Побродив по округе, Андрей нашел сломанный черенок от лопаты, который явно не был рассчитан на предполагаемое усилие, и рычаг железнодорожной стрелки. Вот его можно было попробовать.
Андрей присел возле вагона, уперся им в буфер, а конец, для упора, вогнал под шпалу. Так дело пошло легче – колеса с трудом сдвинулись с места, скрипя проржавевшими буксами.
– Еще… – сам себя подбодрил Андрей. – Хотя бы пару шагов!
Он сменил точку опоры на другую шпалу, и еще сдвинул вагон. Тот так и норовил съехать на старое место, но это Андрею как раз было на руку.
Кряхтя и ругаясь, скользя по траве босыми ступнями, он сдвинул вагон метра на два, подпер рычагом и отдышался, готовясь к главному. Наконец посчитал, что готов.
Он вырвал рычаг, отбросил его в сторону и упал на колени, прижав цепь к рельсе. Колесо накатилось на нее, готовое перекусить ребордой.
Но застряло. Видимо не хватило инерции.
– Твою мать… – не на шутку перепугался Андрей, пробуя выдернуть прижатую колесом цепь.
Ничего не получилось – застряло крепко. Андрей так и остался в позе мусульманина, совершающего намаз.
Очень скоро затекла спина, и без того утомленная работой ломом. Колени и локти начинали болеть от нестерпимой нагрузки. Андрей понял, что придется звать на помощь, другого выхода просто не было. Стало до слез обидно, что сам себя поставил в столь идиотскую ситуацию. А ведь мог запросто дождаться темноты и добраться до кого-нибудь из знакомых. До Артема например. Других знакомых, которые приняли бы его в таком виде, не припоминалось.
Не спеша надвигались сумерки.
Понимая, что ночью звать кого-то на помощь будет уже бессмысленно, Андрей попробовал кричать, но обожженое перцовым экстрактом горло выдавало лишь громкое сипение. Налетел порыв ветра, и словно в издевку задрал ночную рубашку, оголив онемевшую задницу.
Андрей уперся лбом в рельсу и заревел, точно как в детстве, уже не стеснясь никого, даже самого себя. Это были слезы страха, отчаяния и жалости к самому себе.
Со стороны дороги послышался рокот нескольких мощных мотоциклетных двигателей. Андрей прислушался. Басовитое урчание приближалось. Повернув голову, он заметил сначала мелькание фар, а затем на поляну медленно выехали три байкерских мотоцикла – размалеванных, обросших мехом и кожей, с высокими рулями, загнутыми на манер буйволиных рогов. На двух виднелось по одному седоку, а на третьем мотоцикле кроме водителя сидела девушка в обтягивающем черном комбинезоне. Голова ее была выбрита по последней моде, напоминая бильярдный шар с рыжими кисточками возле ушей.
От такой компании нельзя было ожидать ничего хорошего, поэтому Андрей затаился, насколько это возможно. Слезы еще лились из глаз, но всхлипывания пришлось сдерживать. Где-то недалеко за спиной байкеры заглушили моторы. Мышцы Андрея судорожно сжались, но, похоже, компания не заметила его.
– Может поедем дальше? – спросил один совершенно мальчишечьим голосом.
– Нафиг. – с хрипотцой ответил другой. – Клевое место.
– Хочу здесь! – настойчиво рекомендовала девушка. – Мне нравятся эти развалины. Это так эротично – брошенный поезд посреди леса.
Андрей их видеть не мог. За спиной, совсем близко, раздавался только звон бутылок, смех и отборная ругань. Затем затрещали обламываемые сучья, а еще чуть позже запылал костер, разбрасывая повсюду дрожащие отблески пламени. Два желания вступили в отчаянную борьбу – затаиться, стать невидимым, и позвать на помощь. Против первого выступало тело, скрюченное и страдающее, а против второго воспротивился разум. Разум был твердо уверен, что байкеры грубы и необразованны, что они не склонны к состраданию, зато явно склонны к насилию.
Андрей явственно представил, как он позовет на помощь, и как байкеры станут потешаться над ним, и лить ему на голову пиво, и мочиться на него, а перед отъездом вставят в анус бензиновый шланг, и напишут фломастером на ягодицах: «Слоник».
Разум порекомендовал телу сидеть как можно тише.
Костер пылал, компания за спиной веселилась, готовила шашлыки, пила пиво и разухабисто танцевала под проигрыватель. Затем речь пошла про марихуану, а еще чуть позже про секс. Обсуждали какого-то Свиста, который переспал с Тоськой, а она от него залетела, а он, гад, даже денег ей не дал на аборт.
– Надо его самого было трахнуть. – задумчиво подвела итог девушка. – Чтобы понял женскую долю.
С ней пьяненько согласились, решив, что Свист действительно падла, и надо ему подкусить тормозной тросик при случае. А Тоське на аборт нужно скинуться, или усыновить пацана всем стадом.
– А если девка родится? – спросил мальчишечий голос.
– Тогда удочерить. – покровительственно ответил хрипловатый басок.
Они еще помыли кости знакомым, обсуждая в основном любовные похождения обоих полов. Они чавкали мясом, громко сопели папиросами с коноплей, гулко заглатывали пиво, и хохотали над пошлыми анекдотами.
Наступила короткая тишина.
– Народ, меня глючит, или это голая жопа торчит из под поезда? – задумчиво спросил обладатель хриплого голоса.
– Гонишь? – удивилась девушка.
– Нет, точно жопа! – подтвердил мальчишечий голосок.
Андрей зажмурился и напрягся, слыша приближающийся звук шагов.
– Вот прикол… – тощий байкер в джинсах и майке навис над Андреем. – Мужик, ты живой?
– У него клешни в наручниках. – понял его грузный товарищ, весь затянутый в кожу.
– Просто так людей кверху жопой в лесу не оставляют. – насторожилась девушка. Может, это Красавчик Рекс?
– Эй мужик! – грузный легонько пнул Андрея по ягодице. – Ты будешь говорить, или нет?
– Буду. – неохотно буркнул Андрей.
– Смотри, разговаривает. – развеселилась девушка. – Его что, в муке изваляли?
– Похоже, это цемент. – тощий брезгливо провел пальцем по руке Андрея возле самых наручников. – Изваляли в цементе и привязали к рельсам.
– Никто меня не привязывал. – попробовал объяснить Андрей.
– Тебя не спрашивают. – командирским тоном оборвал его грузный. – Народ, что будем делать?
– У него и рожа вся в цементе. – в голосе девушки послышались нотки жалости. – Ты давно тут?
– С утра. – коротко ответил Андрей.
Тощий уважительно присвистнул.
– Эй, Немой! – позвал он не видимого до сих пор товарища. – Иди сюда! Тут правда мужик с голой жопой! С утра торчит очком в небо.
– Ему по фигу. – махнул рукой грузный.
– Вообще-то эротично все это. – хохотнула девушка. – Прикиньте – лес, костер, а посреди поляны голая задница.
– Извращенка. – осадил ее грузный. – Какие будут мысли на этот счет?
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
