залитым текущей из разбитого носа кровью лицом оскалил зубы и ловко ушёл в сторону. Под хохот и улюлюканье зрителей русый детина в мгновение ока улетел с помоста в раздавшуюся в стороны толпу. Ошалевшего парня подняли, обласкали подзатыльниками, похлопали по запылившейся одежонке и вручили утешительную кружку пива. Один из болельщиков передал две кружки победителю, которые тот принял, как само собой разумеющуюся награду и тут же вдул в несколько глотков, с удовольствием отерев лицо остатками пены.
— Как дитё малое… — грустно вздохнула хуманка.
— Хм, пожалуй, нам здесь сегодня не удастся поужинать. Столпотворение какое! — Лоос постаралась отвлечь спутницу.
— Ничего, есть прекрасная мысль! За мной! — хуманка стала протискиваться к стойке, справа от которой находилась лестница, поднимающаяся на балкон второго этажа. Пробегая мимо стойки, где суетился взмыленный гном, синеволосая крикнула: «Тардул, лапушка! Нам ужин в номер с вином и фирменными рябчиками! Целую!»
Хозяин таверны мельком взглянул в сторону хуманки, улыбнулся, утирая пот передником, и кивнул, махнув рукой с зажатым полотенцем. Синеволосая увлекла альву вверх по лестнице. Здесь, на балконе было гораздо свободнее и значительно легче дышалось, благодаря открытым настежь вентиляционным окнам под потолком. Гудящее, жующее и пьющее скопление разумных в зале отсюда казалось уже не таким отталкивающим.
Хуманка открыла самую крайнюю комнату в конце балкона, подперла дверь клином, что валялся тут же и, крикнув: «Помогай!», начала выталкивать из комнаты гостевой стол. Лоос поспешила взяться за противоположный край, и они вместе приставили его к балконной ограде. Стулья и льняная скатерть заняли полагающиеся им места. Не прошло и нескольких минут, как лучницы с уютом расположились у стола в ожидании доставки. События на помосте продолжались с непрекращающимся накалом и достигли кульминации. К кругу пробиралась, возвышаясь над толпой, компания Чёрных орков. Лоос и синеволосая, устроенные словно в театральной ложе, продолжали следить за нехитрым развлечением мужчин.
Высокий бородач одерживал одну победу за другой. Против его поистине чугунного лба ни один поединщик не мог выстоять больше нескольких минут. Альва поразилась, как много пива влезает в утробу этого, сложённого, как Бог, хуманса.
Наконец, на помост взобрался огромный орк из подошедшей группы, весь от макушки до кончиков пальцев покрытый клановыми татуировками. Клыкастый не стал рычать или распалять себя ругательствами, а молча встал перед бородатым мужчиной в ожидании сигнала. Богиня заметила, что хуманс перестал улыбаться. Исчезла вальяжность в движениях, каждый шаг и поворот туловища был выверен. Рядом напряжённо засопела синеволосая, навалившись грудью на балконную ограду.
Противники сошлись в центре помоста, соприкоснувшись лбами.
— Ррридо!!! — подал сигнал, следивший за правилами северянин, сопровождая крик ударом обуха боевой секиры в край подвешенного щита. Тишина, на несколько мгновений возникшая перед началом боя, взорвалась выкриками и воплями болельщиков.
На этот раз топтание единоборцев в угольном круге затянулось. Спустя некоторое время стихли даже крики болельщиков. Слышно стало шипение масла на сковородах гномьей кухни, да где-то наверху хлопала на ветру незакреплённая форточка.
Орк глухо взрыкивал, напрягая чудовищные мышцы шеи и спины. Скрип зубов хуманса, а, может, это был треск шейных позвонков, сопровождал каждую новую атаку клыкастого. Бойцы стоили друг друга. Стало понятно, что в поединке схватились опытные воины. Никаких попыток нарушить правила! Единоборство перешло в стадию хрупкого равновесия…
С орка и хуманса градом лил пот, падая на доски помоста. Уже сотни кругов натоптали поединщики босыми ногами. Толстое дерево нещадно прогибались, но держало мощные тела воинов.
Лоос незаметно для себя увлеклась зрелищем и упустила, как бородач сделал резкое вращательное движение корпусом, слегка присев и изменив угол давления на лоб орка. Всё это было проделано просто молниеносно. Клыкастый качнулся, на миг теряя равновесие, а хуманс тут же повторил предыдущий прием. Но в обратную сторону, подставляя орку правое плечо и немного сгибая правое колено.
Этого оказалось достаточно, для того чтобы удивлённый потерей равновесия орк попытался подшагнуть назад, взмахнул руками и с грохотом уселся на задницу за пределами круга.
За рёвом и вскинутыми руками восторженной толпы Лоос не заметила откуда вновь выскочил поверженный воин. Одним мощным движением он разорвал путы, связывающие его запястья за спиной, выхватил из волосяного узла на голове короткий орочий нож и ринулся на стоящего к нему боком чернобородого. Рядом вскрикнула синеволосая…
В следующую минуту между хумансом и орком оказался ещё один человек. Казалось, он переместился на помост неизвестно откуда. И резко разогнувшись, вплотную прильнув к корпусу несущегося орка, зеркально повторяя его движение, одной рукой перехватил нож, а другой коснулся квадратного зелёного подбородка…
Пересуды об этом поединке ещё долго будоражили умы завсегдатаев «Гномьего приюта». У каждого из свидетелей была своя версия. Ну да Альв с ними! Собака лает, ветер носит…
Орк замер в шаге от бородатого хуманса, повисая на плече у незнакомца. Глаза клыкастого закатились, а из уголка рта на клыки потекла слюна.
Лоос смогла внимательнее рассмотреть человека, вмешавшегося в поединок.
Высокий плотный хуманс с трудно определяемым возрастом. Волевое загорелое лицо его обрамляла белая седая борода, которая разделялась на пряди, заплетённые в две короткие косички, заканчивающиеся зажимами из чеканного серебра. На теле его, там, где оно не было покрыто одеждой из выбеленной дублёной кожи, проступала сложная вязь множества тончайших рисунков татуировки. Свободной от росписи была только шея, лицо и внушительная лысина, блестевшая от пота. На затылке остатки волос были заплетены в длинную седую косичку с серебряным кольцом на конце.
Татуированный аккуратно уложил тушу орка на помост, заботливо поправив задравшийся кожаный жилет клыкастого. Затем человек с косичкой протянул орочий нож подошедшему распорядителю боёв. Молча кивнул растерянно стоявшему хумансу.
Лоос заметила, что незнакомец почти не уступает в росте чернобородому, а вот мускулатура, в особенности это касалось груди и рук, значительно превосходила таковую у победителя.
Очнувшись от оцепенения, чернобородый шагнул к человеку с косичкой и протянул ему руку с поклоном под одобрительное ворчание болельщиков. Татуированный пожал её без колебаний улыбнувшись. Из-за расстояния трудно было разобрать о чём они говорят. И Лоос обернулась к синеволосой хуманке. Той уже не было на месте, лишь плетёные косички мелькнули за лестничными перилами.
Как раз ужин подоспел. Разносчица, извинившись за задержку, ловко расставила принесённые на огромном медном блюде закуски и рябчиков, совсем недавно вынутых из печи. Дивный аромат, исходящий от свежеприготовленных блюд, заставил живот Богини забурчать. Два глиняных кувшина с молодым вином также перекочевали в центр стола.
День у альвы выдался очень насыщенным на события. Есть хотелось до головокружения. Богиня попыталась успокоиться и отвлечься от мыслей о еде, а синеволосая, как назло,
