Он почувствовал, как стены ее киски сжимаются вокруг его члена как тиски, когда она закричала его имя как молитву. Этого было достаточно, чтобы толкнуть его через край, его тело вжало ее в матрас, пока он сильно кончал. Он запрокинул голову назад и из его горла вырвался крик, эхом отражающийся от стен.
Обессилев, он рухнул на нее, ее ноги были все еще обернуты вокруг него. Она скользнула пальцами в его густые волосы и прижала голову к своей груди. Он почувствовал сладкие, нежные поцелуи, которые она оставляла на его висках, лбу и щеках. Ему потребовалось время для того, чтобы нормально дышать, пока Джулия ласково поглаживала его спину и плечи.
Потом она обхватила его лицо руками и подняла его голову, пока их взгляды не встретились. Даже в полумраке он мог видеть мерцание слез в ее глазах, но на ее губах играла улыбка.
— Чтоб ты знал, — прошептала она. — На этот раз я не дам тебе уйти. Ты принадлежишь мне, только мне, и пора тебе признать это.
Натан застонал и обрушился на ее губы в длинном поцелуе. Она обвила руками его шею, притягивая его ближе, как будто боялась, что он исчезнет, если она отпустит его.
— Я никуда и не собираюсь, детка, — прошептал он ей на ухо. — Я так безумно влюблен в тебя, Джулия. Прости, что мне понадобилось столько времени, чтобы, наконец, признать это.
Она завизжала от восторга, вылезая из-под него, чтобы забраться сверху и обернуть руки вокруг его тела.
— О, Боже, я тоже люблю тебя, Натан. Я никогда не думала, что услышу от тебя эти слова.
Он отвел ее влажные, спутанные волосы от щеки и поцеловал ее в лоб.
— Я думаю, я слегка влюбился в тебя еще в первый раз, когда увидел тебя в Нью-Йорке. На тебе было то сексуальное белое платье и какие-то фиолетовые туфли, и ты выглядела одновременно и хладнокровной и горячей. — Он нахмурился. — Это вообще имеет смысл?
— Как ни странно, да. И эти туфли не фиолетовые. Это лиловые Gucci. А теперь, к слову об одежде, можно мне уже раздеться?
Он усмехнулся.
— Да. Но я сам сделаю это.
Она легла на свою половину кровати, когда он расстегнул ее маленькую юбку и стянул вниз. Он расстегнул золотые сандали, позволяя им упасть на пол. Джулия вздрогнула, когда он провел руками вверх, и стал массировать обнаженные половинки ее попки.
— Думаю, теперь я должен тебе трусики, да? — прошептал он ей на ухо. — Хотя этот хлипкий кусочек ткани, который ты одела, был не очень то прочным.
Она застонала, пока он ласкал мягкую плоть ее ягодиц.
— Это La Perla, ты похотливый мальчишка. $55 которые ты сорвал с моего тела.
Натан покачал головой в недоумении.
— За такую маленькую вещь? Детка, из тебя просто вытаскивают деньги. Но я более чем счастлив купить тебе такие же. До тех пор, пока только я смогу их видеть.
Она повернула голову, чтобы украсть поцелуй.
— По рукам. А теперь, почему бы тебе не закончить с моей одеждой? Ты еще выполнил не все свои обещания, мистер.
Он слегка повозился с застежкой бюстье, а потом быстро снял его. Она задохнулась, когда его руки скользнули к ее груди, а его губы ласкали ее шею.
— И что же это может быть за обещание, милая моя?
Джулия с трудом дышала, пока он пощипывал ее соски, а его язык смаковал ее ухо.
— Ты обещал, о, Боже, трахнуть меня, отшлепать и съесть. И, ах, так хорошо, ты, ах, не выполнил весь список.
Он перевернул ее на спину и навис над ней, скользя рукой по ее животу.
— Ну, я ничего не говорю просто так. И я действительно думаю, что ты заслуживаешь порки, детка. Ты сегодня была очень, очень плохой девочкой.
Она раздвинула ноги, пока он пальцами поглаживал ее лобок.
— Ммм, но я сделала это для тебя. Думаю, я заработала еще один раунд.
Натан скользнул двумя пальцами глубоко в ее промокшую киску.
— Ты такая мокрая, что у меня займет вечность, вылизать тебя досуха. И когда я закончу, ты будешь еще более влажной.
Голова Джулии упала назад, когда он добавил третий палец, продолжая двигаться вперед-назад в ускоренном темпе.
— Для тебя я всегда мокрая, Натан, — хрипло сказала она. — Каждый раз, когда я оказываюсь рядом с тобой, все, о чем я могу думать, как твой большой член жестко берет меня, и только от одной этой мысли я становлюсь влажной.
— Иисус. — он поцеловал ее живот. — Ты такая горячая штучка, Джулия. И каждый раз, когда я тебя вижу, я возбуждаюсь. Особенно от этих сексуальных платьев и высоких каблуков, которые ты носишь. Ты специально одеваешься так, чтобы подразнить меня?
Она толкнулась бедрами к нему.
— Просто хотела убедиться, что ты в курсе чего лишаешься, дорогой.
Он зарычал.
— Я обязательно отшлепаю тебя за это. Но сначала.
Она схватила его за волосы, останавливая, когда его рот приблизился к ее клитору.
— Натан, подожди. Сначала я должна помыться. Я вся липкая.
— Мне плевать. Я хочу узнать каковы на вкус мы вместе. Моя сперма и твои соки. Держу парик, это вкусно.
— О, Боже, — закричала она, когда его язык скользнул внутрь ее горячего, влажного влагалища. Ее плоть была уже сверхчувствительна после жесткого секса, которым они занимались, и она дрожала от каждого движения его языка. Он облизал внутреннюю часть ее бедер, убрал липкие следы спермы, а затем уткнулся лицом в ее мокрые складки. Он взял губами ее и без того чувствительный клитор, и стал жестко посасывать, и она развалилась на части от очередного оргазма. Но он был неумолим, его язык продолжал поглощать ее снова и снова, пока ее тело дрожало.
Она схватила его за голову.
— Больше не могу, — прошептала она. — Для меня это слишком.
Он все еще держал ее за бедра.
— Еще раз. Позволь мне доставить тебе удовольствие, детка. А затем я снова возьму тебя. У меня такое чувство, что я смогу заниматься с тобой сексом всю ночь напролет. Вот как я возбужден.
Она застонала, когда его голова снова упала между ее ног. На это раз он то облизывал ее, то трахал своими пальцами, посасывая ее клитор и лаская его своим большим пальцем. Она была настолько мокрая, что ее соки струились по бедрам, и он не успевал облизывать их. Когда она снова достигла пика, ее тело оторвалось от матраса, а крики, которые вылетали из ее рта, были слабыми и почти жалобным.
Но Натан был неумолим, слишком возбужденный и нуждающийся, чтобы позволить ей прийти в себя, он поднял ее и поставил на четвереньки. Джулия ахнула, когда он вошел в нее сзади, яростно вколачиваясь в нее. Он обернул руку вокруг ее талии и потянул ее вверх, чтобы усилить угол свои глубоких толчков, а затем прикусил нежную плоть ее шеи, клеймя ее. Она еле дышала, ей практически не хватало воздуха. Его шары были такими полными и опухшими, что болели от необходимости освобождения, но он слишком хорошо чувствовал себя, находясь в ней, чтобы остановиться. Он никогда не был так возбужден, так распален, и знал, что только Джулия способна довести его до такого состояния.
