Его даже уговаривать не пришлось. Передав мне рекомендательное письмо от Малкольма, он получил от меня приказ в срочном порядке организовать тральный караван, а так же - осуществить контроль сдачи в порт мин заграждения и торпед. Как вишенку на торте, я попросил в недельный срок составить для меня карту минных полей, желательно - крепостного типа, дабы мы могли ходить по минам, а вот японцы - нет. По виду фон Шульца стало понятно, что он будет погребен под ворохом работы как минимум на месяц, но жаловаться на судьбу он не стал. А значит - после первых же успехов - получит представление на новый чин.
В своем письме Дима указывал ряд достижений Шульца, которые, по его мнению, могли бы мне пригодиться в организации противодействия японским минным постановкам.
Любопытно было то, что в конце письма, Малкольм указывал, что ко мне направлены люди, которых я давно просил у нашего общего друга.
- Ваше превосходительство! - В салон вошел Азарьев. - К вам господин из Петербурга. Не назвались, но просили передать привет от Владимира Николаевича.
"А вот и чекисты!", - обрадовался я.
***
Контрразведчиков было десять человек.
Командовал ими лейтенант Галицкий, привлеченный Лавровым из варшавских жандармов. Остальные его товарищи на ковер к адмиралу не явились.
- Нас проинструктировали, что в первую очередь нам нужно соблюдать инкогнито, - немного смущаясь оправдывался Петр Иннокентьевич. - И я не счел нужным приводить их сюда...
- Все верно сделали. Ваша работа в первую очередь - тайная. А посему - из всех господ вашего отряда, в лицо и по должности должны знать только вас, и никого более.
- Так я не буду заниматься оперативной работой? - Удивился Лавров. - Владимир Николаевич отрядил меня в ваше распоряжение, наказав исполнять все ваши поручения.
- Петр Иннокентьевич, - я вертел в руках запечатанный конверт, который лейтенант передал мне лично в руки при встрече. - Ваша должность - начальник контрразведки флота. Проредите в первую очередь местных жандармов, кто по сноровистей - принимайте на работу, пусть занимаются открытой деятельностью отдела. Ваши же люди - пусть занимаются скрытым противодействием. Никаких лишних людей в мастерски, доках, на кораблях - этим пусть занимается "открытая группа". При необходимости - сформируем охранную роту из моряков.
- Я вас понял, ваше превосходительство!
- Вот и хорошо. В виду того, что штат у вас маленький, следует в первую очередь подумать о том, кого вы отправите в Дальний. Это стратегически важный город, в котором в ближайшее время будет сосредоточена значительная часть наших сил. Примите все меря для того, чтобы японцы не могли пересылать разведсведения в свой штаб. Разрешаю все, включая физическое устранение вражеских агентов.
- Есть!
- На этом, можете быть свободны. Ах да, едва не забыл. Поскольку вы сейчас относитесь к флоту, то я отдам распоряжение, чтобы вам пошили морской мундир. Будете состоять при моем штабе как начальник контрразведки флота.
- Работать в открытую?
- Именно. Вся оперативная работа ляжет на плечи ваших товарищей по "тайным операциям". Во Владивосток так же направлена группа?
- Да, ваше превосходительство. Мне направить им записку об организации несения службы в соответствии с вашими пожеланиями?
- Буду благодарен.
Мы еще поговорили минут двадцать об организационно-распорядительных моментах работы его отделения. Уже сейчас, получив под свое командование небольшую группу, мне приходилось буквально на ходу разрабатывать для них правила оперативно-розыскной деятельности, столь привычные в моем мире, но неизвестные здесь. Хорошо еще, что Лавров озаботился созданием соответствующих приказов, вытекающих из моей записки по созданию Комитета. Но, пока с ней были знакомы не все.
В первую очередь я поручил вести наблюдение за Стесселем и Фоком, затягивающих свое отбытие в Петербург. Наместник превосходил меня чином, а потому я не имел права отдавать приказ следить за ним без разрешения Николая. Но, мне удалось убедить Галицкого в необходимости такого шага.
Попрощавшись с контрразведчиком, я приступил к изучению материалов из столицы.
Пакет от Малкольма содержал обстоятельную записку по положению дел в Петербурге.
Датчане, улюлюкая и напевая, клепали нам пулеметы Мадсена. Причем, немалую роль в заключении тайного контракта на поставку двух тысяч ручных пулеметов под отечественный патрон сыграла матушка царя, Мария Федоровна. Урожденная датская принцесса сумела найти подход к сердцу своих сограждан. В результате, заказ на изготовление пулеметов датчане взяли с превеликим удовольствием и обещали в течение полугода поставить нам две тысячи пулеметов. Не знаю, какой стимул для них придумала их принцесса, но факт остается фактом - в сжатые сроки они готовы были выполнить огромный объем работы. Что ж, звучит оптимистично.
Группа Фирнена методом научного тыка плавала в дебрях отечественной медицины. Судя по тому, как часто дохли подопытные мыши - антибиотиков нам ждать не скоро.
Аид указывал, что братья Геологи разослали по Сибири более сотни поисковых команд. В основном, ориентир они делали на известные им месторождения металлов, нефти и угля. По оптимистичным подсчетам, организовать добычу можно будет не раньше чем к концу года - и то, если прибудет заказанное в САСШ и Германии оборудование.
Наибольшие успехи были в деле Лекса. Оттрубив в армии в железнодорожных войсках непомерное количество времени, он с легкостью организовал линейку по промышленной сборке бронепоездов. Несмотря на неповоротливость отечественной промышленности, он уже к апрелю рассчитывал на базе Харьковского, Леганского, Путиловского и Невского заводов начать выпускать усовершенствованный тип поездов, который в нашей истории получил прозвище "овечка". Именно на их базе и должны были увидеть свет первые в мире промышленные бронепоезда. А между прочим, Вильгельм, которому Николай успел шепнуть об этом, уже оформил тайный заказ на пять таких поездов. Разумеется - со скидкой на немецкий калибр.
Модернизация и переделка "бородинцев" вызвали волну ярости в Морском министерстве. Бирилев, Дубасов и Крылов полностью поддерживали предложения Корпуса по внесению изменений в конструкцию кораблей. Но, неожиданное противодействие оказал генерал-адмирал Алексей Александрович.
Пассивный и ведомый, сам себе на уме, он в свое время был неплохим моряком, однако к нынешнему времени самоустранился от дел, переложив большую их часть на плечи ныне арестованных адмиралов Авелана и Рожественского. Сам же он всецело увлекался своими интрижками, положив главный калибр на дела подшефных ему флотов.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
