стали. Похудели б. Не до вас им теперь будет, ох, не до вас!
А богатыри тем временем разглаживали свои изрядно отросшие бороды и подкручивали усы, любуясь на заигрывающих с ними богатырш. Мужланы похоже и впрямь не помнили: кто их так надолго уложил спать и за какие такие заслуги перед отечеством? А поляницы, зардевшись, брали каждого понравившегося им богатыря под руку и уводили в свои горенки. И те шли как телята! Зрелище я вам скажу, было ещё то! Наши девушки аж присели от восторга и недоумения: насколько слова ворона сбывались прямо на глазах. А за спинами ошарашенных от такой картины девочек, равнодушно хрустела яблоками Степанида. И молодела, молодела и молодела. И мало того – молодела, так она, дура, ещё и нашим пичужкам подсунула под нос ещё по яблочку:
– Съешьте, деточки, молодильные яблочки, авось и не состаритесь!
Те механически схватили по второму яблоку и снова начали задорно жевать, не оглядываясь на Полуверку.
Но той было мало. Она и ворону подсунула угощение. Тёмыч, всецело увлеченный брачными играми людей-великанов, наткнулся клювом на яблоки, лежащие на волнующей зелёной травке и с удивлением обернулся на благодетельницу: мол, кто это тут такой смелый, что заговоренную еду у богатырских ведьм без спроса тягает и жрёт без последствий?
А последствия были уже налицо. Бабка Степанида превратилась в тридцатилетнюю красавицу в лохмотьях и весело продолжала жевать дальше.
– Никак умом тронулась? – покачал головой ворон.
– Поешь, сынок, поешь! – подбадривала его женщина и засунула ещё несколько фруктов в девичьи рюкзаки.
А Тимофей вспомнил, что ему чуть более трёхсот лет, и все эти годы никак не отразились на его фигуре, и даже не осыпали чело морщинами. И он отказался от такого подарка.
– Дурак я что ли? Съем и помолодею, поглупею… Нет, нет, мой жизненный опыт эти деревенские ведьмы вот так запросто не заберут! – возмутилась птичка и продолжила наблюдать за русскими народными обрядовыми гуляниями, разыгранными поляницами удалыми.
А Алиса с Диной с удовольствием ели яблоки и почему-то не молодели. Видимо, им некуда было молодеть. Они хрустели и смотрели, хрустели и смотрели, хрустели и смотрели. И вот уже начиналось самое интересное, нет самое страшное предзнаменование ворона: тринадцать славных витязей скрылись со своими женщинами в домах с резными ставенками, в том числе и Илья Муромец со своей будущей женой Златыгоркой. И осталось стоять на пустом месте двадцать два бесхозных долболоба: довольно-таки грозное войско, да ещё и без воеводы оставшееся. Вот-вот, теперь они вообще соображать что-либо перестали. Ведь солдат без приказа – не солдат. А тут, мало того, лишили их командира, так ещё и женскими юбками перед носом покрутили, покрутили и бросили несчастных бобылей друг другу на понукание да на нестойкое роптание. Так ещё… если б бешеные бабы их всех до единого бросили, так обидно бы не было. А то ведь ушли с их же сотоварищами, с конкурентами то есть.
– Да что ж это деется то, братцы? – заревели парни-одиночки и кинулись сперва войной друг на друга, а потом одумались, и достав мечи булатные, с диким ревом рванули в дома к поляницам: бить, сечь своих же сотоварищей и их баб проклятущих. Избы поляниц вздохнули горько-горько и пообещали разлететься в хлам точно так же, как и богатырская усыпальница – амбар.
Теперь то уж точно можно было запасаться грудой яблочек молодильных и следить за самой великой битвой на свете. Но нашим девчонкам вдруг стало скучно и грустно. Несмотря на всеобщий шум и гвалт, махание мечами по бревнам и буйным головам, ощущение ненатуральности всего происходящего, наповал убило и детское любопытство, и детские страхи.
– Отваливаем!– вздохнула Диана. – Никто никого не убьёт, а свои дома они как разрушат, так потом и отстроят заново. Что я, не вижу что ли? Забава у них такая многолетняя.
– И откуда ты всё видишь? – психанула её сестра, но не смогла ни согласиться с младшенькой.
Слишком уж весело дрались богатыри и поляницы. Со стороны казалось, что и тем и другим – крушить и строить действительно было не впервой.
– Рушить и спорить, рушить и строить, рушить и строить, – задумчиво прокаркал ворон. – На этот раз кошка права. Пойдем, пойдем, они и без нас разберутся. Любо-дорого им в потешных боях силу и удаль свою проверять!
– Такова природа богатыря, – поддержал птичку кто-то за спинами
