5
Мартынов, очевидно, в недоразумении. Мы добиваемся одинакового применения общего законодательства – того, которое теперь принято во всех буржуазных государствах, а именно, исходящего из оснований римского права, признающего и общую собственность и личную. Общинное землевладение мы хотели бы рассматривать, как общую собственность.
6
У нас идет вопрос о редактировании дополнений пункта четвертого по отношению к Кавказу. Желательно внести после пункта а) эти дополнения. Имеются два проекта резолюций. Если мы примем поправку тов. Карского, то пункт слишком потеряет в своей конкретности. На Урале, например, тьма остатков; там настоящее гнездо крепостничества. Относительно латышей можно сказать, что они подходят под формулу «и в других областях государства». Поддерживаю предложение тов. Кострова, именно: необходимо вставить требование о переходе земель в. собственность хизанов, временнообязанных и проч{109}.
7
Тов. Либер напрасно удивляется. Он требует от нас одной общей мерки, но такой мерки не существует. Приходится выдвигать один раз одно, другой раз – иное. У нас нет шаблонов. Либер указывает, что наше требование об уничтожении крепостничества совпадает с требованиями либералов. Но либералы не говорят о том, как это требование будет проведено. Мы же говорим, что оно должно быть проведено не бюрократией, а угнетенными классами, а это есть уже путь революции. В этом наше коренное отличие от либералов, которые своими рассуждениями о преобразованиях и реформах «испакощивают» народное сознание. Если бы мы стали конкретизировать все требования об уничтожении крепостничества, то у нас получились бы целые томы. Поэтому-то мы указываем только на важнейшие формы и виды закрепощения. А наши комитеты в различных местностях, в развитие общей программы, выставят и разработают свои частичные требования. Указание Троцкого, что мы не можем касаться местных требований, неверно в том отношении, что вопрос о хизанах и временнообязанных не только местный вопрос. К тому же о нем известно в аграрной литературе.
8
Тов. Либер предлагает уничтожить пункт об отрезках на том только основании, что ему не нравятся крестьянские комитеты. Это странно. Раз мы сошлись на основном вопросе о том, что отрезки закабаляют крестьян, то учреждение комитетов является частностью, из-за которой нелогично отвергать весь пункт. Странен также вопрос, как мы будем влиять на крестьянские комитеты. Надеюсь, социал-демократы тогда с меньшими трудностями смогут устраивать съезды и на них сговорятся, как действовать в каждом данном случае.
9
Параграф 5 находится в связи с параграфом 16 рабочей программы: это предполагает именно суды, состоящие поровну из рабочих и предпринимателей; мы должны требовать особого представительства от батраков и от беднейшего крестьянства{110}.
10
Мне кажется это излишним, так как непомерно расширилась бы компетенция судов{111}. Мы преследуем цель – понижение арендной платы, а установление такс дало бы возможность землевладельцам ссылкой на определенные факты доказывать свою правоту. Понижение арендных цен исключает всякую мысль о повышении их. Каутский, говоря об Ирландии, указывает, что там введение промысловых судов дало некоторые результаты.
15. Речи и выступления при обсуждении устава партии. 2 (15) августа
1
Ленин вкратце защищает свою формулировку, подчеркивая в особенности, что она дает стимул: «организуйтесь!»{112}. Не надо думать, что партийные организации должны быть только из профессиональных революционеров. Нам нужны самые разнообразные организации всех видов, рангов и оттенков, начиная от чрезвычайно узких и конспиративных и кончая весьма широкими, свободными, lose Organisationen. Необходимый признак партийной организации – утверждение ее Центральным Комитетом.
2
Я прежде всего хотел бы сделать два замечания частного свойства. Во-первых, по поводу любезного (говорю это без иронии) предложения Аксельрода «сторговаться». Я охотно последовал бы этому призыву, ибо вовсе не считаю наше разногласие таким существенным, чтобы от него зависела жизнь или смерть партии. От плохого пункта устава мы еще далеко не погибнем! Но раз уже дошло дело до выбора из двух формулировок, то я никак не могу отказаться от своего твердого убеждения, что формулировка Мартова есть ухудшение первоначального проекта, ухудшение, которое может принести партии, при известных условиях, немало вреда. Второе замечание относится к тов. Брукэру. Совершенно естественно, что, желая провести повсюду выборный принцип, тов. Брукэр принял мою формулировку, которая одна только определяет сколько-нибудь точно понятие члена партии. Мне непонятно поэтому удовольствие тов. Мартова по поводу согласия со мной тов. Брукэра. Неужели тов. Мартов в самом деле за руководство для себя признает обратное тому, что говорит Брукэр, без разбора его мотивов и аргументов?
Переходя к существу дела, я скажу, что тов. Троцкий совершенно не понял основной мысли тов. Плеханова и поэтому обошел в своих рассуждениях всю суть вопроса. Он говорил об интеллигентах и рабочих, о классовой точке зрения и о массовом движении, но не заметил одного основного вопроса: суживает или расширяет моя формулировка понятие члена партии? Если бы он задал себе этот вопрос, он легко увидал бы, что моя формулировка суживает это понятие, а мартовская расширяет, отличаясь (по верному выражению самого Мартова) «эластичностью». И именно «эластичность» в такой период партийной жизни, как переживаемый нами, несомненно раскрывает двери для всех элементов разброда, шатания и оппортунизма. Чтобы опровергнуть этот простой и очевидный вывод, надо доказать, что таких элементов нет, а тов. Троцкий и не подумал сделать это. Да и нельзя доказать этого, ибо все знают, что таких элементов немало, что есть они и в рабочем классе. Охрана твердости линии и чистоты принципов партии становится именно теперь делом тем более настоятельным, что восстановленная в своем единстве партия примет в свои ряды очень много неустойчивых элементов, число которых будет расти по мере роста партии. Тов. Троцкий очень неправильно понял основную мысль моей книги «Что делать?», когда говорил, что партия не есть заговорщическая организация (это возражение делали мне и многие другие). Он забыл, что я предполагаю в своей книге целый ряд различных типов организаций, начиная от самых конспиративных и самых узких и кончая сравнительно широкими и «свободными» (lose)[65]. Он забыл, что партия должна быть лишь передовым отрядом, руководителем громадной массы рабочего класса, который весь (или почти весь) работает «под контролем и руководством» партийных организаций, но который не входит весь и не должен входить весь в партию. Посмотрите, в самом деле, какие выводы получает тов. Троцкий в силу основной своей ошибки. Он говорил нам здесь, что если бы ряды и ряды рабочих арестовывались и все рабочие заявляли о своей непринадлежности к партии, то странной была бы наша партия! Не наоборот ли? Не странно ли рассуждение тов. Троцкого? Он считает печальным то, что всякого сколько-либо опытного революционера могло бы лишь радовать. Если бы сотни и тысячи арестуемых за стачки и демонстрации рабочих оказывались не членами партийных организаций, это доказало бы только, что наши организации хороши, что мы выполняем свою задачу – законспирировать более или менее узкий круг руководителей и привлечь к движению возможно более широкую массу. Корень ошибки тех, кто стоит за формулировку Мартова, состоит в том, что они не только игнорируют одно из основных зол нашей партийной жизни, но даже освящают это зло. Состоит это зло в том, что в атмосфере почти всеобщего политического недовольства, при условиях полной скрытности работы, при условиях сосредоточения большей части деятельности в тесных тайных кружках и даже частных свиданиях, нам до последней степени трудно, почти невозможно отграничить болтающих от работающих. И едва ли найдется другая страна, в которой бы смешение этих двух категорий было так обычно, вносило такую тьму путаницы и вреда, как в России. Не только в интеллигенции, но и в среде рабочего класса мы страдаем от этого зла жестоко, а формулировка тов. Мартова узаконяет это зло. Формулировка эта неизбежно стремится всех и каждого сделать членами партии; тов. Мартов сам должен был признать это с оговоркой – «если хотите, да», сказал он. Именно этого-то и не хотим мы! Именно поэтому мы и восстаем так решительно против формулировки Мартова. Лучше, чтобы десять работающих не называли себя членами партии (действительные работники за чинами не гонятся!), чем чтобы один болтающий имел право и возможность быть членом партии. Вот принцип, который мне кажется неопровержимым и который заставляет меня бороться против Мартова. Мне возражали, что прав-то членам партии мы никаких не даем, поэтому и злоупотреблений быть не может. Такое возражение совершенно несостоятельно: если у нас не указано, какие именно особые права получает член партии, то заметьте, что у нас не приведено и никаких указаний об ограничении прав членов партии. Это во-первых. А во-вторых, и это главное, независимо даже от прав, нельзя забывать, что всякий член партии ответственен за партию и партия ответственна за всякого члена. При наших же условиях политической деятельности, при зачаточном состоянии настоящей политической сорганизованное™, было бы прямо опасно и вредно давать не членам организации право членства и возлагать ответственность на партию за таких людей, которые в организацию не входят (и не входят, может быть, умышленно). Тов. Мартов приходил в ужас по поводу того, что на суде не член партийной организации не вправе будет, несмотря на свою энергичную работу, назвать себя членом партии. Меня это не пугает. Серьезным вредом было бы, наоборот, если бы на суде заявил себя с нежелательной стороны человек, который называет себя членом партии, не принадлежа ни к одной из партийных организаций. Невозможно опровергнуть, что такое лицо работало под контролем и руководством организации, невозможно именно в силу расплывчатости термина. Фактически – в этом не может быть сомнения – слова «под контролем и руководством» приведут к тому, что не будет ни контроля, ни руководства. Никогда ЦК не в силах будет распространить настоящий контроль на всех работающих, но не входящих в организации. Наша задача – дать фактический контроль в руки ЦК. Наша задача – оберегать твердость, выдержанность, чистоту нашей партии. Мы должны стараться поднять звание и значение члена партии выше, выше и выше – и поэтому я против формулировки Мартова,
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
