мы немедленно оттягивали тетиву до характерного щелчка взводящего механизма и накладывали новый болт. Парни равнялись по моему выстрелу, служившему сигналом к залпу.
Град снарядов оттолкнул мертвяка. На этот раз нежить не переключилась на нас. Молниеносным движением мечник вогнал клинок в смотровую щель, налёг на рукоять. Лейтенант скорчился в судороге, задрожал и обмяк. Кровь вытекала струйками из отверстий лицевой части шлема.
Перезарядив, я ждал. Штурмовик, не медля, бросился к башне. Взбежал на парапет, следующим шагом оказался на зубце мерлона, а оттуда прыгнул к нам. Схватился за бруствер на крыше, подтянулся, бросив себя вверх. Залп арбалетов настиг его в воздухе и швырнул назад. Мертвяк грохнулся на стену, полежал, затем перевернулся и ринулся прочь, к многоножке.
Ну не вязалась нежить в моём представлении с бегством. Раф и Ундэс с затаённой надеждой поглядывали на улепётывающего мечника, не забыв, впрочем, перезарядиться.
«Если восставший мертвец уходит, значит, ему так приказали, ученик», – наставительно сказал королевский маг.
Тем временем продолжавшее затаскивать себя на стену чудовище повернулось боком к клановым воинам, непрерывно выстреливая шипами. Короткие мечи, предназначенные для ближнего боя, были бесполезны против бронированной твари. Клановцы не могли даже приблизиться к ней на расстояние удара. Кольчуги, защищавшие от рубящих и секущих ударов, также оказались недостаточно хороши и пробивались выпадами «копий».
Воинов на нашем участке стены тварь оттесняла к краю. После гибели командира строй окончательно распался, бойцы пытались бежать. Чудовище сметало бойцов клана со стены, словно щётка мусор. С оставшимися расправлялись штурмовики. Успешно сопротивлялись им ближе к воротам, где оборону занимали топовые танки. У дальней угловой башни стена исторгла рой острых каменных обломков, отбросив ползшую по ней кошмарную многоножку. Тварь полетела в ров и с чавкающе-громыхающим звуком приземлилась на своих «пассажиров».
– Прах, – выдохнул Ундэс.
Нам бы сюда такого мага. У нашей башни сосредоточили средненьких бойцов, из элитников один лейтенант.
Угол очистился и от защитников, и от тварей. Чудовища напирали на щитоносцев, двигаясь друг к другу, за ними следовали штурмовики. Потрёпанный нами мертвяк, ковыляя, догонял «коллег».
– Они вернутся. – Я был абсолютно уверен в сказанном. – Не потерпят врага в тылу. Ундэс, следи за обстановкой. Раф, за мной. Немой, открывай западную дверь!
То есть ведущую на участок стены, где погиб лейтенант.
Я спрыгнул в помещение, сорвал крышку и кожаное покрывало ближайшего котла с горючей смесью. С парнями ухватились за металлические ручки и потащили громадину наружу. У порога перевернули котёл, вылив густую, похожую на смолу жижу на стену.
– Зачем? – не понимал Рафаэль. – Мы же сами можем сгореть! И от командования схлопочем наказание. Говорят, эта штука плавит камень.
– А мы осторожненько. Запирайся, Немой!
В башне я снял с котлов крышки, опрокинул один на пол и послал Рафа на крышу.
– Будь здесь, – приказал здоровяку. – Крикну «дверь» – откроешь южную и беги на лестницу со стены. Ясно?
Нахмурившийся Немой, поколебавшись, кивнул, и я полез за Рафом и Ундэсом.
Нежить захватывает лестницы, а у башни их две. К нам непременно придут, не исключено, что кое-кто похуже штурмовиков, хотя и они не подарок. Надо быть готовыми.
– Кир, многоножка! – донеслось предостережение Суслика прежде, чем я сам увидел чудовище с нашим подранком-мертвяком на спине. Мечник указывал на нас узловатым пальцем.
– Вот тебе и сбежал, – пробормотал я. – В хоккей играют настоящие мужчины, трус не играет в хоккей! Ну, посмотрим, посмотрим. – Оглянулся, чисто ли на другой стороне стены. Убедившись в безопасности пути к отступлению, скомандовал: – Раф, Ундэс, в башню. Немой, дверь! Валите отсюда.
– Кир, ты что задумал? – задержался у люка Рафаэль.
– Исполняй приказ! – гаркнул я командирским тоном.
Подействовало. Парень исчез, в общем шуме послышался гул отодвигаемого железного засова. Окунувшись во тьму, я разжёг огонёк и, коснувшись болта, раскалил докрасна. Запахло горящей древесиной – на ложе арбалета заплясали жёлто-оранжевые язычки. Ничего, это мой последний выстрел. Самый главный выстрел в битве за стену. Самый лучший, самый смертоносный и меткий.
Огромная тварь приближалась, цокая сотнями когтей о каменные плиты. Боковым зрением я видел шедшего к воротам гиганта. Прикрываясь платформой, словно щитом, он шёл с отведённой за спину чёрной палицей.
Кошмарная многоножка подобралась, карабкаясь на башню и вымазывая брюхо горючей смесью.
– Врагу не сдаётся наш гордый Варяг, пощады никто не желает!... – Пел я, стараясь унять страх и пятясь к люку.
Чудовище нависло надо мной. Жуткие лица, искажённые болью и ужасом, уставились на меня, заходясь в безмолвном плаче, и рухнули, будто выращенный из живой плоти свод.
Люк!
Приземление выдалось жёстким – не сумел сгруппироваться и ушибся спиной о лесенку. Ерунда, главное, сохранил раскалённый болт на ложе арбалета, не выпустил куда попало и не коснулся им залитого горючей смесью пола.
Башня сотряслась от зубцов на крыше до основания. Потолочные балки затрещали, угрожая обвалом, люк заполнил чёрный «лоб» из щитов.
Привстав, я кинулся на порог. Нежить убивала клановцев в пятидесяти метрах от меня, предоставив удобную площадку для стрельбы, но спешить нельзя. Тварь повторно шарахнула о крышу. За доли секунды до удара я выскочил из башни. Потолок обвалился, и с ним в помещение упало чудовище. Прежде, чем оно осознало, что меня там нет, отбежал по стене на десяток метров и обернулся. Творение Тёмных Пастырей извивалось с поразительной для его габаритов скоростью, стремясь побыстрее вылезти из ловушки.
Тетива с сухим щелчком отправила в полёт раскалённый снаряд. Разворачиваясь в падении, я всё же заметил, как болт канул в вязкую жижу, укрывавшую пол.
От грохота заложило уши. Ударная волна прошла надо мной воздушным молотом, швырнув шрапнель из каменных осколков в спины штурмовиков. Меня, лежащего с открытым ртом и прикрывшего руками голову, засыпало мусором. В каменную плиту рядом беззвучно врезался зазубренный шип, на него упал щит с куском оплавленной, истекающей слизью плоти многоножки.
Шум битвы стал далёким, тихим. Однако, даже в таком состоянии слух различил рёв боевого рога, сигнализирующий о введении в бой резервов. Элитные подразделения, преимущественно состоявшие из воинов в латах и с люцернхаммерами, светящимися алыми рунами, единым организмом двинулись по лестницам на крепостную стену. Штурмовиков зажмут в тиски, а огромных тварей… сделают с ними что-нибудь, наверное. Шипы не пробивали простые кирасы, куда уж им проткнуть магические доспехи.
Я вставал, качаясь. Как ни странно, башня почти уцелела. Облако пыли оседало, оголяя растрескавшиеся стенки и выломанные дверные проёмы.
