– Берта, я следующим, – предупредил Фэб. – Сходите, перекусите, пока можно.
– Потом будет нельзя? – удивилась Джессика.
– Понятия не имею, – пожал плечами рауф. – Но лучше всё-таки перекусите. И Ри с Мотыльками притащите что-нибудь. Я вас через двадцать минут жду, обеих, не уходите надолго. Дверь не закрывайте.
Когда они ушли, он отвёл Ита к постели, уложил – по его мнению, четыре часа в кресле было многовато. Сел рядом.
– Может, ты меня сегодня прогонишь, – сказал Фэб едва слышно. – Если так… то так тому и быть. Я очень хочу, чтобы ты проснулся, родной. Чем бы это ни кончилось, я хочу, чтобы ты проснулся и снова был… собой. И ещё я очень надеюсь, что мои слова ты сейчас понимаешь, точно так же, как понял слова Кира про чай и лхус. Они все, как мне показалось, считают мою веру глупой. А я не могу не верить. Богу – не могу не верить. И я сейчас прошу Бога – за тебя. Чтобы он тебе помог. Чтобы ты справился. Справился и вернулся к нам.
* * *
Кир и Скрипач приехали в первом часу ночи. Марк хотел пойти с ними, но его вызвали, и он с великим сожалением покинул их компанию – ему, конечно, тоже интересно было узнать, чем всё кончится.
– Цирк с конями, – констатировал Скрипач, когда они вошли в квартиру. – Но Марк – это нечто. Десять процентов скидки выбил. Наплёл с три короба – что лхус, оказывается, его пациенту нужен, причём именно как лекарственное растение.
– Ну, вообще-то он тонизирует, конечно, но я бы не назвал его лекарством, – заметил Фэб.
– Тебя не спрашивали, – огрызнулся Скрипач.
– Извини.
Они всё ещё хамили. Но уже гораздо меньше, чем раньше…
– Рыжий, заваришь? – спросила Берта.
– Конечно. Они ещё и чайник дали, и чашку. Как бонус. Мы взяли тот, что подешевле, но всё равно… – Скрипач зажмурился. – Если не получится, мы через месяц поедем работать сборщиками.
– Мы в любом случае через месяц поедем работать сборщиками, – возразила Берта.
– Ты не поедешь. У тебя работа тут, – строго сказал Скрипач. – И нога.
– Да как же, не поеду. Отпущу я вас одних на полгода, дожидайтесь…
– Как там дела? – поинтересовался Кир.
– Он немного подремал, но проснулся сам где-то через час, – отрапортовал Фэб.
– Спрашивали?
Фэб кивнул.
– И что?
– То же самое.
– Ясно. Ладно, пошли к нему.
– Давайте минут через пять, чтобы заварился и хоть немного остыл, – попросил Фэб. – Перестояться не успеет, будет в самый раз.
Скрипач искоса глянул на него. С неприязнью. Дёрнул плечом.
– Тут и без тебя знают, как заваривать, – проворчал он. – Эксперт выискался. По всем вопросам…
– Рыжий, не заводись, – попросила Берта. – Не надо сейчас.
– Малыш, я не завожусь, меня просто бесит, когда, не спросясь, лезут не в своё дело. Хорошо, проехали. Ребят, будем надеяться, что получится.
– Что нам ещё остается, – тихо произнёс Ри.
В комнате снова был полумрак, всё тот же приглушённый свет. Джессика, что-то читавшая с терминала, при их появлении подняла голову.
– Он ещё раз спрашивал, – сказала она. – Сам.
– Сам? – переспросил Фэб.
– Да, сам. Минут пятнадцать назад. Ит, ребята привезли рибир, – позвала она. – Давай мы поможем тебе сесть, хорошо?
…Они сумели купить сто граммов ягод рибира – на две заварки. Кир использовал половину, на всякий случай решив пока не трогать вторую. Мало ли что. К ягодам прилагался специальный чайник с двумя внутренними ёмкостями, разделёнными сетчатой стенкой, и две конусовидные белые чашечки – судя по всему, какой-то набор, причём явно очень дешёвый. И эти наивные разумные ещё спрашивают, откуда у транспортников такие деньжищи?! Почему бы им не быть – при таких ценах на простые вещи? Перемещение чего бы то ни было из одного места в другое – самый выгодный бизнес во вселенной… и транспортники об этом прекрасно знают. Дороги стоят дороже даже, чем войны…
Скрипач на всякий случай придерживал чашку, которую вложил Иту в руку, но оказалось, что этого не требуется – неспешно, словно во сне, тот поднес чашку ко рту и отпил глоток.
А потом закрыл глаза и, кажется, замер.
Все ждали.
– Это не наш сбор, – едва слышно, медленно сказал Ит. – Наш – полудикий, он немного горчит, зато пахнет совсем иначе, совсем… Возможно, дело в воде, но ведь у нас так и не получилось с тобой разобраться с этим. Всегда не хватало времени… и всегда совесть не позволяла смотреть им в глаза. Может быть, теперь станет иначе… наверное, так будет лучше… Мне кажется, что мы хоть немного, но искупили свою вину. Жалко только, что сюда, в предгорье Эстена, мы больше не вернёмся… слишком мало времени…
Ри открыл рот, чтобы что-то сказать, но Фэб остановил его взмахом руки – молчи, мол! Подожди.
– Тебе ведь тоже нравится наш сбор, да? Ягоды мельче, но вкус у них настолько сильный, что можно заварить, а потом перемолоть ягоды и испечь с ними печенье. – Он слабо усмехнулся. – Сколько мы забрали? Пять килограмм? Если будем экономить, на год хватит. Больше нам и не нужно… – В голосе звучала спокойная усталая печаль. – Всё уже решено. Итог. Очень плохой итог, правда?
– Как тебя зовут? – вдруг спросил Фэб. – Кто ты?
– У меня нет имени, только номер. Я всю жизнь был лишь номером.
– Номером? – потрясённо переспросил Ри.
– Конечно номером, Ариан. Ты забыл?
Скрипач судорожно вздохнул, с ужасом взглянул на Ри.
– Лхус совсем плохой, да? – спросил он.
– Нет, Лин. Хороший. Хочешь, попробуй… и спасибо, что принёс. Я что-то… – Чашка в его руке дрогнула. – Ненавижу эту проклятую старость… Ариан, спасибо, что согласился…
– На что? – холодея, спросил Ри.
– Ты же знаешь, на что. Плохо, что под конец жизни мы стали такими чудовищами. – Рука, державшая чашку, задрожала сильнее. – Я очень виноват перед вами двоими… не нужно было брать их в ученики… но они тогда казались такими… светлыми…
Скрипач едва успел подхватить чашку – Ита вдруг тряхнуло, словно ударило током. Он подскочил на кровати, бешено озираясь вокруг себя, в глазах его стоял ужас.
– Что случилось?! – срывающимся голосом крикнул он. – Что…
– Спокойно, – первым опомнился Фэб. – Всё в порядке.
Он сел на кровать, взял Ита за плечи – того колотила дрожь.
– Всё в порядке, – повторил Фэб. – Быстро отвечай на вопросы или продолжай ряд, не задумываясь. Как тебя зовут?
– Соградо Ит… ты же зна…
– Сколько пальцев на руке?
– Пять.
– Вечер, ночь, утро…
– День.
– Зимой бывает…
– Холодно.
– Меня зовут…
– Фэб, перестань! – взмолился Ит. – Да что происходит вообще?!
– Всё действительно в порядке, – Фэб повернулся к остальным. – Можете выдохнуть.
– О, боже, – Скрипач сел рядом с кроватью на пол, запустил руки в волосы. – Секунду, сейчас отпустит…
– Рыжий, ты что? – Ит попытался встать, но Фэб удержал его.
– Ничего, нормально, сердце прихватило. Говорю же, отпускает уже.
– Вы мне скажете, что произошло? – снова спросил Ит.
– За исключением того, что ты едва не дал дуба, ничего существенного, – пояснил Кир. – Как тебе лхус, псих? Мы на него деньги за месяц угробили.
– Зачем? – с недоумением спросил Ит.
– Потому что он тут не растёт, а импортный стоит очень дорого, – пояснил Скрипач.
– Растёт, – вдруг сказал Ит. В голосе его звучало искреннее недоумение. – Мы же сами и сажали. Правда, очень давно, но он полудикий, и, скорее всего, просто порядочно продвинулся к югу… потому что корни у него всегда идут на юг. Рыжий, ты не помнишь?
– Ит, ты о чём? – удивленно спросила Берта. – Как – растёт?
– Если его не повыдирали, должен расти… – Ит запнулся. – Но я сейчас… не про лхус на самом деле. Я про счёт.
– Какой счёт? – опешил Фэб.
– Вы не знаете? – Ит растерянно переводил взгляд с одного на другого. Все молчали. – Ри, да ты что!.. Ты же должен помнить! Это оттуда, из той жизни. После того, как мы были вынуждены приговорить Адо, мы вывели наш тройной счёт сюда, ту ветку, которая должна была принадлежать ученикам. Планета по сей день живёт на проценты от этого счёта…
– Ит, подожди, – тихо произнёс Фэб. – Ты хочешь сказать, что в этом мире сейчас существует счёт одного Безумного Барда и двух Сэфес, которые…
– Не здесь. Но подтвердить можно здесь.
– Планета? – дошло вдруг до Джессики. – Вся планета – на проценты?!
