Мальчик снова уставился на нее.
— Не рассказывай мне, будто суслик напоролся на твой костяной нож исключительно благодаря собственной предупредительности. Где твоя праща? Покажи ее мне, или я поджарю на горячем камне тебя.
Лицо у него стало такое, словно он действительно был готов к такому повороту дела. Поспешно завел руку за спину и вытащил из-за широкой полоски ткани, служившей ему в качестве пояса, и бросил ей под ноги пращу.
— И мешочек с камнями, — приказала она, кончиками пальцев трогая суслика.
Он подчинился, бросил ей темный кожаный мешочек.
— У тебя есть еще какое-нибудь оружие?
Он кивнул в сторону длинного шеста, стоявшего у скалы неподалеку.
— А собаки? Где эти твари?
— У меня нет собак. Мне нужно пасти всего семнадцать коз. Тут и собак не нужно.
Шайя смотрела на него недоверчиво. Губы и подбородок были перемазаны кровью. Выглядел он довольно жалким и безобидным. Не похож на обманщика. Кроме того, собаки бросились бы на нее гораздо раньше. Они просто не стали бы ждать, пока она подберется к лагерю их хозяина.
— Как спуститься в долину, где стоит Дом Неба?
— Отсюда? — Мальчик покачал головой. — Никак. Тебе пришлось бы взобраться по довольно отвесной скале, а по тебе не скажешь, что ты с этим справишься.
— Ах, — она щелкнула пальцами. — Значит, мальчонка видел не только мои титьки. И что же по мне скажешь?
— Что ты женщина, которую довольно сильно побили.
Шайя вцепилась зубами в жаркое из суслика, наслаждаясь вкусом жира, капавшего с мяса. Вкусно! Принялась осторожно жевать.
— Что ты здесь делаешь?
— Охочусь на медведей, — ответила она, прежде чем снова впиться зубами в мясо, и сплюнула обломки костей.
Мальчик обиженно поглядел на нее. Она прекрасно понимала, что совершенно непохожа на охотницу. Без оружия, без обуви, одетая в одну тунику, свисающую клочьями.
— Что ты здесь делаешь? — повторил мальчик.
Шайя фыркнула. Она понимала, что для того, чтобы быть пастухом, большого ума не нужно, но этот, похоже, совсем глупый.
— Я охотилась на большого черного недовольного медведя, который ворует коз, — она съела суслика, но по-прежнему была голодна.
— На Быкодава?
— Так у вашего медведя и имя есть?
Мальчик старательно закивал головой.
— Да, четыре года назад он задрал единственного быка на всю округу. Обычно он ест только коз и… Один раз поймал пастуха. Все стараются избегать его. Мерзкий тип, этот медведь.
— Уже нет, — коротко заметила Шайя, глядя на обувь мальчика. Он был обут в простые сандалии, довольно поношенные. Примерно ее размер. Она указала каменным ножом на его ноги. — Снимай.
Мальчик молча подчинился. Босиком, наверное, не убежит. Она до смерти устала и не могла больше идти. Нужно поспать пару часов.
— Сколько идти отсюда до того женского монастыря?
— Туда тебе нельзя. Там женщины только высокого происхождения. И иногда в долину приходит бессмертный. Туда отправляются его невесты, — благоговейно произнес парень.
— А что, по мне скажешь, будто меня это волнует?
Он окинул ее взглядом с головы до ног. Потом покачал головой.
— Так что, сколько туда идти?
Он нерешительно пожал плечами.
— Я там никогда не был. Но вроде больше одного дня пути. Нужно карабкаться по довольно отвесным скалам. Дороги толком нет. Туда ведь запрещено ходить.
Шайя оценила ситуацию. Если мальчик не врет, значит, пройдет по меньшей мере день, прежде чем здесь, в долине, появятся преследователи. Скорее даже больше. Ведь жрицы должны послать за помощниками и собаками, которые, вероятнее всего, придут через зачарованный портал. А потом преследователи должны будут взять след. Как ни мучил ее дождь, но, в конце концов, он сыграл ей на руку. Даже гончие вряд ли найдут ее след.
Но если преследователи действительно доберутся до того места, откуда она упала, у них появится проблема: никто в здравом уме не станет там прыгать. Может быть, повезет и они увидят труп медведя. Тогда, возможно, они подумают, что их собаки шли по следу медведя, а не по ее следу. Шайя решила, что может позволить себе поспать часок-другой.
— Ложись на живот! — приказала она мальчишке.
Тот вытаращился на нее.
— Что тут непонятного? — Опираясь спиной на скалу, она поднялась и указала костяным ножом ему на грудь. — Я похожа на терпеливого человека?
Он нерешительно лег на землю.
— А теперь согни ноги и возьмись руками за лодыжки.
На этот раз он подчинился сразу. Она опустилась на колени рядом с ним, обвила кожаным ремешком пращи его запястья и лодыжки, затянула. Да, малышу предстоит неприятное время, но, будучи связанным таким образом, он не сможет сбежать. Правда, сможет проползти пару шагов.
— Ты разговаривала довольно громко, когда спускалась с холма, — произнес парень через некоторое время.
Шайя завернулась в одеяло и легла к костру. Девушка решила не обращать внимания на юнца.
— Ты оскорбляла Крылатую Ишту. Не боишься, что она придет за тобой?
Об этом она до сих пор не думала. Ишта ни за что не потерпит, если она вернется к Аарону. Интересно, сколько пройдет времени, прежде чем она явится? Знает ли она уже о ее побеге?
— Ты принцесса из Дома Неба, верно?
— С чего ты взял? — Шайя изо всех сил старалась, чтобы голос звучал равнодушно и сонно.
— Только принцессе могла прийти в голову идея бежать босиком через горы.
Вот теперь она не сумела сдержать улыбки. Значит, малыш все же не так глуп. Хотя он наверняка удивился бы, если бы узнал, что она за принцесса. Снова невольно подумала об Иште. Как сбежать от богини? Ответ на это мог быть только один: никак!
Шайя с горечью осознала, что не продумала побег до конца. Главным для нее было сбежать из Дома Неба, ее монастыря, оставить горы позади и не попасться преследователям, которых пошлет за ней вдогонку Табита, мать матерей. Все это было реально. Но сбежать от богини невозможно! И Ишта займется поисками, потому что она, Шайя, была частью ее плана мести Аарону, который унизил бессмертного Муватту. Ишта найдет любого, с кем она встречалась по дороге. И тот, кто не отказал ей и дал съесть пригоревшего суслика, вполне может получить за это смертный приговор. Крылатая мстительна.
Из-под прикрытых век Шайя наблюдала за пастухом, который, сопя, боролся со своими путами, однако добился только того, что кожаные ремни еще больше впились в кожу. Умрет ли мальчишка, зависит только от нее.
Шайя начала понимать, какой груз лежит на плечах Аарона. Она не сомневалась в том, что по-прежнему желанна для него. Но поддаться этому желанию означает согласиться с тем, что погибнут тысячи людей, если он настроит против себя богов. Ждать от него спасения было очень эгоистично. Она ведь даже сама спастись не может.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
