грудь надо искать на ощупь – это все ерунда! Зато Изабелла умная и верная. И это решение они вместе приняли.
Саймону надо было съездить к сестре. Или ее уговорить приехать, или встретиться где-то на границе… но пока проявить добрую волю и съездить самому.
Двуипостасные!
Это ж… такое любому государству пригодится! Изабелла отлично понимала, что это… это и раньше-то редкостью было! Даже не один из сотни – один из тысячи готов был эту силу воспринять! Из пяти тысяч! Но разве можно пренебрегать такой возможностью?
Вот, Феликс!
Мальчик и умен, и предан, и мужа ее любит, как родного отца, и вторую ипостась получил – разве плохо? Замечательно просто! Такие слуги трону пригодятся!
А то и…
А если женщина получит вторую ипостась? Поди, и дети от такой могут родиться двуипостасными? А у них сын еще не сговорен?
Понятно, что такое нельзя бросать на произвол судьбы, значит, надо возглавить! За этим Саймон к сестре и ехал! Не доверишь ведь такое абы кому!
А Картен оставался под управлением ее величества Изабеллы. Она справится.
Глава 8
- Ты – знал?!
Димас Бустон склонился перед королевским гневом и развел руками.
- Да, ваше величество.
- А Исайя?
- Он пока ничего не знает, просто первую встречу надо было устроить безопасно для вас, в храме.
- Уссссстроил, - шипению Иоанна могла позавидовать любая гюрза. – Сссссстерва! Почему она не пришла сама? Не написала?
Димас поклонился еще раз. Работа у канцлера такая, отвечать на идиотские вопросы. Увы.
- Ваше величество, королева решила вначале поговорить со мной.
- Почему?!
- Потому что к вам подобраться намного сложнее, ваше величество. А я и в городе бываю, и записку мне передать легче, и сотня глаз за мной постоянно не следит.
С этим Иоанн вынужден был согласиться.
- Ты видел моего сына?
- Да, ваше величество. Я бы не посмел прийти к вам, не будучи уверен…
- Это и правда – мой сын?
Ничто другое сейчас Иоанна не занимало.
Сын!
Престолонаследник!
Надежда Эрланда, его будущее, а заодно и будущее самого Иоанна! Король даже сам себе в этом не признался бы, но ребенка он рассматривал, не как самостоятельного человека, а как свое продолжение. Свое бессмертие! Личное…
Мнение ребенка по этому поводу Иоанна не волновало! Его сын – его собственность, какое у него там может быть мнение, отличное от отцовского? Смешно даже!
- Да, ваше величество. У него ваши волосы, и он похож на ее высочество Анну.
- Анна, да. Ты ее видел?
- Да, ваше величество, у нее все хорошо.
Иоанн кивнул. Ну да, так и должно быть. Все правильно. А теперь снова о главном!
- А на меня мальчик похож? Как его назвали?
- Саймон Александер, ваше величество. Да, похож, как мне кажется. Но я могу и ошибаться, ваше величество, маленькие дети… они сложные.
А правду сказать – страшные. И похожи очень часто сами на себя. Или на мелких обезьянок.
Иоанн с презрением посмотрел на канцлера.
- Что бы ты понимал… кормилица у моего сына хорошая? Ему всего хватает?
- Ее величество лично кормит малыша, не доверяет посторонним, - честно ответил канцлер.
- Как? Сама? Фу, как это простонародно!
Димас поклонился, всем видом показывая: не виноват-с, ваше величество! Что увидел, то и сказал!
Иоанн покривил губы.
- Что ж. Ради сына… да, только ради сына я иду на эту жертву.
- Да, ваше величество.
- Прикажи этой женщине прийти в часовню, я поговорю с ней еще раз. Только ради сына!
Димас поклонился, соглашаясь с королевскими словами. И правильно сделал, не то подсвечником бы его Иоанн навернул, не глядя… не может ведь он признать, что его просто загнали в угол? Конечно, нет!
Он великодушно смиряется перед женской глупостью… он еще потом придумает, как это должно красивее звучать.
Эх, чего ради наследника не сделаешь!
***
Два эрра смотрели на… людей?
Животных?
Сложно сказать, пожалуй, там все и сразу было. Были те, кто походил на людей, только раздутых в два-три раза и покрытых шерстью. Были те, кто походил на зверей с подозрительно разумными мордами. Самыми страшными были те, кто застрял посередине, как жуткий гротеск. Кабан с человеческим лицом вместо морды, медведь с человеческими руками и глазами… жалко?
Скорее, жутко.
Страшное извращение естества. Мерзкое, отвратительное, дар божий, исковерканный злым человеческим деянием. И от этого мороз бежал по коже.
Или – не только от страха?
Для одного из мужчин это был его шанс на трон. Второй же делал карьеру. Для него это было возможностью выслужиться перед правителем, так что… посол и расцеловал бы каждую из тварей, если бы это помогло. Отвращение? А перетерпит!
Как этих тварей привезли в город?
Сразу.
Просто так их не провезешь, конечно, а вот в бродячем цирке – запросто. Там положено быть всяким уродам, и спрятать можно, что угодно. Так и поступили. А что ночью несколько повозок ненадолго к посольству приехали… и что? Может, нравится им так, кататься по городу? Это ж не запрещено?
И вот теперь эти существа смирно сидели в комнате, ждали. Брат Тома хорошо их выдрессировал, никто не скалился, не проявлял нетерпения.
- Когда? – наконец вымолвил один из эрров.
- Через два дня? – предположил второй.
Первый подумал.
- Да, пожалуй. Хотелось бы скорее, но… это разумно.
Существа, которые некогда были людьми, молчали. Они все слышали, но радовались другому.
Через два дня ЭТО закончится? Правда?
Даже если их убьют… ну и пусть убивают! Это не жизнь. В чужом и чуждом теле, с болью, страхом, голодом… да, они будут драться, они будут убивать, они могут принести еще немало боли и горя, но и свою смерть они примут с радостью.
Лечь бы, попросить, чтобы убили, самим на клинки кинуться… да только не получится так. До последнего вздоха и человек и животное сопротивляются смерти, до последнего вздоха отбиваются от врага. Это закон жизни.
Даже если живешь через силу, очень сложно самому убить себя. Невозможно почти…
Но через два
