— Он что, через него говорит? — удивились тинторы.
— Склоните головы и впустите Огненного Орфея в сердца ваши, ибо кто воспротивится, тот будет низвергнут в гиену огненную! — тяжёлым басистым голосом произнёс койон, — Внемлете силе Орфея, — Сагарат убрал руку с головы койона, несчастный упал на землю от бессилия, и попытался встать, раскашлялся и его стошнило. Он корчился, постанывал. Человек медленно подошёл к мёртвому Ир’Мелю и вытянул руки над его телом так, чтобы кровь с запястий капала на него.
— Рау Милаз Станос Яден
Конос Сау Алаз Оден, — начал он произносить последовательно. Заворожил всех окружающих. Красная дымка заволокла Ир’Меля и поднялся ветер. Тело есаула взлетело над землёй, с громки хрустом его шея вправилась, и сломанные кости встали на место. Вдруг глаза его открылись, а людин резко смахнул руки и спрятал за спину, отойдя в сторону. Ир’Мель приземлился на колени и раскашлялся.
— Что? Что случилось? Хаку милостивый, что это было, как же больно в груди и шее, — захрипел он, потом осторожно поднялся на ноги.
Сказать, что Хонрод был удивлён, значит ничего не сказать. Глаза королевского командира были настолько круглыми, что можно было поставить чашечки, как на блюдца. А дар речи его бросил и ушёл в другую семью.
— Мессия Сагарат, — закричал Ир’Мель и повалился на колени. Затем продолжил говорить на иностранном. И поскольку людин отвечал на слова воскресшего есаула, то, наверное, они понимали друг друга. Койон встал и повернулся к Хонроду.
— Что ж, владыка Сагарат хочет, чтобы я переводил его слова тебе, жалкий червяк! — злобно, чуть ли не плюясь, гавкнул он.
— Я слушаю, — ответил Хонрод с присущей ему хладнокровностью и бесстрашием. Койон кивнул человеку. И, выслушав недолгую речь со стороны людина, обратился к Хонроду вновь:
— Ты видел мою силу, переходи на мою сторону и будешь прощён, а твои люди не будут казнены. Так мессия говорит.
— Переводи ему дословно, пёс. То, что ты дал жизнь куску дерьма, это, конечно, удивительно, но не демонстрирует твою силу. Я не думаю, что кто-то по прозвищу Подчинитель может желать добра моим зверянам и остальному миру. И самое важное, мы не люди! — ответил Хонрод, гордо взмахнув рукой.
— Ах ты св… — чуть не кинулся койон на Хонрода, но замер неподвижно пока не остыл. Человек ему что-то сказал очень требовательным тоном. В их диалоге часто мелькали имена Хонрод, Сейд, Тай-Фу, Сонрал. Когда они закончили беседовать Ир’Мель опять заговорил с Хонродом.
— Владыка Сагарат даёт тебе последний шанс, прими учение Орфея или умри. Он оказывает тебе, навозный жук, великою почесть, обещая обратить лично, — кипя от завести, заносчиво произнёс койон. Хонрод слегка улыбнулся и молча пошёл в сторону одного из шатров, где некогда обедали бойцы армии койонов. Там внутри он поднял с земли яйцо и многозначительно его изучил, покрутив в руке. Пару раз подбросил и поймал пока выходил обратно на место встречи. Человек и койон говорили на своём непонятном языке. Мессия хотел разъяснений действиям Хонрода, а койон судорожно разводил руками. Хонрод встал в десяти шагах от человека и с дружеской улыбкой посмотрел ему в глаза. Сагарат проглотил удивление и поймал взгляд настоящего воина, который не боится фокусов и титулов какими бы они не были. Такого взгляда Сагарат не встречал никогда в жизни, и потому могучему магу крови стало боязно. Страх тоже был великому мейстеру в новинку, и он не понимал этого чувства.
— Лови! — крикнул Хонрод и попал яйцом мессии точно в лоб, расплескав содержимое скорлупы по всей его голове. Не успел убрать липкий белок себе с глаз Сагарат, как сильнейший среди воинов короля Сейда-Фу с разбегу десяти шагов нанёс ему прямой удар в челюсть. Пока маг падал, Хонрод схватил его за воротник, ненадолго наделив равновесием, и тут же наградил апперкотом. Нокаут. Ир’Мель, что схватился за саблю и ринулся защищать своего пророка, получил удар в пах. Наш тинтор ловко обступил его за спину и пронзил шею своими боевыми когтями. Ир’Мель дважды умер.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
— За короля! — закричал Хонрод, и было не важно, что Сейд давно мёртв. Тинторы быстро включились в бой, чего не смогли сделать койоны. Победа была практически в кармане Хонрода, он схватил одного из койонов своими ногами и, перебросив через себя, упираясь руками в мокрую землю, ударил им другого. Грохнул бой.
Сагарат медленно поднялся на четвереньки. Из его носа шла кровь, а на земле он увидел пару своих зубов. Лицо его опухло и налилось жаром. Настоящая боль, которая изнеженным магам прибывшим с людинских островов неизвестна, тем более таким высокопоставленным магам как великий мейстер. Глаза Сагарата перестали сиять, он подобрал свои зубы и встал на ноги. Перед глазами прошла сильная рябь, а в ушах поднялся свист. Его стошнило кровью. Людин посмотрел по сторонам: тинторы без оружия и в явном меньшинстве одерживали победу. Сагарат, обомлевший от нанесённой ему обиды, не боялся, что его могут взять в плен или ударить ещё раз. Он точно знал, что когда к нему вернутся силы, то разнесёт своей магией всё в клочья и не оставит ни единой живой души. На будущее, он запомнит, что не стоит использовать сильные заклятья перед врагом, так не останется сил на защиту. Маг крови убрал зубы в карман кителя, не торопясь отошёл к некоему ящику, аккуратно поставленному в лагере койонов, и сел на него. Челюсть и лицо горели от боли, а людин рассмеялся. Койоны напуганные тем, что их великого мессию только что спокойно уложили, понесли поражение и без своего есаула пустились в бега. Настала очередь Сагарата, его, сидящего на ящике, окружили тинторы, и естественно среди них измазанный кровью и слегка побитый, с бешеным взглядом полным адреналина появился Хонрод.
— Людин? — задал он вопрос, для порядка. Сагарат негодующе потряс головой и застенчиво улыбнулся.
— Не понимаешь? Продемонстрируй мощь свою, великий мессия, поговори с нами! — потребовал, сохраняя саркастический тон, Хонрод. Окружающие взорвались смехом. Людин заметил реакцию остальных и тоже посмеялся в голос, как бы поддерживая по-дружески тинторов.
— Чего ржёшь? Больной что ли? — приверженцы Хонрода залились радостью вновь, а Сагарат только повторял за ними.
— Что же нам с тобой делать, вороной мерин? — задумался Хонрод, как вдруг одного из тинторов в его окружении продырявило, как решето какими-то красными стекляшками. Резкий свист и ещё двое были порезаны в фарш, другого слова не подобрать. Коты разбежались в рассыпную, а Хонрод схватил Сагарата, приставив острия боевых когтей к его шее. Но людин только продолжал смеяться.
— Что за чертовщина?
— Конос Оден! — закричал кто-то вдалеке, и трое котов пали от красных лезвий.
— Сау Алаз Яден! — прозвучал голос, и защитников Хонрода просто сдуло сильным ветром, ударяя о всё на пути. Хонрод занервничал, а Сагарат рассмеялся громче прежнего. Тогда командир не смертельно всадил острый палец в шею людина.
— Конос Оден Милаз! — красные липкие плети, обвили ноги и туловище Хонрода, но хватки он не ослабил. Сагарат что-то произнёс на своём языке, а тинтор воткнул ещё один палец. Тогда человек запаниковал и начал что-то нервно кричать. Все оставшиеся тинторы оказались связаны плетьми. А находчивый и крайне умный голубь куда-то улетел, ворча на своём голубином.
— Алаз Рау Станос! — закричал кто-то. Вокруг Хонрода и его заложника поднялся непроглядный красный туман. Тинтор почувствовал стойкий крепкий запах свежей крови, холодный и, для хищника, вкусный. Путы оттягивали руки от шеи Сагарата, и всё труднее было сдерживать руки. В туман вошли пятеро людей со скрытыми головами. Да, это были ещё людины в менее богатых кителях, но более защищённых, с некоторым допущением можно было бы сказать, что бронированных. Вперёд вышла женщина и скинула капюшон, она злобно и недоверчиво посмотрела Хонроду в глаза. Привлекала внимание её странная причёска: половина головы выбрита подчистую, а вторая длинная до лопаток и выкрашена в синий цвет. «Иртон бы удивлён не был, но зверяне…»
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
