Слава строительства, мед зданий, великолепие султанских замыслов, величайший строитель из ходивших когда-либо на Земле, любимый архитектор повелителей Османской империи зодчий Синан прибывает в Бессарабию в 1572 году, и это еще даже не Бессарабия. Край зовется Валахией. Городок Бендеры, укрепленный на берегу Днестра, — говорят, что здесь торговали еще древние греки, во что греку Иосифу, получившему при обращении в ислам имя Синан, верится с трудом, — должно обустроить. Форпост империи. Запомни, Синан, — говорит ему Селим Третий, этот глупый мальчишка, в подметки не годящийся отцу Сулейману, и зодчий почтительно внимает, — тебе следует сделать крепость этого городка неприступной, это будет коготь льва, вонзившийся в землю неверных. Укрепимся и пойдем дальше. Ты все понял, спрашивает султан, хотя мог бы и не спрашивать, я все понял, повелитель, говорит Синан, хотя мог бы и не отвечать. Султана понимают со взгляда. Кто не понимает, тот рвется из мешка, камнем идущего на дно Босфора, ну, или получает шелковый шнурок на блюде, и сколько раз Синан был близок от подобной опасности, он сам уже сбился со счету. Малейший просчет. Не воздвигни он Сулеймание такой, какой ее хотел видеть султан — а он сам не знал, какой хотел ее видеть, так что тут скорее пришлось убеждать султана в том, что такое и хотел, и Синан проявил себя психологом не худшим, чем строителем, — и ему крышка. Не получись баня — крышка. Синан ходит по жизни, словно чистильщики крыш по боковым пристройкам Святой Софии, он в каждую минуту может полететь вниз, но сейчас, к счастью, летит в Бендеры. Плывет, задумавшись. Ссылка это или, напротив, награда? Край дикий, бесполезный, никчемный, это Синан знает. На краю всех земель, туда даже Назона сослали, с поэзией которого Синан — Микельанджело Османской империи, пишет о нем pr-менеджер туристической компании Лоринков в рекламных проспектах — конечно же, знаком. Людей мало. Живут плохо, дико, и Синану довольно странно, что самая могущественная империя мира — Османская, навалившаяся сейчас на Европу — споткнулась именно здесь. Народ дикий. Синану, прибывшему в Бендеры, рассказывают невероятную историю про князя Цепеша, отголоски которой живы в Стамбуле по сей день, и архитектор не знает, верить ли. Вырезал всех. Все поселения Османской империи, основанные для колонизации земель, уничтожены в течение одного месяца, не пожалели ни женщин, ни детей. О, варвары. О том, что сначала турки вырезали поселения самих валахов, чтобы поселить там своих подданных, не говорится. Синан вздыхает. Он давно уже не помнит, каково это — быть не турком, а греком, причем православным, да и не видит никакого смысла в попытках сопротивляться мощи Бога. Империя — лишь оружие Его. Так что Синан охотно идет в янычары, принимает ислам, становится любимым архитектором султанов, охотно строит мечети и бани — язвительный Лоринков, лежа в Сулеймание на лежанке, где парили султана, отметит, что они до ужаса похожи на римские бани, причем и мечети тоже, — и покорно едет в Бендеры. Возводит башню. Местный народ уже приведен к подчинению, это не часть империи, но вассальная земля. Молдаване сражаются за Турцию, громят поляков, поставляют отряды, платят дань, им еще кажется, что это вот-вот кончится, но эпоха трехсотлетнего владычества над ними лишь началась. Синан кивает. Строители, которые глядят на него, как на Бога, машут руками и поднимают камень за камнем наверх. Крепость строится быстро, и получается невероятно красивой и прочной. Синан изменяет себе, и строит не мечеть по образцу римской бани, и не баню по образцу римского храма, — отдает ему должное Лоринков, побывавший в Бендерах, — а сооружение по образцу западноевропейских крепостей бастионного типа. Крепость обносят высоким земляным валом и глубоким рвом, который никогда не заполнялся водой, пишет энциклопедия «Википедия», которая, конечно же, ошибается. В ров запускали карпов. Крепость разделили на верхнюю, нижнюю части и цитадель. Общая площадь строения составила около 20 га. С юго-западной стороны крепости располагается селение. Выгодное стратегическое положение на возвышенном берегу Днестра недалеко от его впадения в Чёрное море сделало город одним из опорных пунктов борьбы турок против России, добавляет «Википедия» и Лоринков озорства ради приписывает ей 20 лишних лет на странице «Изменить данные». В следующем году власти города празднуют не 470, а 490 лет со времени ее основания. Лоринков улыбается. Синану все равно.

Со времен Синана Бендерскую крепость называют «крепким замкОм на османских землях». И это правда, крепость послужит до начала 21 века. Будет в деле. В 1992 году мимо нее пойдет колонна молдавских войск, посланных усмирять Бендеры, и в кромешной темноте защитники крепости — тоже молдавские войска — не узнают своих. Пароль. Его, конечно, никто не будет знать, потому что бардак, нет карт и единого командования. Бросьте, мы свои. Свои-то свои, да только чьи. Начнется стрельба. Девяносто человек сгорят в этом в дружественном огне, а у тех, кто будет стрелять из-за стен крепости, уверенными, что они громят колонну приднестровцев, не будет ни одного раненого. Такая хорошая крепость. Стены широкие, крепкие, бойницы проложены правильно, отверстия под скосом, так что в тебя попасть трудно, а тебе — нет. В стенах ядра. Но они появились уже после Синана, во время русско-турецких-войн, когда Бендеры будут штурмовать десять-пятнадцать раз подряд. При Синане башенки ровные, стены чистенькие. Ночами архитектор глядит на Днестр, слышит, как зовут правоверных на молитву, сам собирается. Спит мало. Здешняя земля завораживает его, — несмотря на обилие пыли на дорогах, — Синан любит любоваться ей, слушая звон колокольчиков на холмах. Крестьянам все равно. Те пасут свой скот, кто бы не был наверху в крепости — турки, валахи, господари, турецкие наместники ли, а даже и сам Синан, — и так же, как и их скот, медлительны и задумчивы. В гармонии с миром. Архитектор Синан тоже в гармонии с миром, и достигает этого тем, что строит самые красивые и великолепные здания Османской империи. Калька с византийских. Греки копируют арабов, арабы — китайцев, те — римлян, и так всегда, ничего нового нет. Писатель Лоринков часто пытается понять, в гармонии ли он с миром и предполагает, что, раз такие мысли у него вообще возникают, ни о какой гармонии речи и быть не может. Гармония же естественна, и потому незаметна. Но он не уверен. Архитектор Синан возводит не только крепость, но и мечеть во внутреннем дворике, потому что времени в избытке, султан отменил поход в Венгрию, и необходимости в присутствии главного инженера Синана в войсках нет. Дикари бунтуют. В очередной раз вышедшие из подчинения валахи налетают на турецкие гарнизоны, убивают всех без разбору — иго только началось и народ еще бродит, — и Синан глядит со стены крепости, которую успел построить, на ряды противника. Красные флаги. Полумесяц и звезды, бычьи морды, о, варварский народ, разве можно рисовать на знаменах морды животных, поражается Синан, и поворачивается, чтобы уйти к себе. Вычисления ждут. Он не обеспокоен исходом осады Бендер, и совершенно правильно — она длится всего несколько дней, пока в тыл восставшим не бьют войска валахов же, руководимых претендентом на престол. Мятеж подавлен. Господарь казнен, причем своими же боярами, и его голова, перекатываясь в ящике, плывет в Стамбул. Стучит голова. Шлепают паруса. Стук-стук. Шлеп-шлеп. Что за чудесная страна, пишет султан Синану, я могу за деньги купить здесь вражду братьев или отца и сына, и я их, собственно, покупаю. Синан улыбается. Чтобы архитектор не скучал, ему приводят наложницу, которую купили на рынке, хорошенькая валашка, из села неподалеку, — муж ушел с восставшими и погиб, детей родить не успели, значит женаты меньше полугода, — значит, практически еще девственница. Синан справедлив. Девчонку он не обижает, несмотря на возраст, — ему уже шестьдесят два, — спит с ней часто и за несколько месяцев помогает ей стать, наконец, настоящей женщиной. Дрожит от прикосновения. Ноги у них, пишет Синан своему повелителю, — развлекает новостями из покоренного края, — черные от природы, а не от грязи, как мы предполагали. Мыли семь раз. Но даже и после этого на теле моей наложницы остался легкий налет темноты, хотя смуглостью они, конечно, не превосходят наших невольников из Африки. Подари ей белила. Синан смеется шутке султана и благодарит того за совет, без страха ожидая, что тот запросит девушку к себе, но этого, конечно, не происходит. Четыреста лет спустя член союза писателей МССР Никита Лупан пишет исторический роман, в котором допускает фантастическое предположение, будто бы Петр Первый, — когда был в Молдавии, — спал с местной женщиной и та понесла от него. Мальчишка и стал следующим императором России. Такая вот антинаучная фантастика, которая вызвала негодование членов-корреспондентов АН МССР, и местной националистической элиты, уже поднявшей голову, потому что 1989 год. К черту русских, к черту турок, пора нам жить своим умом. Даром, что ли, с турками бились?! Книга про Петра Первого получилась, конечно же, плохая, что неудивительно — первый писатель появится в Молдавии лишь десять лет спустя, — и плохая она, просто потому, что плохо написана, а не из-за сюжета, хотя и сюжет глупый. Альтернативной истории еще нет, как жанра. Молдаванам вечно хочется попасть на ту гору, где вершатся судьбы мира, но их там никогда не было, как бы им не хотелось обратного. Мы всегда были внизу, на окраине, на отшибе, пишет на отшибе Лоринков. Он уже появился, это 1999 год. Архитектор Синан милостиво машет рукой из 16 века и исчезает за поворотом Днестра, хотя еще некоторое время за движением роскошной лодки, — присланной в знак милости самим султаном — можно следить по солнечным зайчикам, которые пускают обшитые золотой парчой борта. Наложница глядит. Она немного напряжена, потому что боится возвращения в деревню, турецкой шлюхе лучше сразу утопиться, и женщина ищет взглядом самое лучшее место на стене для прыжкf. В гарнизоне тоже опасно, можно и вправду стать турецкой шлюхой. Спасает мурза. Начальник гарнизона, крымский татарин Колча, молчаливый и исполнительный, берет женщину Синана к себе в дом, потому что об этом попросил его архитектор. Пожалел бабу. Колче валашка нравилась, особенно он любил ее затейливые упражнения в покоях, — Синан хорошо знал технику соития, — так что она жила при нем до самой смерти. Родила четверых детей, постепенно привыкла к крепости — из которой гарнизон выходил редко, и не потому что опасно, а просто нечего делать в этом пыльном пустынном краю, — пережила несколько осад. Отуречилась. Из всех детей выжил всего один мальчик, а когда из-за чумы, поразившей края, умерли и две старшие жены Колчи, и все их дети, мальчонке сам Аллах велел быть наследником мурзы. Стал военным. Служил хорошо, местных держал в кулаке, мать и отца похоронил под стеной крепости, во дворе, во время похода Османа Второго на казаков владыку своего не предал, за что получил крепость и земли вокруг нее в имущественное владение, и потомки мурзы наследовали Бендеры до самого прихода русских. Назывались Колчаки.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});

1 ... 72 73 74 75 76 77 78 79 80 ... 138

На этой странице вы можете бесплатно читать книгу Последний роман - Владимир Лорченков бесплатно.

Похожие на Последний роман - Владимир Лорченков книги

«Я буду жить до старости, до славы…». Борис Корнилов - Борис Корнилов - Биографии и Мемуары
Ночь - Эли Визель - Биографии и Мемуары
Время вспять - Анатоль Абрагам - Биографии и Мемуары
Письма к брату Тео - Винсент Гог - Биографии и Мемуары
О судьбе и доблести - Александр Македонский - Биографии и Мемуары
Дочки-матери - Елена Боннэр - Биографии и Мемуары
Мемуары Лоренцо Да Понте - Лоренцо Да Понте - Биографии и Мемуары
Виктор Конецкий: Ненаписанная автобиография - Виктор Конецкий - Биографии и Мемуары
Государь. Искусство войны - Никколо Макиавелли - Биографии и Мемуары
В. Махотин: спасибо, до свидания! Издание второе - Владимир Головин - Биографии и Мемуары

Оставить комментарий