Эта гранитная масса, уходившая своим основанием в море, которое в течение многих веков отшлифовало ее в иных местах до зеркального блеска, не привлекала ничьего внимания со времен, быть может, полумистического графа Этьена де Сурдиса, когда тот задумал строить на ней свой замок. И вправду, что можно извлечь из детального обследования этой однородной глыбы с бесформенными, по большей части сглаженными выступами. И только Ягуар, задумав овладеть фортом, целыми часами смотрел на нее в подзорную трубу, тщательно изучая малейшие ее неровности и расселины. К своему сожалению, он мог это делать только с чрезвычайно большого расстояния из боязни возбудить подозрение, почему многие подробности остались им незамеченными.
В самом деле, издали эта скала представлялась цельным, без малейших трещин монолитом, но вблизи оказывалось, что во многих местах она была покрыта ползучим растением камнеломкой, которая прирастает своими корешками к любому, самому гладкому и твердому граниту и помогает всесокрушающему времени превращать его в пыль.
Восхождение на скалу не представлялось поэтому уже невозможным, хотя было все же страшно трудным. Убедившись в этом, Ягуар в радостном жесте поднял руку, затем подошел к своим товарищам и тихо промолвил:
— Сейчас, братья, начнем, не теряйте бодрости. Теперь я уверен в успехе.
И он приготовился начать восхождение. Ланси последовал за ним.
— Ты куда? — спросил его Ягуар.
— С вами вместе, — лаконически отвечал метис.
— Зачем? Достаточно меня одного для того, что я предполагаю сделать.
— Верно, но двое лучше.
— Ну пойдем.
И обратившись к своим внимательно слушавшим товарищам, проговорил:
— Как только спустится вниз мой шелковый шнур, лезьте вверх, не бойтесь ничего.
— Хорошо, — отвечали заговорщики.
Ягуар всунул после этого один кинжал в трещину над своей головой и, держась за рукоятку и упираясь ногами, поднялся настолько, что мог засунуть второй кинжал в другую трещину, фута на два выше. Первый шаг был сделан. Переставляя кинжалы, Ягуар достиг минут через пятнадцать небольшой площадки в несколько десятков квадратных футов и перевел здесь дух.
Ланси показался тотчас же за ним.
— Эх! — проговорил он. — А преинтересная эта прогулка. Жаль только, что очень темно.
— Напротив, тем лучше, — отвечал Ягуар, — нечего бояться, что закружится голова.
— А в самом деле это правда, — отвечал метис, который столько же боялся головокружения, сколько и своей собственной матросской лаковой шляпы, оставленной им на том берегу.
Оба они осмотрелись. Они находились во впадине, образовавшейся, вероятно, вследствие долгого выветривания гранита под действием воздуха и влажности. К несчастью, как раз над этой впадиной круто поднимался гладкий выступ, который совершенно преграждал дальнейший путь. Приходилось оставить самую мысль о нем. Пока Ягуар смотрел направо и налево, стараясь отыскать возможность подняться выше, метис, находя совершенно излишним утомлять себя напрасно, присел в самой глубине впадины, чтобы хоть ненадолго укрыться от ветра. Там росла густая стена ползучих растений и кустов, за которую Ланси забрался, надеясь найти минутный отдых. Но кусты вдруг подались под тяжестью его тела, и он упал в какую-то темную дыру, перевернувшись через голову.
— Вот так штука! — воскликнул он с никогда не покидавшим его хладнокровием. — Ягуар! Идите сюда!
— Молчи! — пробурчал Ягуар. — Ты выдашь наше присутствие. Что случилось?
— Я и сам не знаю. Посмотрите.
Оба они сделали несколько шагов вперед, протянув перед собой руки, так как тьма была полная.
— Великий Боже! — воскликнул Ягуар через минуту. — Да это грот!
— Вот и мне так показалось, — невозмутимо подтвердил метис.
Действительно, эта впадина, издали казавшаяся узкой щелью, представляла собой вход в естественный грот, полностью скрытый выросшими здесь кустами и ползучими растениями, и совершенно случайно обнаруженный метисом.
Что это был за грот? Как далеко он продолжался? Поднимался ли он вверх или спускался вниз? Известен ли он был гарнизону?
Все эти вопросы невольно рождались в уме Ягуара, но ответ на них получить было неоткуда.
— Что теперь делать? — проговорил Ланси.
— На это не трудно ответить, — отвечал Ягуар, — надо исследовать это подземелье.
— Вот и я так же думаю. Но мне кажется, что следует сделать еще одну вещь.
— Какую?
— Что бы ни представлял собой этот грот, куда бы он ни вел, несомненно одно, что он может дать нам превосходное убежище. Предположим, что этой ночью нам не удастся взобраться наверх. Мы можем скрыться здесь на целый день и окончить наше дело завтра ночью.
— Это прекрасная мысль, следует ее немедленно же привести в исполнение.
Молодой техасец снял с себя тогда шелковый шнур, конец его обвязал вокруг кустов, к другому концу привязал камень, чтобы ветер не отнес его в сторону, и опустил вниз. Чрез минуту шнур натянулся, заговорщики, с тревогой ожидавшие сигнала сверху, тотчас же схватили его.
Прошло еще несколько минут. Наконец показался один человек, затем другой, третий, все они вылезли на площадку, и Ланси проводил их в грот.
— А Джон Дэвис? — спросил Ягуар тоном упрека. — Неужели вы его оставили внизу?
— Конечно нет, — отвечал последний поднявшийся наверх заговорщик, к которому относились эти слова, — прежде чем подняться, я, несмотря на все протесты с его стороны, крепко обвязал его несколько раз шнуром. Мне едва удалось уговорить его, я убедил его только тем, что все равно надо привязать к концу что-нибудь тяжелое, иначе шнур будет постоянно относиться ветром и я не смогу влезть.
— Благодарю, благодарю, — заговорил Ягуар. — Братья, за работу! Не покинем нашего товарища.
По приказу или скорее по просьбе своего вождя человек восемь или десять взялись за шнур, и скоро американец был поднял на площадку.
— И к чему столько возни из-за меня? — проговорил он. — На что я годен теперь? Я только стесню вас, помешаю вам. Оставили бы вы меня умирать там внизу, прилив захватил бы меня, и могилой моей стало бы море.
Ягуар не слушал его, но приказал насколько возможно бережнее перенести в грот.
Молодой вождь собрал после этого своих товарищей и рассказал им, как по счастливой случайности, с Божьей помощью, Ланси напал на вход в пещеру. Но что это за пещера — неизвестно. Надо узнать, как далеко она простирается и куда приводит.
— К несчастью, — докончил он — мрак ничего не позволяет разглядеть, а у нас нет никакой возможности раздобыть огня.
— Ягуар, — проговорил Джон Дэвис, внимательно слушавший Ягуара, — я добуду вам огня, я.
