– Виктор Михайлович, надо что-то делать! – начал с места в карьер Тер-Ованесян.
– В каком смысле? – не понял Игуменов.
– Надо ставить в сборную Бубку и Авдеенко!
– Ну что ж, надо так надо, если ты так считаешь. Но всю ответственность за их выступление тебе придется взять на себя. Если они плохо выступят, мы тебя выгоним с работы, так что садись, пиши докладную на мое имя.
Согласиться на это было нелегко, брать на себя ответственность за двух молодых и неопытных спортсменов и, в случае неудачи, лишиться работы – на такое решится не каждый. Но Тер-Ованесян рискнул – Сергей Бубка и Геннадий Авдеенко попали в основной состав сборной СССР…
Первым серьезным испытанием на чемпионате мира для Бубки стало… «золото» Геннадия Авдеенко. По совету тренеров Сергей и Геннадий поселились в одной комнате. До старта обоим пришлось ждать почти неделю, так что практически все свободное время Бубка и Авдеенко проводили вместе. Правда, тренеры запретили ходить на стадион, так что за соревнованиями пришлось следить по телевизору.
13 августа проходил финал у прыгунов в высоту. Естественно, что Сергей переживал за товарища, хотел даже нарушить тренерский запрет и пойти на стадион. Он очень желал, чтобы победил Авдеенко и одновременно… очень боялся этой победы. Кто-то сочтет такое поведение эгоистичным, да и сам Бубка в своих воспоминаниях прямо называет себя эгоистом. Чтобы не быть голословными, предоставим слово самому Сергею Назаровичу: «Я смотрел в тот вечер телевизор в столовой. Было как раз время ужина, когда события в прыжковом секторе достигли максимального накала. На высоте 2 м 29 см их осталось шестеро: Д. Мегенбург из ФРГ, американцы Д. Стоунз и Т. Пикок, мировой рекордсмен из Китая Чжу Дзяньхуа, двое наших – Паклин и Авдеенко. Гена взял этот рубеж с третьей попытки, установив личный рекорд. Хотите верьте, хотите нет, только после того, как это случилось, я уже знал, кто станет чемпионом мира в прыжках в высоту. От волнения мурашки по спине пошли гулять. Чувствую, что завожусь, а это мне совсем ни к чему.
Вышел на улицу. Иду и рассуждаю так: соревнования продолжаются уже почти четыре часа, все устали, дело явно идет к развязке и следующая высота почти наверняка окажется последней. Победной. Для кого? Скорее всего для того, кто преодолеет ее раньше других. А Гена как раз прыгает по списку первым. У него просто нет времени на сомнения и нервотрепку. Перегореть не успеет. По дороге домой заглянул в соседний корпус. Вижу, как на телевизионном экране Авдеенко какой-то немыслимый танец отплясывает. Дают замедленный повтор его прыжка: над высотой 2,32 Гена парит легко и красиво.
На соперников это подействовало ошеломляюще. Они явно сникли. Правда, Тим Пикок в третьем прыжке все-таки «перелез» через планку, однако это ничего не изменило. Потому что следующая высота – 2 м 34 см – ни ему, ни Авдеенко не покорилась, а по меньшему числу попыток перевес был на стороне советского прыгуна.
Вернулся я в нашу комнату, сел на кровать и думаю: вот сейчас он приедет сюда со стадиона, завалится счастливый и шумный, ребята – это уж как пить дать – придут поздравить. А у меня завтра старт. Любое, пусть даже радостное перевозбуждение может грустно аукнуться. А посему… Пусть Гена сочтет меня распоследним эгоистом, только видеть его сейчас не хочу. Вырвал лист из тетрадки и фломастером написал Гене письмо. Оно получилось длинным, на целую страницу. Поздравил его, пожелал, чтобы, став чемпионом мира, носа не задирал, не зазнавался, а оставался таким, какой есть. В конце сделал приписку: «Постарайся не будить меня, ладно?»
Ночью – а спалось все-таки неважно – открыл глаза, включил ночник и вижу, что записка лежит нетронутая на аккуратно заправленной Гениной кровати. И я все понял. Понял, какой он все же умница, мой Авдей. Успех не помешал ему трезво, психологически точно, может быть, не по годам зрело оценить ситуацию. Он сам, без посторонней подсказки не стал меня будоражить. Поступил как настоящий друг и большой спортсмен. Утром я его обнаружил в соседнем холле. Чемпион мира сладко спал, сидя в двух сдвинутых креслах. Судя по улыбке на лице, он видел хороший сон».
В какой-то мере у Бубки было оправдание – уж очень нервными выдались соревнования у шестовиков. Квалификационный отбор был назначен на пятницу, 12 августа. До того небо над финской столицей было безоблачным, погода была просто идеальной. Но, как назло, именно в пятницу все переменилось – небо затянулось свинцовыми тучами, пошел самый настоящий осенний холодный дождь.
Но, несмотря на скверную погоду, олимпийский стадион Хельсинки был заполнен до отказа, 80 тысяч зрителей с нетерпением ждали начала соревнований. Когда Сергей вышел из туннеля и увидел переполненную людьми чашу стадиона, он слегка испугался, ведь ему еще никогда не приходилось выступать на глазах у такой огромной аудитории.
Организаторы соревнований установили квалификационный норматив на уровне 5 м 50 см. Казалось бы, пустяковая высота, ведь в секторе собрались сильнейшие шестовики мира. Но дождь вскоре перешел в ливень. И тут началось самое интересное – 5,50 не взял никто, лучшим оказался товарищ Бубки по команде Константин Волков, преодолевший 5,40. У 16 прыгунов (в том числе и у Бубки) были удачные попытки на меньших высотах, 10 человек не смогли преодолеть даже начальную высоту 5,20. А что тут сделаешь, если разбегаться приходилось буквально по лужам и ноги вязли в размокшем покрытии дорожки. Хуже того, очень тяжело было удержать в руках шест, не помогал даже клеол, специальная мазь для рук, которую использовали шестовики.
В конце концов, квалификация чуть было не завершилась трагедией. Испанский прыгун не сумел справиться с шестом и вылетел за пределы ямы. К счастью, все обошлось, травмы оказались не слишком серьезными. Однако после этого эпизода большинство спортсменов взбунтовалось и потребовало от судей прекратить соревнования. Погода не улучшалась, и вскоре организаторы вынуждены были пойти навстречу спортсменам и остановили квалификацию.
Организаторы и судьи оказались в затруднительном положении, поскольку любое принятое решение не могло устроить всех. Рассматривались два варианта – допустить в финал спортсменов, взявших хотя бы начальную высоту 5 м 20 см, или провести квалификацию заново. Но следующий день оказался ничуть не лучше прошедшего. Дождь лил не переставая. Прыгунов пригласили на утреннюю разминку, но они, все как один, остались в раздевалке. Судейская коллегия пребывала в замешательстве, такого в крупных соревнованиях не случалось. Если строго следовать правилам, то всех 27 участников соревнований за неподчинение судьям следовало бы дисквалифицировать. Но подобное решение выглядело бы абсурдным. Кто-то предложил перенести квалификацию под крышу, но чемпионат изначально задумывался как летний и должен был проходить под открытым небом…
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
