class="p1">— Ну, хорошо. А мы не будем плохими родителями?
— Утром вернёмся. Может, и не заметят, что папка с мамкой уединялись.
— Пожалуй, ты меня уговоришь. Потому что я хочу наказать тебя за твои сегодняшние ляпы!
— Пресмиренно ожидаю. Хотя не получится: я буду сопротивляться!
— Я люблю тебя.
— А я тебя люблю так огромаднее, что это нельзя представить! И ещё я хочу показать тебе кое-что.
— Здесь?
— Да. Так что доедай свою картошку в мундире! А то я начну ревновать и к картохе, ты меня знаешь!
Глава 60
Хрисанф и Далила пересекли озеро на моторке в южном направлении и вышли к лесу, в котором, в отличие от противоположного берега, люди бывали редко. Деревья там росли густо и солнечного света тоже было вдоволь: без мрачности.
— Айка, на меня ещё повесили выбрать королеву ночи. Так что тебе надо будет подождать меня, до 01:30 провозимся наверное.
— Унн. Ну ничего. Хорошо, что тепло.
— А мне тепло везде, где ты со мной.
— Там узнали, что ты имеешь отношение к Мунди-экспресс?
— Не думаю. Мудаком же считают.
Агний склонил голову, чтобы попутно попробовать на вкус какую-то опушечную травинку.
— Куда мы идём? Ещё долго?
— Если устанешь, я понесу тебя.
— Нет, не устала. Мне нравится проводить время с тобой.
Он расплылся в широкой добродушно-довольной улыбке.
— Почему такая милая. Ты сказала, как будто мы только начали встречаться.
Останавливается, чтобы поцеловать жену.
— Иногда мне кажется, что мы вместе целую вечность, а порой — будто совсем недавно.
— Не знаю, что из этого лучше. Наверное, оба варианта.
Убирает с её лица капризульные короткие волосы, из тех, что никогда не делают аккуратную косу и сбиваются каждые полчаса.
— Знаешь, о чём я подумала?
— Нет, конечно. Во-первых, не факт, что ты подумала это прямо сейчас. Может, весь день думала. Или придумала. Или выдумала. Вполне способна. Но скажи.
— Да, с утра я шла себе. И подумала, ещё вчера. Что твоя мама могла бы быть хорошей свекровью кому угодно. Даже мне.
Агний фыркнул.
Такая смешная.
— Пфф! Господи, откуда ты это взяла.
— Ну. Это ведь возможно. Мне почему-то показалось, что у популярных парней мамы — мягкие. То есть хорошо относятся к своим невесткам.
— Популярный, ага.
— Пожалуйста, не напоминай о том, как ты был востребован в последнее время.
Дуется и хохлится.
— Сама же и напомнила. Странная такая.
— Я хотела совсем о другом сказать!
— Я понял. Если хочешь знать моё мнение. Вовсе не добрые это мамаши.
— В смысле?
— Не могу про себя обозначить. Но матери таких сыновей — просто привыкшие, понимаешь? Некоторые, наверное, говорят про себя: очередная пассия, посмотрим, сколь долго продержится. У них нет волнения, как у какой-нибудь глубиночной простой мамки, у которой сын один-единственный раз привёл в дом девушку.
— Хм. Но моя версия тоже вполне жизнеспособна.
Он ещё раз останавливается, чтобы поцеловать супругу.
— Конечно, дорогая. Все твои удивительные теории вероятны. Для меня: точно. Просто восхитительно, чего только не проблескивает в этой голове.
— Да, лезет всякая чепурда.
— Я тоже подумаю тогда. Если бы у меня была семья: родители, родные. Если бы они не приняли тебя, я бы всё равно ушёл к тебе.
— А если бы приняли?
— Поскольку у нас "межнациональный" брак, такие закорючки вполне могли бы быть. Особенно, с моей стороны. Например, если б я был из рода типа Аичи.
— А если из бедной? Неродовитой?
Хрисанф смеётся.
— Ну уж тогда наверное твоя свекровь из мечты: маленькая добрая бабулька, которая печёт тебе пироги и вышивает наволочки для подушек.
— Агний!
Возмущается, пытается оттолкнуть его объятия, хотя не особо-то старается.
— По-твоему я не заслуживаю пирогов и наволочек?!
— Ха-ха, я просто представил! Конечно, заслуживаешь. Я без никаких свекровей сам тебе буду печь и вышивать. Просто до тебя я жил такой "ореховой" жизнью (эриэхэбэй), что не могу думать так наивно, как ты.
— Вот и подумай на досуге. Поработай мозгами.
— Хорошо.
— А я останусь при своём: буду мечтать, что мне бы твоя мама понравилась, и ещё круче — что я ей тоже.
— Ну, если исходить из того, как ты нравишься моим детям, единственным кровным родственникам — то. Похоже же. Мой единственный некровный родной человек кроме тебя — Калита. Ты им всем нравишься. Так что. Ты очень даже хорошо подумала, оказывается.
— Вот видишь. Конечно, на практике они бы мне все кости перемыли, даже если б ты противу них женился. Наше чудовище не умеет ни готовить, ни лицом, ни умом и так далее.
— А так и бывает же. Если не у большинства, то у многих. Ревность.
— Может, ты ревнивый по наследству?
— Вполне. Хотя у меня же маленькая добренькая матушка. Нет! Мои недостатки — это мои проблемы.
— Но согласись, я интересно подумала? Это ведь тебя не расстроило?
— Нет. Впрочем, подумаю, воображу на твоей волне. Может, действительно, у меня тоже хорошие предки. Поэтому я и встретил тебя. Как равную. Господи, Далила! Ты всяко внушишь мне! Сразу всё преображается!
— Во всяком случае, они тебя ладно создали. Очень даже ладно.
— Ладно, хватит меня баловать. Пришли.
Они стояли на очень маленькой лужайке среди высокой сочной травы, над которой тихо метались огоньки, освещая округу.
— Что мы будем делать?
— Подожди минутку. Здесь.
Агний взял её за руку и подошёл к месту, откуда шёл лёгкий пар, а огоньки кружились, как угорелые.
— Что это?
— Не ошибся. Есть.
Они сели на корточки и он указал на какие-то растения.
— Что за огни? Это насекомые?
— Не отвлекайся. Вот, папоротник собирается зацвести.
Далила авторитетно хмыкнула.
— Дудки! Папоротники не цветут.
Она как-то не заметила однако, что этот вид вообще не растёт в данном ареале. Кирсанова развернула огромный тёмно-зеленый лист.
— Смотри, спорангии.
Ей пришлось дважды пощупать, чтобы не обнаружить тёмные бугорки под листочками.
— Как это? Агний, это ты вывел сорт? И прям напрягался, чтобы тут посадить?
— Тсс, Далила! Пусть будет искусственник, только помолчи секунду.
Она не знала, который сейчас час, но как только муж приставил палец к своим губам, на близрастущем папоротнике начали раскрываться очень даже немалые нежнейшие белые цветы. Ещё пара минут, и они оказались как будто среди матовых живых светильников.
— Ах, что за красота! Но это не папора.
— Хорошо, Фома неверующий.
— Агний, уж что-что, а это я прекрасно знаю: это не цветковое.
— Оки. Ты — при своём. Я — при своём. В моём мире, они всегда цветут в одно и то же время.
— В мире конъюгатов.
— Нет. Просто в мире. Где можно чуточку поверить, когда
