Смещение — из центра на периферию — это представление мыслей о значимых событиях и предметах посредством второстепенных эмоционально не существенных деталей, выявляющих скрытое, но личностно-значимое для человека содержание этих событий. Такое преобразование неоднозначно, так как второстепенных деталей много. Особенно ярко смещение проявляется в сновидениях. В сновидениях можно обойти цензуру, выключив тормозящие элементы психологической защиты, если нечто волнующее представлено только нейтральной (незначимой) деталью. Создается впечатление, что смещение лежит в основе возникновения символьных намеков — амулетов, фетишей. Смещение в некотором смысле родственно метонимии, переименованию — употреблению названия одного предмета вместо другого — на основании внешней или внутренней связи между ними.
Символическая трансформация — операция, в некотором смысле обратная смещению. Это замещение сложного содержания символом, в котором игнорируются все эмоционально несущественные элементы (грани информации) и гиперболизируются эмоционально значимые [333]. Совершенно очевидно, что подобное замещение столь же неоднозначно, как смещение. Символов, соотносимых с одним содержанием, может быть множество в зависимости от изменения эмоционального состояния человека и его ценностных ориентиров.
С точки зрения современного взгляда на латерализацию психических функций, конденсацию, смещение и символическую трансформацию можно рассматривать как правополушарные операции обработки информации. Мы предполагаем, что именно подобные операции служат посредниками, через которые можно воздействовать на правосторонние подсознательные формы творческой активности.
Почему именно конденсация, смещение и символические трансформации способствуют творчеству? Для решения любой проблемы прежде всего надо уметь видеть общность, аналогию между отдаленными явлениями.
Как известно, аналогия есть отношение между двумя смысловыми или образными структурами. Она возможна, если хоть одно из многих отношений между элементами одной структуры имеет место и в другой. Анализ аналогии ведет к новой информации в тех случаях, когда аналогия относится к парам объектов или качеств, принадлежащих к весьма отдаленным областям, т. е. когда очевидное отношение в первой области позволяет «открыть» до того скрытое от исследователя существование того же отношения в другой области. Сравнения этих двух структур приводят к акцентированию одного из отношении и тем самым к открытию их аналогии. Получаемый при этом познавательный выигрыш определяет возникновение чувств радости и удовлетворения, которыми сопровождается восприятие подобного сходства или удачных метафор. Искомые аналогии могут инициироваться структурной схожестью, функциональным подобием и сходством соотношений. Что помогает усмотреть схожесть? Намеки. Они должны повести, направить образование ассоциаций. В роли таких намеков и выступают операции смещения и символической трансформации.
Смещение — намек на что-то важное посредством жестко связанной с ним, но субъективно малозначимой детали. Подобная связь позволяет проникнуть в запретную зону подсознания — поля памяти, находящиеся под влиянием защитных механизмов. Символическая трансформация — это намек другого рода. Здесь представителем события — символом — выступает самая волнующая в нем деталь, намекающая на все остальное. Подобный символ позволяет оптимально использовать память за счет эмоционального воздействия, подготовить (подогреть) определенные зоны памяти и тем облегчить вспоминание всего связанного с данной ситуацией. Когда же тем или иным способом максимально и направленно активизирована, подготовлена к работе память (как подсознательные ее зоны, так и доступные произвольному считыванию), в действие вступает конденсация, позволяя выделить и усмотреть общность, пусть частичную и отдаленную [180].
Поскольку операции конденсации, смещения и символической трансформации не осознаются, то возникает вопрос: какими осознанно управляемыми вспомогательными действиями можно способствовать их развитию?
Путем, ведущим к облегчению операции смещения, может служить сознательное торможение подробного, детального анализа задачи, выделения в ней значимой детали. Следует попытаться сместить внимание с центральных на данный момент деталей и особенностей задачи на задачу в целом, сделать попытку усмотреть общие отношения, пропорции, композицию и провести эмоциональную оценку данных.
Подобный тренинг реализуется через концентрацию внимания не на содержательных, а на эстетических критериях как форме скоростной целостной оценки: красиво ли, гармонично ли, приятно ли будет, если мы подойдем к этому с такой-то стороны и выберем такое-то решение? Интуитивные гипотезы чаще формулируют те ученые, которые умеют воспринять всю область своих исследований в целом и почувствовать в ней определенный порядок и гармоничную структуру. Известно, например, что Эйнштейн поверил в свою общую теорию относительности потому, что почувствовал ее внутреннюю стройность и гармоничность.
Когда человек пристально вглядывается только в определенное место, где ожидаются изменения, он скорее всего не увидит пусть еще смутных, но весьма важных преобразований, происходящих вне поля его внимания. Если глаза и уши сфокусированы на одной части объекта (проблемы), то трудно оценить взаимоотношения этой части с окружающим. Поэтому и говорят, что для активизации интуитивного решения человек должен стимулировать периферическое (латеральное) мышление, т. е. развивать операции смещения. Правильное применение его связано с некоторой отстраненностью — нельзя слишком близко подходить к какой бы то ни было части, чтобы не утерять представление о ее положении внутри целого. Именно периферическое восприятие способствует усмотрению того, что не ожидалось, не планировалось, что невозможно было предвидеть.
Может возникнуть впечатление, что этот совет нереализуем, поскольку выделение пропорций и композиции, опирается на предварительный логический анализ. В самом деле, долгое время считалось, что отношения как таковые не могут быть восприняты чувственно, и подобное абстрактное описание действительности достижимо только на вершине развития психики и доступно лишь мыслительному процессу. Однако психологи показали, что у ребенка на генетически ранних ступенях развития прежде всего воспринимается целостность и отношения — гештальт.
Для продуктивной активизации интуиции полезно не только воспринять проблему в целом, но и оперировать с ней как с монолитным объектом. Вместо обозрения проблемы по частям следует пробовать изменять, трансформировать всю ее сразу. Одновременное представление и преобразование всего поля приложения усилий — типично правосторонняя операция, она будет облегчать конденсацию и способствовать направлению мысли в желаемое русло.
Значима не только концентрация на восприятии и преобразовании задачи в целом. Полезно также отказаться от строгой, однозначной формулировки задачи на начальных этапах работы и использовать менее жесткие, не слишком точные формы представления желаемого решения. Всякое описание изменяет, деформирует задачу, поскольку оно зависит от знакомых терминов. Чем лучше расплывчатое неоднозначное описание? Тем, что оно провоцирует порождение метафор, символов и тем, что способствует возникновению нового взгляда на проблему и усмотрению аналогий.
Левостороннее дискурсивно-логическое мышление основано на выделении отличительных признаков, вербализации и категоризации вещей и явлений действительности, но действительность сама по себе свободна от дробления на свойства и признаки. Однако вследствие использования однозначных терминов и формулировок сознание не может воспринимать мир таким, каков он есть, а видит его расколотым на оппозиции, разделенным на индивидуальные признаки и формы, увешанным ярлыками с наименованиями, и человек воспринимает мир односторонне, ограниченно, принимая эту иллюзию за истинную реальность.
Как было сказано, полушария взаимно тормозят друг друга (они реципрокны). Поэтому, желая способствовать растормаживанию правого полушария, необходимо создавать условия торможения левого. Для этого можно постараться не выделять крупным планом какую-либо деталь задачи (проблемы). Такое акцентирование на детали — функция левого полушария. В этом смысле полезен прием обобщенного взгляда на проблему, подробно описанный в методе мозговой атаки (см. главу «Активные методы обучения»).
Поскольку правосторонние операции не осознаются, а только переживаются, возникает потребность повысить чувствительность к своим смутным ощущениям, научиться понимать их и доверять этому пониманию. Очень часто собственные переживания кажутся человеку сначала неясным хаосом чувств и настроений, но в некоторый момент в его представлении на первый план выдвигаются те черты, которые более или менее похожи на то, о чем он слышал или видел у других людей. И только тогда эти черты становятся существенными для его мысли и объединяются в его сознании в нечто целое, а все остальное богатство ощущений уходит из поля внимания и мало-помалу стирается в сознании.
