Это был Крячко. У них с Гуровым еще до начала операции состоялось распределение ролей при разных вариантах развития событий. Был там предусмотрен и такой вариант, когда один или два участника банды смогут вырваться из засады. И Крячко настоял на том, что тогда в погоню должен отправиться он, как более молодой и сильный. А Гурову надо было сковать наручниками третьего бандита и вызвать подмогу.
Стас бежал изо всех сил, стремясь догнать участников ночного нападения. Однако он видел, что главарь бежит не хуже его, а пожалуй, и получше. Вот вожак сравнялся с третьим участником банды. «Ну да, хозяйка ведь говорила, что третий у них вроде алкаш, – подумал Крячко. – Ясно, что бегать ему тяжело».
Противники скрылись за углом, и на какое-то время оперативник потерял их из виду. Приближаясь к углу, Крячко держался настороже: могли случиться сюрпризы.
Так и оказалось. Едва он свернул в поперечную улицу, как под ноги ему метнулась черная тень, и в лунном свете блеснул нож. Однако сыщик сумел увернуться и в свою очередь нанес противнику удар, целясь в солнечное сплетение. Бандит охнул, но не упал, а снова кинулся на полицейского. На этот раз Крячко хорошо видел нападавшего, поэтому не только ушел в сторону, но и нанес ему рубящий удар ладонью по шее. Бандит кулем свалился на землю. Стас наклонился и перевернул его на спину – это был третий участник, алкаш. Он достал наручники, сковал ему правую руку с правой же ногой и, выпрямляясь, произнес:
– Все, теперь лежи, отдыхай.
Главаря не было видно. Было ясно, что теперь его уже не догнать – он добежит до машины, где бы она ни стояла, раньше полицейского. Однако Крячко все равно вновь пустился бежать изо всех сил. Партия была еще не доиграна. Ведь из деревни, как он хорошо помнил, вели всего две дороги, и, чтобы уехать отсюда, надо до них добраться, при этом миновать несколько перекрестков. На одном из них Крячко и мог его перехватить. А ведь главарю надо еще сесть, завести мотор… «А ведь ключи-то от машины, скорее всего, не у него! – сообразил Крячко. – Ведь не он водила, а тот, бритый. Значит, ему еще нужно замок ломать. Так что шанс у меня есть!» И он прибавил ходу.
Миновав еще несколько домов, впереди, где улица понижалась к реке, Стас услышал рев мощного мотора, а затем увидел и саму машину: увидел как сгусток тьмы, как черный ком, мчащийся посередине дороги, – водитель гнал машину, не включая фары.
Впереди обозначился перекресток. Крячко понимал, если джип успеет туда раньше и свернет, он его уже не догонит. Сыщик побежал из последних сил.
Они выскочили на перекресток одновременно – человек и машина. Крячко выхватил пистолет и крикнул:
– Глуши мотор, буду стрелять!
Джип рванулся вперед – прямо на Крячко. Сыщик оглянулся: поблизости, как нарочно, не видно было ни одного столба, за которым можно укрыться, бежать тем более бесполезно. И он остался на месте. Дождался, пока машина приблизится вплотную, а затем резко прыгнул в сторону, кубарем прокатившись по земле.
Джип по инерции промчался мимо, тут же остановился и стал разворачиваться. Однако Крячко не собирался давать ему такую возможность, едва поднявшись с земли, он открыл огонь.
Первый выстрел пробил правое переднее колесо машины, и она накренилась вправо. А когда джип повернул, вновь нацелившись на оперативника, Крячко аккуратно продырявил ему и левое переднее колесо.
Но и это не остановило главаря. Мотор взревел, и джип, шелестя сдутыми шинами, снова ринулся на сыщика. Тогда Стас выстрелил прямо в лобовое стекло, за которым угадывался силуэт водителя, а сам опять отпрыгнул в сторону.
Джип промчался мимо, но не свернул, не затормозил, а на полном ходу врезался в ближайший забор. Послышался хруст ломающихся досок, звон бьющихся дверных стекол – и машина замерла, наполовину въехав в чей-то двор.
Крячко на корточках, почти ползком, приблизился к джипу, внимательно следя не только за ближней дверцей, но и за левой стороной машины. Нащупал на земле сломанную доску забора и ткнул ею в ручку передней дверцы, поворачивая ее. Тут же изнутри раздался выстрел, пуля просвистела совсем рядом с сыщиком.
«Живой, бандюга!» – удовлетворенно отметил Стас.
Он обогнул джип, чуть отступил, нащупывая целую часть забора, которая не обрушится под его тяжестью, и одним рывком перемахнул во двор. Скорее всего, противник не ожидает от него такой прыти и будет по-прежнему ждать нападения с улицы.
Сыщик убрал пистолет, в два шага вернулся к джипу, распахнул дверцу водителя, тут же просунул правую руку внутрь, схватил что-то кожаное – руку в кожаной куртке – и рванул ее на себя, вытаскивая врага наружу.
Рывок был таким сильным и неожиданным, что главарь, не ожидавший нападения с этой стороны, вылетел из кабины, как пробка из бутылки. Но он не собирался сдаваться. Упав на землю, тут же выставил перед собой пистолет и начал стрелять – наугад, еще не видя противника.
Крячко это предвидел и заранее переместился вперед, ближе к голове упавшего. И когда тот выставил вперед руку с пистолетом, сыщик поймал эту руку в захват и резко повернул.
Послышался дикий крик боли, хруст ломающейся кости.
– Ты мне руку сломал, гад! – взревел главарь.
– Ничего, врачи починят, – успокоил его Крячко, поднимая упавшее оружие врага. – А не надо палить среди ночи, людей будить. Считай, что руку тебе сломали за нарушение общественного порядка. Ладно, хватит лежать! Давай поднимайся, пойдем обратно прогуляемся!
Главарь подчинился не сразу, тогда Крячко взял его за шиворот и рывком поднял на ноги. Спустя несколько минут они уже шагали на другой край деревни.
Глава 31
Когда Крячко, ведший главаря, добрался до дома Настасьи Филипповны, он увидел, что во всех окнах горит свет, а перед воротами стоит «семерка» с большими буквами ППС на борту. Можно было легко догадаться, что капитан Куликов уже прибыл на место задержания.
Открыв дверь в дом, Стас первым делом увидел сидящих за столом Гурова и Куликова. Напротив сидел тот алкаш, которого он сковал наручниками и оставил на улице. Второго бандита, а также хозяйки нигде не было видно.
– Вот, главаря привел, – доложил Стас. – У него рука сломана, так что врач нужен.
– Что, неудачно держал пистолет и невзначай сломал? – спросил Гуров.
– Ну да, держал неудачно, да еще размахивал, наткнулся на мою руку, и вот перелом, – в тон ему ответил Крячко.
– Ну-ка, давай я посмотрю, – сказал Гуров. – Я, конечно, не хирург, но шину наложить могу. – И, обращаясь к главарю, скомандовал: – Снимай куртку и рубашку. Тебя как звать-то?
– Много будешь знать, начальник, плакать будешь, – ответил бандит. – Деревяшку наложи, я не возражаю, а то рука болит, мочи нет. А говорить я ничего не стану, не на такого напал.
– Вот, и по дороге не хотел разговаривать, – произнес Крячко, садясь на стул.
Теперь, когда можно было наконец сесть, он понял, насколько устал, как его измотали ночная погоня и схватка.
Главарь разделся, Гуров осмотрел его руку, затем достал нож, выстругал из полена деревяшку подходящего размера, отрезал от рубашки задержанного рукав, разрезал его на полосы, и из всего этого соорудил шину, которая зафиксировала перелом. После этого он обратился к Куликову:
– Ну что, капитан, лучше всего отвести его в вашу «семерку», пусть там пока посидит. Только скажи водителю, чтобы глаз с него не спускал. Объясни: мужик отчаянный, что угодно отчудить может, даже со сломанной рукой.
Куликов с задержанным вышли, а Гуров снова сел на свое место напротив алкаша, чтобы продолжить начатый допрос. Но, прежде чем он задал очередной вопрос, Крячко спросил:
– А третий задержанный где?
– Во флигеле сидит, с ним еще один оперативник из Пензы, – ответил Гуров.
– А хозяйка наша?
– К подруге ушла досыпать, к этой самой Зинаиде, про которую она рассказывала. Я, понимаешь, собираюсь их всех допросить до того, как ехать в усадьбу.
– Хочешь все дело сегодня ночью закончить?
– Не то что я хочу, а дело того требует, – ответил Гуров. – Сам знаешь, какая там, в усадьбе, ситуация, всякое может случиться, так что откладывать нельзя. – Он повернулся к бандиту. – Итак, ты утверждаешь, что зовут тебя Степанов Николай Юрьевич, что проживаешь ты в городе Пензе, что в состав банды ты вошел в последний момент, всего пять дней назад. Так?
– Так точно, гражданин начальник, я в ихних делах раньше не участвовал и вообще их не знал! – зачастил задержанный. – Это все Игорек, мать его так, он меня этому Артему сосватал!
– Так главаря звать Артем? – уточнил Гуров. – А фамилия его как?
– Откуда ж я знаю? – развел руками Степанов. – Он мне не представлялся, и ксивы его я не видел. Артем и Артем. Для наших делов документы не требуются…
– А какие у вас были дела? Грабежи, убийства? Давай выкладывай!
– Да не было никаких грабежей! – воскликнул задержанный, от полноты чувств едва не вскочив со стула. – Я ведь уже говорил! Они меня зачем взяли? Оказалось, у них одного человека менты пришили. Сначала-то, в Пензе, Артем этого не сказал – ну, чтобы меня не пугать, а потом, уже в дороге, проговорился.
