— Да что есть-то, Улитка Младшая?! Не томи!! — пристала я к ней.
В этот раз Дженни откликнулась с готовностью.
— Ты правильно додумалась взять меня с собой. Вряд ли это заметили бы наши парни, да и ты почти никогда не проводила время в девчачьей комнате для сплетен… а вот я — да!
— И?!
— И ковер лежит совершенно не правильно! — торжествующе закончила сестра.
Через пару минут «наши парни», как очень мило оговорилась Дженни, пыхтя свернули довольно тяжелый коврик, пурпурный с лиловыми разводами, и отставили валик к стене.
Джен сдавленно вскрикнула, я тоже едва удержалась.
На каменных плитах возле дивана явственно выделялось небольшое багряное пятно засохшей крови. Мне стало вдруг так страшно и неуютно, словно кто-то сжал сердце в кулаке. Наверное, только сейчас я по-настоящему ощутила, что где-то рядом бродит человек, способный на все.
Что ж, наша гипотеза подтвердилась — Мэри-Энн действительно перетащили в комнату после удара, и преступника она встретила именно в гостиной. Но это ни на шаг не приблизило нас к тому, чтобы хоть как-то ограничить круг подозреваемых — скорее наоборот! Вдруг кто-то посторонний проник ночью в башню извне?
Но я была бы не я, если б не «поймала» очередное озарение.
— Я знаю, кто нам поможет! …Тушкан! Тушка-ан! Иди сюда!
— Ты про духа-хранителя Академии пурпурной розы? — скептически спросил Олав. — Этот магический зверь даже мне не дается! Пугливый очень, совсем одичал без настоящих хозяев и…
Он замолчал, когда меховая зараза плюхнулась с потолка на пол, а потом сиреневой молнией метнулась мне в руки, обниматься.
Я почесала Тушкана за ухом. У него были очень испуганные глаза, зверек мелко трясся всем телом.
— Бедный… нелегкие настали времена для всех, и для тебя тоже. Тревожные. Но мы-то тебя не обидим, мы твои друзья! Скажи, ты видел плохого человека, который ударил девушку сегодня ночью, вот в этой самой комнате?
Тушкан честно-честно смотрел мне в глаза своими глазками-бусинками, не мигая.
Я вздохнула. Значит, нет. Все-таки, этому новорожденному Замку до талантов Замка ледяной розы еще далеко. Будем воспитывать. Маленьким нужна забота и нежн…
— Пи-и-иу!! — взвизгнул зверь, когда его выхватили из моих рук и подняли за уши.
— Морвин!! Ты его пугаешь! — воскликнула я.
— Отстань, Ледышка! Мне давно хотелось познакомиться с этим поганцем.
Огненный маг держал одной рукой сучащего лапками в воздухе Тушкана и сверлил его суровым взглядом. А тот на удивление вдруг присмирел… я бы даже сказала, пристыженно. Как наделавший в неположенном месте котенок.
— Ну здравствуй, пакостник! Рассказывай, кто тебя надоумил по мирам шляться и сжирать на корню все, что под лапу подвернется.
Глазки-бусинки крепко зажмурились, Тушкан обмяк и притворился дохленьким — в надежде, видимо, что так его пожалеют и отпустят.
— Эмма… а что твой друг такое про «миры» говорил? — спросил тихо Олав, как бы невзначай подходя поближе. Еще бы ему не было интересно — сам в одном таком подземном мире десять лет прокуковал!
— Спроси у Джен, она тоже в курсе, — так же тихо ответила я.
— Эмма! — Олав нахмурился. — Ты же знаешь, я не собираюсь больше навязывать Дженни свое общество, и вообще…
Я перебила его, по-прежнему не повышая голоса и любуясь картинкой «большой брутальный огненный маг приручает маленькую милашную зверушку». Хотя, судя по тому, что Тушкан уже не болтался в воздухе, а вполне себе сидел на ручках, возможно, было наоборот — «маленькая милашная зверушка покоряет большого брутального огненного мага».
— Олав… ты знаешь, что я сказала своей сестре в тот вечер, в Замке ледяной розы, когда ты от нас уехал?
Он замолчал, напряженно ожидая продолжения — застывший, натянутый, как струна.
— Я ей сказала, что она непроходимая тупица. Так вот я сегодня тебе тоже говорю, на правах подруги детства — ты близорукий, недогадливый дурак. Только не обижайся, пожалуйста, я на вас любя обзываюсь. От чистого сердца.
— Что ты хочешь сказать? — недоуменно переспросил он. — Эмма! Эмма, подожди!
Я загадочно пожала плечами и оставила его одного. Краем глаза довольно отметив, как пристально уставился Олав на стоящую в стороне Дженни — будто она была головоломка, а я только что дала новую подсказку к разгадке.
С приятным чувством выполненного долга я подошла к своему огненному магу, по которому уже успела дико соскучиться, и положила голову ему на плечо.
— Ну, как успехи?
— Ледышка, оно об меня трется мордой и урчит! Почему оно трется об меня мордой и урчит?!
Я еще не видела на его лице такого обескураженного выражения. Тушкан тем временем демонстрировал чудеса хитрости — он уже умудрился как-то вывернуться, так что Морвину пришлось неловко пристроить его на руках, и вовсю ластился, заискивая и прося прощения.
— Вот для этого в нашем мире и заводят домашних питомцев! — улыбнулась я. — Они милые.
Морвин осторожно взял его за загривок и передал мне.
— Забирай! Мне одной милой Ледышки за глаза хватает — на пирожные подсадила, цветочками хожу любуюсь, того и гляди забуду, как меч в руках держать. Вот это вот ушастое существо — уже перебор. Так и быть, прощу его мохнатую задницу, если прекратит хулиганить. Пусть и духу его больше в моем мире не будет! Учитывая, как он уже успел там наследить, может плохо закончиться. Для него. Для деревень, жителей которых он объедал, это закончится отличным наваристым супом.
Я почесала довольного и явно тут же забывшего про угрызения совести зверька, а сама толкнула потихоньку Морвина локтем.
— Пока он радуется, что ты его простил… попроси-ка Тушкана о помощи! Пусть отрабатывает твое прощение. Мало ли — если он даже никого не видел, может, хоть что-нибудь подозрительное заметит! Он же в собственном Замке должен знать каждый угол.
— Это мысль! А ну-ка, ушастый, — Морвин снова зыркнул на Тушкана, и тот уставился в его огненные глаза, как завороженный. — Ищи! Искать! Нам нужно что-то, чего здесь быть не должно. Вещь, мусор, что угодно — любые следы, оставленные человеком, который бродил здесь вчера ночью вместо того, чтобы спать.
Тушкан встрепенулся, спрыгнул с моих рук… и метнулся к свернутому трубочкой ковру.
Понюхал его, царапнул когтистой лапкой… а потом соскреб что-то прилипшее к изнанке, принес в зубах и выплюнул Морвину на ладонь.
Короткий обрывок черной нитки. Простая, довольно прочная нитка с полпальца длиной.
Мы переглянулись.
Пока Дженни и Олав топтались на месте друг напротив друга — одна, в смущении играя с белкой, другой, по-прежнему протирая на девушке дырку взглядом — мы с Морвином стали потихоньку шушукаться, склонив друг к другу головы.
— Ледышка, давай, — твои версии!
— Хм. Это нитка с чьей-то одежды.
— Определенно.
— У студентов факультета менталистики — черные воротники на форме!
— У преподавателей — черные мантии.
— Не подумай, что я до сих пор ревную, но еще я видела у Солейн черный костюм.
— Принимается. И ты до сих пор ревнуешь.
— А вот и нет!
— А вот и да! Ледышка, не провоцируй меня. Вот еще на месте преступления на сыщиков я не набрасывался.
— А не на месте преступления, что, набрасывался значит?!
— Р-р-р… ну погоди у меня! Сегодня же истребую с тебя долг.
— Ты обещал, что желание будет не слишком!!
— А оно не слишком и есть. Чуть-чуть совсем. Но тебе хватит, чтобы захотела «слишком».
— Ты в курсе вообще, что нас все слышат?!
— А ты кричи потише, Ледышка, и не будут.
— То есть я же еще и виновата в том, что у тебя все разговоры рано или поздно к одной теме скатываются?!
— Еще скажи, что тебе это не нравится.
— И скажу!! Я вообще-то девушка приличная, и мне…
— А вот врать приличным девушкам не положено! Пойдем-ка отсюда… чтоб не шокировать общественность…
И с этими словами мой невыносимый огненный маг просто-напросто нагнулся, подхватил меня под коленки… и взвалил себе на плечо. Пятой точкой кверху. Удобно придерживая за эту самую пятую точку, чтоб не свалилась.
