— Не получится! — насмешливо ответил ей внутренний голос в сознании Радигаста. — Не от тех богов у меня нынче сила.
И все же что-то в нем после ее слов надломилось. Он поднялся, чтобы убрать заслоны с подземелья, войти туда и, может, выпустить князя на волю, а может быть, убедиться, что его там уже нет.
Но по мгновенно изменившемуся его лицу дочь поняла, что произошло событие, которого не ожидал никто.
Как легко идти навстречу смерти в круговороте сражения! И как трудно встречать ее в глухом каменном подземелье.
То, что скреблось где-то за стенами, то приближалось, то отдалялось, обходя вокруг, то вновь приближалось. Но князь уже не ждал ничего.
Силы вовсе оставили его. Он лежал на каменном полу, слившись с его холодной сыростью, и прощался с жизнью.
Немного-то он успел сделать, потому что всегда верил: главное — впереди. Но, видимо, то, что случилось с ним, и было его жизнью.
Он вспоминал прошедшее, благодарил друзей и прощал недругам, но все же тоненькую ниточку своей жизни пока не отпускал. Знал — стоит выпустить ее из рук, и он уйдет навсегда. Знал он и другое — сил на то, чтобы удерживать эту ниточку, остается чуть-чуть.
Неожиданно каменная плита, на которой он лежал, слегка покачнулась. И глухой, но знакомый голос откуда-то снизу спросил:
— Князь, ты здесь?
Этот голос немедленно вернул Владигора к жизни.
— Чуча? — спросил он, не веря своим ушам.
— Потерпи, князь, сейчас сбоку немного подкопаю, — ответил голос. — Хорошо же тебя упрятали!
Чуча продолжал копать до тех пор, пока плита не закачалась сильнее.
— Ты только на меня не рухни вместе с камнем, а то задавишь! — предупредил он.
— А ты отойди, я упрусь ногами в стену.
Князь что было сил — а сил было совсем немного — уперся в ногами в боковой камень и поехал по наклонившейся плите в черноту образовавшегося отверстия. А там при свете коптилки, который показался необычайно ярким, обнял его друг-подземельщик.
— Давно бы до тебя докопался, но этот Радигаст кругом поставил заслоны. Хорошо, пол забыл защитить.
— Радигаст?! — переспросил князь.
Так вот кто, оказывается, был его тюремщиком!
— Что же, — проговорил Владигор, — коли так, веди меня, Чуча, к Радигасту.
Князь, осунувшийся, едва держась за стену одной рукой, а другой опираясь на плечо маленького, но сильного человечка, счастливо улыбался, и от этой улыбки, казалось, светлеет все в замке.
— Ты? — спросил изумленный Радигаст.
— Здравствуй, Забавка, долго же я гостил в вашем замке. Только в погребе, — сказал князь, не обращая внимания на чародея.
— Князь! Я искала тебя повсюду! — успела ответить она.
Владигор по-хозяйски шагнул в кабинет чародея и взял в свои руки Око Всевидящее. Радигаст суетливо бросился ему навстречу, пытаясь помешать и перехватить шар. Но Забавка взглядом остановила его и усадила в кресло.
После этого и Владигор повернулся к нему, чтобы сказать назидательно:
— Ты хотел отнять тайну Ока? Вот она, главная, получай ее: Око можно брать только чистыми руками.
И Забавка увидела: князь разжал руки, и хрустальный шар, засветившись ярче обычного, поднялся к потолку.
— Узнай вторую тайну Ока, — снова заговорил князь, — в союзе с силами этого камня оно уничтожит все злые чужеродные чары.
Князь протер камень на перстне, и из вращающегося Ока устремились на окружающий мир яркие струящиеся лучи. Забавке даже показалось, что они пронизали стены ее замка. А может быть, так и было.
Освещенный этими лучами чародей Радигаст стал вдруг уменьшаться в размерах, на короткое мгновение его лицо приобрело грубые варварские черты, потом изобразилась на нем хищная ироническая гримаса старца, а затем проглянуло все в том же лице что-то жабье. И вот уже от Радигаста осталось лишь несколько фиолетовых хлопьев, которые тут же превратились в легкий дымок и устремились к выходу.
— Неужели!.. — проговорила Забавка и закрыла лицо ладонями.
Теперь она окончательно все поняла. Так вот почему кругом все больше болело зверья! Вот отчего по ближним лесам клубился фиолетовый туман, на весь день заслонявший солнце! Вот отчего дни стали казаться ей сумеречными!
Князь тоже шагнул к выходу из замка, и шар, словно привязанный, полетел следом, вращаясь над его головой. Они так и вышли на белый свет.
И Забавка увидела, как во всем Поднебесье устремились к небу мелкие фиолетовые хлопья и, слившись в тучу, которая стала поразительно похожей сначала на Черного всадника, а потом на трехголовое чудище, помчались за горизонт.
В этот миг лесной волк, собравшийся было наброситься на олененка, остановился и ласково лизнул его, а человек, пожелавший ударить другого, вдруг ощутил в своей душе любовь к нему и остановил занесенную для удара руку. Кто-то в дальнем краю Поднебесья просто так, ни с того ни с сего, запел счастливую песнь. И каждый житель — человек или зверь, безразлично — ощутил в своем сердце любовь и сочувствие ко всем ближним. А хрустальный шар поднимался еще выше, стараясь достать струящимися лучами самые скрытые гнилые места.
Жители Поднебесья в разных его сторонах поднимали головы к ясному небу и, удивляясь, радовались необыкновенно яркому дню.
Только князь Владигор, который держался за стену, вдруг с мучительной улыбкой на губах стал оседать наземь, теряя последние силы. Но Забавка успела подхватить его и, словно ребенку, напомнила с заботливой нежностью:
— Или не говорила я, что и в третий раз не обойтись тебе без меня?!
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
