Стражник затем вспоминал, что неожиданно услышал из камеры жалобные стоны и мольбы о помощи. Еще он помнил, как отодвигал засов. Открывающаяся дверь — его последнее воспоминание до того момента, когда его нашли в запертой камере с проломленной головой.
Джарел взбежала по каменным ступеням северной башни, сгорая от жажды мести. Девушка и раньше знала, что такое ненависть, но никогда такое чувство не испепеляло изнутри душу воительницы. В ночной темноте перед ее глазами вставало лицо смеющегося Гийома, густо обрамленное кудрявой бородой. Вкус его губ, казалось, навечно пропитал губы Джарел, а на плечах она по-прежнему ощущала тяжесть его рук. В какой-то миг приступ гнева и ненависти так скрутил Джарел, что ей даже пришлось остановиться и постоять неподвижно, прислонившись к стене. Двигаясь дальше в кроваво-красной пелене гнева, она вдруг поняла, что в ее уже почти безумном сознании отпечатывается, формулируется в слова спасительное решение, способ достойно отомстить за перенесенные унижения. От этой мысли Джарел бросило в холодный пот, и она вновь остановилась, чтобы унять дрожь и обтереть с лица холодный пот.
Судя по звездам, сверкающим в узких бойницах, время шло к полуночи. Выбравшись из темницы, Джарел пока не встретила ни души. Ее небольшая спальня на вершине башни оказалась пустой. Даже постель горничной в комнатке, расположенной одним лестничным маршем ниже, оказалась нетронутой. Джарел пришлось самой, без посторонней помощи, снимать с себя доспехи, что стоило ей немалых трудов. Ее замшевая рубашка пропахла потом и кровью. Девушка стянула ее через голову и отшвырнула в угол. Пламя безумного гнева в золотых глаза сменилось решительным блеском взгляда заговорщика, знающего свое дело. Натянув свежую рубашку из оленьей кожи, Джарел улыбнулась своему отражению в зеркале. Поверх нее она набросила и плотно застегнула на талии легкую кольчугу. На ноги воительница прикрепила щитки какого-то безвестного легионера — реликвию тех, еще недавних дней, когда Рим правил миром. За пояс она заткнула кинжал, а в руки взяла, не убирая в ножны, собственный длинный двуручный меч. Не тратя ни единой минуты на отдых, Джарел вышла из спальни и стала спускаться к основанию башни.
Она знала, что в эту ночь победители должны были устроить в захваченном замке праздничный пир. Судя по тишине, царящей под каменными сводами, большинство неприятельских солдат уже спало беспробудным пьяным сном. В голове Джарел неожиданно для нее самой промелькнуло сожаление по поводу так по-дурацки потраченных десятков галлонов хорошего французского вина, хранившихся в погребах Джойри. Несомненно, отчаянная женщина с верным клинком в руках могла нанести немалый урон этой пьяной банде, прежде чем будет схвачена или убита. Но эту идею девушка решительно отбросила: наверняка Гийом выставил трезвую охрану, и добраться до него будет невозможно. Джарел понимала, что второго шанса бежать победители ей не предоставят.
Она долго бродила по темным коридорам, сворачивая в залы, где вповалку лежали мертвецки пьяные солдаты Гийома. Перешагивая через них, она продолжала свой путь дальше, к маленькой часовне, построенной в дальних закоулках замка Джойри. Там она рассчитывала найти отца Жер-веза и не ошиблась. В комнате, освещенной лишь светом звезд, она увидела священника, стоящего на коленях перед алтарем и шепчущего молитвы.
— Дочь моя! — прошептал он, обернувшись и увидев стоящую на пороге Джарел. — Дочь моя! Как тебе удалось бежать? Господи, тебе срочно нужна лошадь. Если ты сумеешь прорваться через охрану у ворот, то к рассвету доберешься до замка твоего двоюродного брата.
Девушка жестом прервала его речь:
— Нет, святой отец. Этой ночью я не уеду из замка. Мне предстоит другой, еще более опасный путь. Благословите меня.
Священник удивленно поглядел на нее:
— Что ты задумала?
Опустившись перед священником на колени, Джарел крепко сжала в руках край его сутаны из грубого сукна:
— Благословите меня, я требую! Сегодня ночью я отправляюсь в преисподнюю, чтобы вымолить у дьявола нужное мне оружие. Может быть, я не смогу возвратиться.
Отец Жервез наклонился над ней и положил дрожащие руки ей на плечи.
— Посмотри мне в глаза! — потребовал священник. — Ты понимаешь, что говоришь? Неужели ты собираешься…
— Да! Туда, вниз! — твердо ответила Джарел. — Только мы с вами знаем про тот туннель. Что находится за ним? Но ради того, чтобы найти нужное мне оружие против унизившего меня и весь мой род человека, я готова и не на такое.
— Знаешь, мне следовало бы поднять шум и отдать тебя в руки Гийома, — прошептал отец
Жервез. — По сравнению с тем, что ты затеяла, это было бы более приятной участью.
— Нет, святой отец, я все рассчитала. Видит Бог, я не невинна, и грех свободной любви лежит на мне. Но чтобы стать подстилкой для любого мерзавца из этой банды, дожидаться, пока тебя убьют в пьяном гневе или продадут в рабство… Страшнее всего — быть отданной Гийому на потеху. Неужели вы не понимаете, святой отец?
— Да, это было бы страшным позором, — кивнул головой Жервез. — Но подумай, Джарел! Этому позору есть объяснение и искупление, это не помешает вратам Рая распахнуться перед тобой после смерти. Но то, на что ты решилась… Я не знаю, вернется ли когда-нибудь на землю или к Богу твоя душа или твое тело, если ты уйдешь туда, вниз.
Джарел пожала плечами:
— Чтобы отомстить Гийому, я готова на все, даже прямо сейчас отправиться навечно в Ад. Только бы знать, что мерзавец получит то, что заслужил!
— Но, Джарел, пойми. Это страшнее, чем Ад. Тебя ждет бездна глубже, чем глубины преисподней. Я думаю, самое жаркое пламя сатаны покажется райским дыханием по сравнению с тем, что может ожидать тебя там.
— Я знаю. Неужели я рискнула бы пойти на это, если бы не была уверена в том, что так оно и есть. Но поймите, святой отец, где еще я смогу найти нужное мне оружие, если не в том месте, которое лежит за пределами мира, созданного Творцом!
— Джарел, не надо, умоляю тебя!
— Отец Жервез, я все решила. Благословляете вы меня или нет?
В свете звезд блеснули гневным огнем янтарные глаза амазонки.
Мгновение спустя священник кивнул:
— Я благословляю тебя, дочь моя. Ты — моя госпожа здесь, на земле, и я не могу тебе отказать. Но учти, там тебе Божья милость не поможет.
Глава 3
Джарел, не выпуская из рук меча, снова спустилась в подземную тюрьму замка. Ее путь лежал по мрачным, черным коридорам, никогда не освещавшимся солнцем. От склизких камней пола поднимались зловонные испарения. В другой день Джарел, несмотря на всю свою храбрость, дошла бы так далеко, только собрав в кулак всю волю, чтобы преодолеть страх перед темнотой подземелья. Но сейчас горевшая в ней ненависть служила ей путеводным факелом. Госпоже замка Джойри не удавалось изгнать из памяти лицо ухмыляющегося Гийома, прижимающего свои губы к ее устам. Вновь и вновь волны гнева обжигающим пламенем пробегали в ее душе, заставляя сжать зубы и двигаться вперед.
