— Ты про эти стечения обстоятельств говорила? — спросил Гонс.
— Да. Поврежденная нога коня заставила Орленда задержаться и сильно. Купец, зная об этом, принимает встретившегося с ним Жордеса за посланца казначея и отдает ему деньги.
— А конь?
— Какой конь? — удивилась Наташа,
— Ну зачем она крал коня у посла, — пояснил Дарк.
— Господи, ну неужели непонятно? Да потому что его конь ногу повредил. А тут он видит, что посол в странной одежде куда-то едет. Я не знаю, тогда ли он что-то заподозрил во время их разговора или, выяснив, что Жордеса не будет всю ночь, решил поскорее встретиться со своим сообщником. Он проникает в конюшню, благо прекрасно знает об отсутствии там собаки, оставляет там своего коня и забирает коня посла. Кажется, что это рискованно, но, полагаю, Орленд успел изучить распорядок в доме и трезво оценивал риски. Потом связывается с посольством и говорит, что дома и что его конь повредил ногу и просит прислать утром коновала. На самом деле, думаю, говорил он вовсе не из дома.
— Вот оно что… А ведь логично.
— Куда бы не логично. Тогда становится понятно, почему Жордес подошел к тому стойлу. А кто бы не подошел, увидев там своего коня? Вот он, небось, удивился. Сейчас трудно сказать, что там произошло, лучше будет спросить у самого Орленда. Могу только предположить. Посол прибыл первым, поскольку задерживаться он не собирался, то коня расседлывать не стал. Сразу отправился к Ривару. Тот ждал казначея или кого-то от него и не удивился гостю — отдал кошелек. На самом деле, думаю, Ривару не очень нравились, все эти дела и ему хотелось как можно скорее закончить это неприятное дело, ну и сунул кошелек не думая. Вот Жордес обрадовался.
— А за что это могут быть деньги? — впервые заговорила мадам Клонье.
— Если посчитать, что та часть в предсмертном письме правда, то, думаю, Ривара и в самом деле втравили в дела с пиратами. Так что это может быть как плата за молчание, так и взятка за то, что заказы разместят на его верфях. А может это доля Орленда в совместном деле. Если связь с пиратами не рвалась, то Орленд мог многое им сообщать, узнавая это у Ривара, который, в свою очередь, имел доступ в сенат республики. — Девочка повернулась к Мату Сверу. Тот все это время просидел так тихо, что его и незаметно было. — Думаю, вам на это стоит обратить особое внимания. Уверена, что Ривар такой не один.
— Уже, — коротко сообщил он. — Ты даже предположить не можешь, какие вещи открываются, когда мы арестовали некоторых деятелей. Но ты права, я присмотрюсь к этому направлению.
— Ну и вот. Получив кошелек, Жордес обрадовался, что напал на след и поспешил в конюшню забрать коня. В этот момент приехал Орленд…
— На коне Жордеса, — закончил Гонс. — И поставил его в стойло. А тут зашел посол и видит своего коня… Вот он удивился.
— Удивился, — согласилась Наташа. — Удивился ли Орленд — другой вопрос. Равно возможно, что он уже подозревал Жордеса и что встреча оказалась для него неожиданной. В обоих случаях отпустить посла живым он не мог, тем более уже и Валерий стал что-то понимать и схватился за нож. Но не успел. А дальше Орленд стал запутывать следы… в своей манере. На мой взгляд, совершенно не нужно. Если для него это убийство оказалось неожиданным, то не удивительно, что он немного растерялся. Чтобы никто не удивился, почему посол убит у пустого стойла, он взламывает дверь на том, где стоит конь Жордеса и переводит его в стойло, у которого лежит труп. Конь уже оседлан, потому время не тратится.
— Но скамейка была опрокинута. Ты сама говорила, что коня снаряжали в спешке.
— Ага, я так думала. Но посол не стал бы расседлывать коня, он не собирался задерживаться. А уехать ему могло понадобиться очень быстро. Скамейку же… ее недолго опрокинуть якобы в спешке. После этого убийца садится на коня и с максимальной скоростью едет обратно. Там он возвращает позаимствованного коня, забирает своего и едет домой, где отпускает коня Ривара.
— Но ведь его слуга подтвердил слова Орленда, — удивился Гонс.
Рассмеялись и Вестарий, и Мат Свер, и Дарк.
— Вы в самом деле думаете, что слуга, который всегда рядом с господином, не участвовал в его делах? — поинтересовался председатель. — Это просто невозможно.
— Вот именно, — согласилась Наташа. — Слуги ведь всегда рядом и порой знают о господах намного больше, чем им кажется. Скрыть что-то от них очень трудно. А потому, когда занимаешься чем-то противозаконным, обязательно надо позаботиться, чтобы тебя окружали преданные люди.
Гонс нахмурился, размышляя.
— Ладно, тут согласен. Но откуда взялся тогда конь Ривара?
— А тут что непонятно? Мы же знаем, что купец встречался с сообщником. Вечером с ним Орленд мог встретиться только, когда разъезжал с договорами. На наемном экипаже. Но наемный экипаж он не мог держать у гостиницы — это след, совершенно ему не нужный. Так что, полагаю, он отпустил его еще раньше. Что там произошло между ним и Риваром, сейчас трудно сказать, опять-таки, лучше задать вопрос ему самому. Может, так и было задумано, может с суммой что-то не срослось, и купец вынужден был посылать доверенного человека за дополнительными деньгами. Думаю, казначей задержался в гостинице дольше, чем собирался и уже не мог терять время в поисках экипажа. Поскольку они все рано договорились встретиться позднее, то купец отдал своего коня. Вот тут-то и пошла эта цепь случайностей. Орленд едет домой на коне Ривара и оставляет его там, чтобы вернуть хозяину при следующей встрече. Возвращается в посольство и тут, случайность раз, Жордес просит съездить заплатить по счетам. Поскольку время позволяет, да и отказ будет подозрителен, Орленд Дрим соглашается, но слишком торопится, чтобы успеть на встречу и, случайность два, повреждает ногу коню. Случайность три, встречается с послом по дороге домой.
— Понятно. — Вестарий вздохнул. — Все кажется таким простым и очевидным сейчас. Тем не менее, вы все же докопались до истины, с чем и поздравляю. Заметили вы сразу это или нет, госпожа Наташа, но вы заставили Орленда нервничать.
— Полагаю, да. Хотя и насовершала столько ошибок, что даже самой обидно. Дальше казначей вынужден был только реагировать. Купец не сумел вовремя уехать из гостиницы, в результате попал под подозрение и вынужден был удирать… Уже в этот момент он был обречен. Орленд просто не мог себе позволить оставить его в живых. А раз у него была связь с Риваром, то, естественно, он знал, где тот скрывается. Зря, Альхерт доверился ему… А дальше… думаю, поняв, что обмануть меня с самоубийство не удалось, он решил действовать по-другому. Полагаю, я его заставляла сильно нервничать. Я ведь несколько раз очень близко подбиралась к нему и, вспоминая разговоры, несколько раз невзначай говорила кое-что, что могло натолкнуть на верную мысль. Он понимал, что такие кошки-мышки долго продолжаться не могут и что рано или поздно, но я доберусь до него.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
