— Ты его разозлил!
— Нет, — улыбнулся я, делая вид, что старательно изучаю открытый учебник. — Просто поддразнил. И, поверь мне, это было необходимо.
— Ты что, неприятности на свою голову ищешь? — сердито шикнула девочка, заметив мою улыбку.
— Нет, — снова повторил я. — Всего лишь справедливости. А за нее почему-то всегда приходится бороться.
— Ты это о чем? — непонимающе моргнула Верия, но я не собирался больше ничего пояснять. Да и Лонер как-то недобро покосился в нашу сторону, поэтому пришлось умолкнуть и сделать вид, что нам обоим интересна лекция. А то с Кромма станется придумать для нас еще какую-нибудь совместную практику, тогда как я сейчас был не в том состоянии, чтобы отвлекаться на посторонние вещи вроде спасения чьей-то жизни или еще другую подобную глупость.
Мне срочно нужно было вернуть Нича. Сегодня же. Или хотя бы выяснить, куда он подевался, потому что без него мой поход в Черную башню терял всякий смысл. Тем более что время уже поджимало — Зубища вот-вот доберется до последней стены. И что тогда? Как я буду заметать следы, если угробил свой резерв на какого-то вонючего зомби?
Решено: если Нич не появится к вечеру, мне придется отказываться от установки портала и возвращаться в кабинет ректора, предварительно придумав для этого достойный предлог.
Интересно, небольшая, но шумная диверсия в лабораториях первого этажа для этих целей подойдет?
* * *
Из аудитории я выходил уже с готовым планом и был полон решимости воплотить его в жизнь сразу после ужина. Правда, от диверсии на уроке Лонера после недолгих размышлений я все-таки отказался, но лишь потому, что пришел к выводу, что недолгая, однако очень кучная драка в столовой вполне сможет ее заменить.
Собственно, я уже даже нашел свою первую жертву, собравшись начать с того незадачливого старшекурсника, который требовал у меня простыню. Заодно стребовал бы с него ответы на свои вопросы, уточнил кое-какие детали. Может, узнал что новое насчет похищения Молчуна… но как раз в тот момент, когда я, решив не наедаться перед дракой, отодвинул тарелку и встал из-за стола, мне на голову упало что-то увесистое.
— На выход, Гираш! — тихо прошипел Нич, тут же юркнув под мантию. — И живо! У нас крайне мало времени!
С трудом проглотив крутящийся на языке вопрос и испытывая сильное желание вытащить этого гада наружу, чтобы хорошенько встряхнуть, я цапнул с подноса сразу три пирога (все — для себя, естественно; нечего этому негодяю жиреть на казенных плюшках) и послушно двинулся к выходу. По пути смерив свою несостоявшуюся жертву сожалеющим взглядом и неохотно отказавшись от своей первой задумки.
— Гираш, у нас проблема! — заявил мастер Твишоп, как только я оказался за дверью и свернул в первый попавшийся… к счастью, безлюдный… коридор.
— Говори, — хмуро ответил я, машинально проверяя, нет ли где поблизости следилок. — И начни, желательно, с причины, по которой ты так долго не появлялся.
— Хорошо, если ты так хочешь: мне пришлось задержаться в кабинете потому, что Умдобр поставил на нем закольцованную защиту.
— Чего? — не сразу сообразил я, и таракан презрительно фыркнул.
— Неуч! Такая защита хороша тем, что размыкается лишь на короткое время — обычно в момент открывания двери! И снова становится монолитной до тех пор, пока кто-нибудь не решит войти или выйти из комнаты!
Я отмахнулся.
— Это я как раз помню. Я не понимаю другого — какого демона ты не ушел оттуда раньше? Ректор же не собрался там ночевать?!
— Нет, — немного остыл таракан. — Но Ворг задержался у него допоздна и ушел, когда я еще не до конца разобрался со следилками…
— Он что-нибудь важное сказал? — некрасиво перебил я Нича. Тот насупился, потому что терпеть не мог подобной бесцеремонности, но все же ответил:
— Нет. Но интересовался твоими документами и сболтнул кое-что любопытное насчет твоих прошлых заслуг.
— Что именно?
— Потом, — отмахнулся таракан, не посчитав эти сведения достаточно важными. — Это подождет. Главное в том, что лекарь плотно интересовался твоими способностями… теми, что официально зафиксированы на бумаге… и начал задавать вопросы о Невзунах.
— Это естественно, — нахмурился я. — Он же собирался взять меня в ученики и просто обязан был изучить все имеющиеся материалы. Что в этом необычного?
— Ничего. Кроме того, что ректор во время вашего разговора снял слепок с твоей ауры, а затем задумал его сравнить со слепком ауры твоего так называемого наставника — мастера Лиуроя.
Я непонимающе моргнул.
— При чем тут Лиурой?
— Не знаю! — с нажимом ответил таракан. — Но почему-то слепок его ауры оказался в тот день у ректора на столе вместе с твоим. И, судя по тому, о чем он говорил с Воргом, разговор об этом типе у них уже был и остался на тот момент незаконченным. Тебя это не настораживает?
Я ненадолго задумался, а потом качнул головой.
— Пока нет, несмотря на то, что ауры у нас с Лиуроем удивительно похожи. Сам не поверил, когда увидел в зеркале. Но этого, к сожалению, никак не спрячешь.
— Верно, — ворчливо согласился таракан. — Как не спрячешь и тот факт, что вы ОБА имеете талант к определенным видам магии: целительству, например, магии порталов, ментальной магии. Вернее, это у меня был такой талант, и ты его, можно сказать, унаследовал. А Лиурой… ну, мы с тобой не так хорошо его знаем, однако даже с учетом того, что он перед тобой не откровенничал, я склонен согласиться, что уже по структуре аур можно заподозрить в нем определенные способности именно к ментальной магии.
Я припомнил вздорного, невоздержанного на язык «светлого», который с некоторых пор считался моим наставником, и с сомнением посмотрел на учителя.
— А ты уверен? Я как-то не заметил в нем никаких отклонений. И готов кому угодно подтвердить, что Лиурой — кто угодно, но только не ментальный маг.
— Я тоже так себе сказал, когда услышал этот разговор, — фыркнул таракан. — Потому что видел Лиуроя вблизи и до недавнего времени был готов поклясться, что по той ауре, которую он позволяет видеть окружающим, этого действительно не скажешь. Но слепки врать не будут: он просто ОБЯЗАН иметь такой дар. Точно так же, как и ты.
Я снова задумался, но четкой связи с нынешними событиями не увидел и решил не спорить.
— Хорошо. Может, в чем-то ты и прав. И что с того?
— А то, что Умдобр СИЛЬНО удивился, когда узнал, что у личного мага его сиятельства графа Экхимоса есть такие редкие способности! Да так искренне, что даже я уверен, что он не играл.
Вот тогда я озадачился по полной программе.
— Погоди… но ведь, когда у мага открывается дар, все его стороны так или иначе становятся хорошо видными. Слабые или сильные, скрытые или явные… тот, кто впервые его откроет, на какое-то время получит полную информацию о способностях адепта, потому что спрятать ее от опытного мастера или мэтра у необученного сопляка не получится.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
