— Что вы, конечно же нельзя. Они построены на совершенно иной базе, чем мы!
— Но в них ведь есть органические вещества.
— У них всё наоборот поймите, они запасают в себе кислород, они едят кислород также, как вы едите углерод. А дышат они метаном. И, кроме того, я выделила у них шестнадцать аминокислот. Четыре из них относятся к двадцати четырём основным аминокислотам, которые являются фундаментальной основой любой жизни.
— Но аминокислот двадцать.
— На земле. Но есть планеты с огромным давлением у поверхности, или наоборот с маленьким, и потому всего аминокислот 24, а на земле их двадцать. Так вот, не важно. Главное. Что эти существа используют ещё 12 неизвестных нам ранее аминокислот, и вот это невероятно. Но увы, это всё делает их совершенно не годными для нас в пищу.
— А тут их много, поле этих лишайников тянется на многие километры. Можно ли как-то ещё их использовать?
— О да, они запасают в себе много кислорода, а значит, мы можем добывать из них кислород, и наверно, я думаю, это будет дешевле, чем сверлить глубокую дырку в литосфере к воде, и добывать кислород электролизом. Но это не всё.
— А что ещё.
— Очевидно, что на этой планете есть и много других существ на метановой основе, вместо воды. Я не удивлюсь, если окажется, что в метановых морях плавает какая-нибудь живность, и живность весьма развитая.
— Рыбы?
— Да, что-то типа того. Скорее всего они будут пассивнее медлительнее и слабее, чем земная жизнь… Хотя, — она осеклась, — хотя это не факт, ведь метан сгорая в кислороде даёт больше энергии, чем углерод. Возможно, местная жизнь окажется даже более активной, чем земная, несмотря на криогенные температуры, всё это нужно тщательнее изучить. Но всё же нам повезло, пока что местная жизнь слабо развита.
— Значит, мхи найденные нами сразу после посадки, не единственная жизнь?
— Да, это факт, кроме мхов на этой планете должна быть и иная развитая жизнь, вопрос лишь в том, насколько развитая. И мы, и ваши учёные проморгали эту жизнь, не придали значения вопиющему факту отсутствия большого количества СО2 в атмосфере планеты, чего не может быть просто так. Мы найдём тут иную жизнь, и развитую, вопрос лишь стоит в том, насколько развитую?
Глава 3: Биосообщество Концента.
Максим всегда стремился к чему-то, он хотел лучшей жизни, до пришествия он был просто студентом физ теха, и стремился к деньгам, после нашествия пришельцев он стремился выжить. Он не понимал тех, кто не стремится. Он откосил от армии, прятался на даче в ста пятидесяти километрах от Москвы все те многие месяцы, пока остальное человечество вело ожесточённую борьбу за своё будущее. На даче у него был маленький домик, там был запас воды, еды… Когда пришли они, он сидел неделю тише воды ниже травы. Трутни биосообщества иногда забредали на его участок, и тогда он лежал на полу домика, не двигаясь, пока они не уйдут. И это его спасало. Вскоре взорвалась Москва, когда враг взял её штурмом, и после этого Максим совсем потерял надежду, еда и вода кончались. И вот настал день, они нашли его. Трутни в очередной раз забрели в его дворик, и Максим замер неподвижно на полу. Но огромный паук муравей всё равно легко выломал деревянную дверь и медленно подошёл к парню. У него в одной из клешен было странное существо. Когда-то давно, Максим смотрел фильм "кукловоды", и вот именно на них была похожа эта тварь. И вместо того чтобы убить Максима, вспороть ему живот, чтобы кишки вывалились, огромный паук, просто взял его за руку совей клешнёй, и развернул. Максим дрожал от ужаса и не посмел сопротивляться. Он продолжал надеяться, поведение существа было странным, и, похоже, оно не собиралось его убивать. Неожиданно кукловод выпрыгнул из клешни паука и вонзил в спину парня свой длинный хоботок. Максим закричал, тело пронзила острая боль, он попытался вырваться, но через секунду упал на кровать парализованный, в глазах потемнело.
Прошло наверно несколько минут всего, Максим открыл глаза, он был жив, лежал на кровати, а гигантский паук, заняв пол комнаты стоял рядом.
— Привет. — Сказал паук. Но сказал не словами, не шевеля своими жвалами.
— Привет. Что ты хочешь от меня?
— Подружиться, — ответил паук.
— Почему вы не нападаете на меня?
— Видишь существо у тебя на спине? Не снимай его никогда, теперь это твой друг, он будет лечить тебя, и не позволит стареть. А главное, с его помощью ты сможешь стать частью нашего общества. И никто не убьёт тебя.
— Но почему я?
— Мы победили, и больше не убиваем, мы хотим восстановить вашу цивилизацию.
— Зачем это вам?
— Мы хотим дружить. Вы умеете строить корабли, делать страшные бомбы, мы умеем другое, научите нас, и мы вместе будем заселять звёзды, рука об руку, человек, и сообщество. Вы не пожалеете.
— Что мне делать?
— Ты жил в большом городе называемом Москвой?
— Да, но вы уничтожили его.
— Нет, его уничтожило ваше правительство большой бомбой, когда поняло, что проигрывает, а мы могли сохранить им жизнь. Но ты можешь поискать себе новый дом. Тебе нельзя больше жить в деревне. Деревни и продовольствие вас не касается. Мы вас и так накормим и оденем, вы ни в чём не будете нуждаться.
— А что меня касается?
— Оружие, знания, космические корабли, вот отныне ваш путь.
— Хорошо, куда мне идти?
— Куда хочешь, если не найдёшь новый дом, обратись к любому из нас, мы поможем. Ну, удачи.
— Прощай.
— Можешь больше не прятаться, никто тебя не тронет.
Паук вылез из его домика и убрался куда-то по своим делам, а Максим сел на пол, и заплакал от отчаяния и радости. Смерть была так близка, и он избежал её. Он не умрёт, а ведь ещё несколько часов назад казалось, что выхода нет. Только это существо на спине, паразит, это было плохо, очень плохо, но вроде оно не доставляло неудобств. Максим даже не чувствовал его как-то.
Москва была разрушена, родители очевидно мертвы, но у Максима осталась бабка и квартира двух комнатная на окраине Смоленска, быть может там попробовать новую жизнь? Москвы, центра страны и развлечений, столицы, больше нет. Но если подумать, то любая жизнь, даже в провинциальном Смоленске лучше смерти. Быть может, бабка Марфа жива, и он сможет поселиться у неё?
До Смоленска Максим добрался за один день, автобус уже ходил, правда раз в сутки, и был забит под завязку, но Максим даже был рад, наконец то он увидел живых людей. Пусть и заражённых мерзким паразитом, как и у него. Но это были живые люди, много живых, а ещё сутки назад вокруг витала лишь смерть!
Был уже вечер, когда Максим вышел с автобусной остановки. Несмотря на огромную толпу народа, ехавшую в автобусе, город был малолюден, очень малолюден. Во многих многоэтажках окна нижних этажей и подвалов были заложены кирпичом, люди готовились к пришествию врага. Город имел на себе многочисленные следы боёв, их ещё не убрали, на улицах стояли искарёженные танки бронетранспортёры. Некоторые из домов были разрушены. Практически повсеместно валялись гильзы, а на стенах домов были дырки от пуль и мелкокалиберных снарядов. Бой за город был жестоким. И всё-таки люди попадались, радостные, весёлые потому что выжили. Он шёл по городу, и узнавал его старинные улицы. Машин в городе не было, транспорт не ходил, даже трамваи. Очевидно, мерзкие насекомые наладили лишь пригородный транспорт, считая, что по городу можно ходить пешком. Но жизнь всё же ещё не закончилась, и начинала налаживаться.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
