— Довольно! — вмешался в их перепалку второй мужчина. — Не станете же вы ссориться из-за этой земной крысы!
— Вопрос не в этом, Хэнк! Я не могу допустить, чтобы Пеи считал меня своей собственностью. Подобные чувства относятся к доистории, они были свойственны лишь планетянам! Даже не знаю, существует ли и сейчас на Земле ревность. Что скажешь, Тинкар?
Она с улыбкой наклонилась к нему.
— У меня мало опыта в этой области, но думаю, существует, по крайней мере, в народе. Не ссорьтесь со своими друзьями из-за меня, Орена. Это того не стоит. Я всегда буду здесь лишь планетной вошью.
— Что ж, вошь ты или не вошь, но сегодня я ужинаю с тобой. А эти тупицы пусть отправляются подальше!
— Ладно, прощай, Орена. Пошли, Хэнк. Оставь ее с этим жиголо. Такая компания как раз для нее.
Тинкар не понял смысла этого слова, но догадался о тяжести оскорбления по внезапно побледневшему лицу девушки. Он вскочил и схватил китайца за горло.
— Не знаю, что ты сказал, но ты немедленно заберешь свои слова обратно!
Желтолицый ловко вывернулся, вскинул голову и, глядя Тинкару в глаза, процедил:
— Жиголо!
И тогда Тинкар ударил. В следующую секунду спутник Пеи набросился на него сзади. Тинкар поднапрягся, резко развернулся — и он отлетел на стол.
Бледные от ярости, двое мужчин уже в следующую секунду были опять на ногах.
— Мы требуем своего права! — вместе выкрикнули они. — Вы это видели, братья?
— Видели, — прозвучал спокойный голос Петерсена. — Но мы слышали и оскорбление!
— Не станешь же и ты его защищать? На «Тильзине» будет легче дышать, когда его труп отправится в космос!
— Нет, я не стану его защищать. Не думаю, что это необходимо. В крайнем случае, ему поможет Орена, которой вы нанесли непозволительное оскорбление. Мотайте отсюда, пока не оскорбили еще и меня, потому что тогда уже я потребую своего права!
Он повернулся к Тинкару:
— Вижу, планетянин, ты не останавливаешься на полпути! Сразу двое! Ты будешь на его стороне, Орена?
— Я? Нет. Но если они его убьют, то воспользуюсь своим правом. Впрочем, я спокойна, думаю, мне это не потребуется.
— Что все это значит? — перебил их Тинкар.
— Ты их ударил, а потому тебе придется с ними сразиться.
— А что мне оставалось делать? Позволить им и дальше меня оскорблять?
— Нет, тебе следовало опередить их и потребовать дуэли самому. Тогда бы у тебя в противниках был один Пеи, в то время как сейчас у тебя их сразу двое.
— Ну и ладно. Когда, где и как?
— Завтра, после полуденного завтрака, в парке 12. Поскольку твои удары были ответом на оскорбление, ты имеешь право на выбор оружия. Можешь взять все что угодно, кроме фульгуратора, от него бывает слишком много разрушений.
— Я владею любым оружием, от копья до пушки. Это — моя профессия. Но я не знаю местности, а это обстоятельство здорово осложняет дело.
— Тогда осмотрим ее завтра утром. Буду ждать тебя в девять часов у ворот номер три.
— Орена, вам не стоило со мной заговаривать, — сказал Тинкар, когда Петерсен удалился.
— Почему? Ты испугался?
От удивления он невольно обратился к ней на «ты»:
— Неужели ты думаешь, что моя жизнь на вашем корабле настолько приятна, что я боюсь потерять ее? Что означает это слово — «жиголо»?
— В межзвездном оно не имеет эквивалента.
— И все же?
— Я бы предпочла не переводить его. Спроси у Петерсена, он тебе разъяснит, если захочет.
— Странный народ! Скажи, а эти дуэли, они у вас часто случаются?
— Довольно-таки часто. У нас горячая кровь. У меня было три.
— Ах да, мне же говорили, что ты убила троих мужчин.
— Почему бы и нет?
— Но ты же ведь женщина.
— У тебя дома женщины не сражаются?
— Крайне редко!
— Странный народ! Что же они делают, когда их оскорбляют?
— Их защищает муж или отец.
— А, понятно. У вас женщины либо одиноки и беззащитны, либо находятся в постоянной связи?
— Да.
— Мне бы Земля не понравилась! Ты идешь?
— Куда?
— Ко мне, конечно!
— Нет, сегодня ночью мне нужно выспаться.
— Что ж, иди спи. Завтра утром встретишься с прево́ по дуэлям и выберешь оружие. Советую взять карабин марки III. Поскольку их будет двое, ты получишь десять пуль.
Он прекрасно выспался, с аппетитом позавтракал и направился в парк номер двенадцать. Петерсен уже ждал его.
— Не волнуешься?
— Не особенно. Рисковать жизнью — моя профессия. Просто считаю глупым драться из-за таких пустяков.
— У тебя нет гордости! Жиголо! — хохотнул химик.
— А что означает это слово? Орена не пожелала мне его перевести.
— Понимаю, оно не льстит и ей. Даже удивлен, что ты его не знаешь, это старое земное слово. Это оскорбление, которого галактианин не прощает никогда.
Он объяснил ему смысл слова и принялся рассказывать о предстоящей дуэли.
— Вот та точка, на которую тебя поставит прево́. Твои противники будут находиться на противоположной стороне: один справа, другой слева. По сигналу вы пойдете навстречу друг другу. С этого момента разрешено все, кроме использования постороннего оружия. Из этой кабины сверху, в которой находится арбитр, будут считать ваши выстрелы. Любое жульничество на дуэли карается смертью; попытавшегося словчить выбрасывают в космос.
— Ты здесь уже сражался?
— Один раз. Пошли, у тебя всего три часа на изучение местности. Твои противники хорошо ее знают, особенно Хэнк.
В полдень Тинкар явился к прево́ и выбрал себе оружие. Он предпочел взять короткоствольный крупнокалиберный карабин с очень высокой начальной скоростью полета пули. Он испытал карабин, и тот напомнил ему привычное оружие имперских стрелков.
Когда, вместе с Петерсеном, он вошел в ресторан, там его уже ждала Орена. К его живейшему удивлению, добрая половина клиентов приветствовала его дружескими жестами.
— Вскоре все они соберутся в парке, чтобы посмотреть на тебя, — объяснил Петерсен. — Я тоже приду.
— А! Так это еще и увлекательное зрелище?
— Развлечений здесь у нас мало, Тинкар!
«Похоже, все народы одинаковы, — подумал землянин. — Император, подобно доисторическим правителям, организует цирковые игры, разговоры о которых он слышал краем уха. Даже галактиане, в этом уголке галактики представляющие собой самую развитую цивилизацию, падки до кровавых забав… Но впервые, помимо Орены и текнора, один из них сейчас назвал меня по имени, отбросив в сторону презрительную кличку «планетянин».
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
