Прозвенел звонок и вместо ожидаемого учебного фильма, стекла стали прозрачными, а за ними… За ними Арка — центральный тренировочный зал магов. И сейчас в этом зале тренировались выпускники факультета огня!
— Не пугайтесь. Выпускная группа выбрана не просто так. У них заклинания отточены и вам будет проще понять кто и что использовал. И конспектировать это. Итак…
Что говорила профессор дальше, никто не слушал. Ведь женская половина прилипла к стеклу рассматривая мирно разговаривающих и разминавшихся Седрена с Рашааром, а парни все больше зарывались в учебники — они понимали, что сейчас недоученый материал не спишешь.
Если мы видим их, то и они видят нас?! От этой мысли я пошатнулась, но не упала. Это маловероятно — третий этаж все-таки. Услышав отдаленно голос Стефаны, прислушалась и поняла — она назначает пары. «Райнари — Минт» прозвучало как приговор. Все девочки враз нахмурились, включая Осинскую, и начали выискивать глазами своих выпускников. Вот как специально этот огневик всячески пытается ворваться в мою спокойную жизнь. Как не крути — закон подлости.
— Приступайте к занятию. — прозвучал голос преподавателя.
Одногркпники замерли, наблюдая за разминкой некоторых адептов, и, попутно уточняя у магистра, кто из них кто. Мой же выпускник академии просто стоял подпирая колону и на раздражителя в виде друга никак не реагировал. Да что же это с ним? Нет, не так — почему моя работа должна содержать пустой лист? Или я перегибаю. Сложив локти ближе к стеклу, почти носом уткнулась в преграду и стала наблюдать. Даже Сиан уже что-то рисовал за своим партнером или партнершей. Но спустя минут двадцать все изменилось. В Арку вошел никто иной как равнодушный короткостриженый змей и все огневики остановились. Наши же усердней вырывали новые листочки и перерисовывали свои заметки начисто. Небольшой перерыв. Эйфория от предвкушения занятия угасала, да еще и эти двое находились точно перед моим взором. А вечером опять терпеть издевательства и нагрузки. Да лучше уже с соседом этикетом заниматься! Надышав на стекло паром начала рисовать узор. Хоть какаето-деятельность. Когда запотевшее стекло кончилось, мое внимание привлекло новое движение. Рашаар подошел к Седрену и после какой-то пеплики на ухо, хлопнул брюнета по плечу. Напарник встрепенулся и подняв голову посмотрел прямо на меня. Нет, не показалось. Действительно на меня. И помахав рукой, грациозной волной отлепился от колонны и вышел на середину площадки. Что, простите? Я же просто смотрела, как огневик, совершая что-то невообразимое руками, резко останавливается и в воздух взлетает огненная лилия, раскрывая листики прямо перед моим окошком. И как это понимать? Это зарисовывать или как?
Кинув быстрый взгляд на профессора Стефану, и недоуменно в вопросе подняв бровь, показала листочек — записывать или нет. Точнее как это записать? Но магистр только покачала головой, а после улыбнулась. Рано радовалась, Райнари. Как только я обратила внимание обратно на площадку, Седрен закатывал манжеты и смотрел в мою сторону. Видимо, настроение, которое накопилось за период моего перебивания здесь, а точнее нулевого продвижения расследования, Арандора Рокхорста и собственной амнезии сделали свое дело. Наплевав на правила приличия, чувство самосохранения и просто недостатка времени я показала через стекло свой листочек Минту. В ответ получила дружественное махание оголенной по локоть рукой. Пентаграмму в хвост, если культурно! Еще и улыбается! Схватив ручку и приложив листочек к стеклу, помахала этими инструментами, выражая мимикой все, что я думаю о нем и его безделии на занятии. Получилось красноречиво и Седрен, как показалось, понял меня. Фыркнув и положив уже изрядно помятый листок, покосилась на нашего профессора. Магистр Стефана откровенно смеялась, притом так, что не отвлекала рядом находящихся адептов. Сейчас от меня ничего не зависит, а потому искренне надеялась на последние десять минут занятия — нарисовать хоть что-то.
Увидив, что я смотрю на него, Седрен эффектно крутанулся, подняв песочную тучу. Рисовщик. Ну сделай хоть что-то. Хоть обычный щит. И он сделал…
Мягко ступая по песку, Седрен начал, не иначе назвать, танец. Сложно угадываемые заклинания перетекали один из одного, создавая красивую картинку. Это была не связка, не практика, а игра со стихией. Зарисовала я только несколько пульсаров. Ведь преобразование формы мы не учили еще, как прозвучало роковое «Сдаем работы». Печально окинув свои несчастные четыре линии, которые слабо напоминали схематический одуванчик, последний раз глянула в манеж, как стекло снова стало матовым. Заметивший мое состояние Торски только тяжело вздохнул и повернул свой полностью разрисованный лист. Ну что, Райнари, готовься получить неуд по первой практике.
— Группа, — сказала профессор Бефли, когда мы подошли к ней. Свой листочек я только готовилась отдать. — Поскольку это ваше первое занятие, то, так уж и быть, разрешаю перерисовать все аккуратно и принести на следующую лекцию. — после чего, она понимающе улыбнулась мне. Наши все зашуршали своими листочками, складывая и пряча направляясь к выходу. Это была посленяя пара в расписании, а потому, все еще находясь в испорченном настроении, спускалась в хвосте, держа работу.
— Бель, ну не переживай ты так. — попыталась успокоить меня Фиска, спускаясь на этаж ниже. — У тебя самая аккуратная работа.
На ее слова я лишь хмыкнула. Да мне даже дома дорисовать несколько заклинаний не поможет, ведь магистр смотрела только на меня и огневика. Обидно, когда результат очевиден, но какая-то мелочь его портит. Знала же заклинания, и противоречия повторяла, а он… Он просто взял и сам все испортил.
— Райнари, — подключился Сиан к моему успокоению. — Зато ты была в паре с самым завидным женихом. Странно, что вообще смогла что-то нарисовать, а не пускала слюни.
В ответ я улыбнулась и пихнула его локтем. Доля правды в этом есть, но как подсказывает практика, за такое оценку не поставят.
— Спасибо. — закатила глаза подруга. — Ты на что это намекаешь, а?
— Да так… — сосед развел руками. — И не что, а на кого.
Осинская запыхтела как еж, а большой и сильный принялся ее кривлять. Нет, как дети, честное слово. Ладно блондиночка, но Сиан. Почти четверть века живет, а все туда-же. Их дружеский бубнеж возимел свое действо и спустившись на первый этаж в холл, я уже искренне улыбалась, а местами и посмеивалась. Хорошие они у меня все-таки. Но не успела я спуститься, как услышала:
— Бель, а я думал, что ты уже убежала. У вас что, практика была? Уже?
Минт подходил со стороны дверей и откатывал попутно манжеты, поправляя камзол висящий на плече. Настроение, которое начало было поддаваться оправданиям разума, опять спадало к отметке ноль, но не ответить было-бы не вежливо.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
