— В машину, госпожа! — крикнул Женя.
В этот момент она вернулась в реальное время, но уже с определенным решением.
— Нужно уходить, иначе мы все погибнем, — схватив за руку, уговаривал Грацкий.
— Я так не могу, — шепнула Ларина.
Юля закачала головой, слезы ручьями потекли по щекам. Девушка вся дрожала и дергалась в огромной руке черствого Михаила. Пока Ангелина думала, неизвестные мужчины начали окружать вторую машину.
— Езжайте, Женя, с нами все равно ничего не сделают, бегите, я скоро вернусь! — закричала Ангелина.
— Но, госпожа, — удивился тот.
Глаза девушки злобно стрельнули в сторону Кузьмина:
— Это приказ!
Глаза Жени вдруг ожили и холод куда-то пропал, он потерянно смотрел на Ангелину и словно хотел побежать за ней, но водитель вовремя нажал на газ, машина исчезла вдали.
— Она поедет с нами, а вы, — обратился он к Ангелине и Грацкому, — с ними, — и кивнул в сторону подходивших, весьма накаченных мужчин.
— Да и не вздумайте ничего совершить, иначе, ее мозги растекутся, — добавил он грубым прокуренным голосом и с противной улыбкой посмотрел на свою жертву.
Машина развернулась в обратную сторону, они снова ехали по Ярославскому шоссе в сторону Москвы.
— Куда вы нас везете? — спросила Ангелина у похитителей.
— Узнаете, — грубо ответил один из них.
— Немногословны, — обиженно буркнула девушка.
— Глаза надо им завязать, — обратился один к другому.
— Ага, и рот закрыть, — ответил тот, что за рулем.
Так повязки с глаз Ангелины, Грацкого и Юли сняли только тогда, когда они оказались в каком-то земляном помещении. Каждого поместили в отдельную кабину, Юлю и Ангелину под одну сторону, а Грацкого напротив Ангелины. Эти кабины были похожи на кабины в подвале московского дома Александра. Немного словесно поиздевавшись над плачущей Юлей, вышибалы Александра ушли, оставив троицу наедине.
— И что теперь? — спросил Грацкий.
— Будем ждать Александра, что ж еще…
Юля все плакала.
— Успокойся, что ты плачешь? — заботливо спросила Ангелина.
— Из-за меня, теперь вы здесь, госпожа…
— Перестань меня звать госпожой!
— Но…
— Без но, — прервала Ларина.
— Простите меня…
— Ну, за что, за что, — уже начала на повышенном тоне говорить Ангелина.
— Я боюсь смерти…
— Боишься смерти, — вдруг как-то спокойно повторила та.
— А что, если, — она расплакалась еще больше.
— Что, если я не Лилит, и эта идея ложь?
— Да, — выкрикнула Юля.
— Тогда нам остается только молиться о прощении, — сама еле сдерживая слезы, проговорила Ангелина.
— Но кому, тому от кого отказались?
— Не знаю почему, но мне кажется, что бог милостив и простит нас, если только мы раскаемся…
Грацкий молча, слушал и лишь качал головой, словно соглашался с тем, что они говорили.
— Я не верю, что я сатана, та, которая предала бога, зачем я это сделала, почему?
— Потому что вы его любили, — ответила Юля.
— Что? Любила?
— Это и явилось причиной вашего предательства, господь отверг вас…
— Отверг, — грустно повторила Ангелина.
Заскрипела дверь, по туннелю кто-то шел, и людей было несколько. В земляном помещении свет зажегся ярче. Перед заключенными стоял Александр, сзади него словно шакалы выстроились охранники.
— А эту чего притащили сюда, — гневно он обратился к своим подчиненным, — у дома еще надо было расстрелять, — посмотрел он в сторону Юли, — этого-то пока оставим, — злобно кинул он свой взгляд на Грацкого.
Подойдя к клетке Ангелины, он начал:
— Опять ты за свое, ну что тебя тянет к этим сектантам, — грубо, очень эмоционально говорил он, — я тебе дал все: деньги, даже любовь... у вас же с Димой свадьба намечалась, ты согласилась ведь?!
Александр сказал это специально, чтобы раздражить Грацкого.
— Согласилась? — удивился Алексей.
— А ты пес молчи, не тебя она любит, — со злорадством, словно сам как пес, рявкнул Кроних.
— Это ты молчи, — перебила Ангелина, — мне решать, кого я люблю! Ты навязал мне этого Диму, купил его за деньги! Ты хоть знаешь, что он, изверг, он бил и меня…
— Ну, наверное, ты заслуживала, чтобы он тебя бил, — грубо ответил Александр.
Немного походив из стороны в сторону, заискивающе смотря то на Ангелину, то на Грацкого. Затем остановился у кабины, где сидела на деревянном полу Ларина, продолжил:
— Вот что они тебе такого наговорили, что ты поверила братству, так и хочешь, чтобы тебя как овечку прирезали?
Ангелина молчала, она лишь ненавидящим взглядом смотрела на него.
— Пойдем ко мне, я промою твою дурную головушку.
— Не надо, промыл уже, достаточно, — буркнула недовольно Ларина.
— Дура, ты дура.
— Я устала слушать тебя, Александр... я собрала мозаику, я знаю, кто я, и ты меня уже не переубедишь, лучше бойся меня, бойся…
— О, как ты заговорила, мне теперь тебя как звать — госпожа Лилит, или как?
— Нет, Александр, для тебя все просто... мама…
Александр изменился в лице, его язвительная улыбка исчезла, он ненавидяще осмотрел всех присутствующих в помещении. Глаза забегали по лицам всех присутствующих, он стал как-то тяжело дышать. Немного покрутившись на месте, быстро зашагал неуверенной походкой к выходу.
Глава 28
ПОБЕГ
Условий, конечно в кабинах никаких не было. Сама кабина была металлическая, пол деревянный. По задней стенке было что-то наподобие деревянной кровати, устеленной мягкими матрасами. С боку кабины была кнопка, которая предназначалась для вызова охранника в таких случаях как, например, сходить в туалет. Поесть приносили в чашках, если с Ангелиной обращались вежливо, то с остальными, очень грубо.
— И долго мы тут еще будем?
— Не знаю Юля, уже прошла неделя и что-то непонятно…
Все это время Грацкий был очень молчалив, задумчив, угрюм. Он лишь иногда вскакивал со скамьи и встревожено смотрел на спящую Ангелину. Попытки поговорить с ним у девушек заканчивались неудачей.
— Леш, ну поговори с нами, — нежно сказала Ангелина.
Спустя несколько секунд он заговорил:
— Милая, я так жалею, что мы не уехали тогда, ничего бы такого не было…
— Это неизвестно, — ответила Ангелина.
Послышался топот, в помещение вошли люди: Александр и знакомая всем девушка по имени Виктория, а так же люди с охраны.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
