особа на высоких каблуках вышла из своей «примерочной», опешил, чуть не запнулся, пока вставал, но затем оказался рядом. Послушная киса.
— В голове ты не выглядела настолько красивой, Боже… Я в шоке… — беспардонно изумруды скользили по груди, опускались на бёдра, перебирались обратно к острым ключицам, но возвращались к серым спокойным глазам, — Ты самая красивая женщина из всех, кого я видел. — Серьёзно заворожённый мужчина ответил.
— Но мне так страшно идти на этот эксперимент… — жалостливо обратилась и уже протянула руки вперёд, сцепляя за крепкой спиной мужчины. Его шершавые, покрытые мозолями, ладони сомкнулись на бёдрах, где ткань слегка приподнялась.
— Всё будет хорошо, — прошептал на ухо.
Он выбрал из всех стоящих машин самую любимую — чёрный Мерседес. И первая проблема возникла с тем, что девушка не могла нормально, точнее прилично, подобно леди, поднять ногу на ступеньку, чтобы платье не задралось. Улыбнулся, покачал головой и подошёл, чтобы подать руку своей маленькой красавице. А уже через пять минут они рассекали по ночной дороге, искусно избегая пробки, к клубу. Дискомфорт, который был частью её тела совсем недавно, исчез. Возможно благодаря его словам, его взгляду, а возможно и нет. У Терезы горели глаза, вечер обещал быть хорошим, горячим, но самое главное — проведённым рядом с ним. После глаза скользнули на руку, которая как бы оберегала её коленку, время от времени мужчина убирал её на руль, но снова возвращал на место.
Клуб оказался элитным. На входе, когда парочка, держась за руки, была остановлена, охранник попросил удостоверения личности именно девушки. На что Гарольд достал свою золотую карту, подаренную самим владельцем, все вопросы сошли на нет. И их уже встретила улыбающаяся хостес вместе с громко играющей музыкой.
— На второй этаж, для VIP-клиентов… — уже указала на лестницу, где в отличие от первого этажа, куда меньше людей. Рука мужчины остановила темноволосую.
— Мы позже поднимемся, — а затем потянул Терезу к танцполу, — Пойдём немного потанцуем, не против? — учтиво спросил, пока заводил в толпу.
— Давай потанцуем, — улыбнулась, не чувствуя всех сопровождающих взглядов мимо проходящих парней и «самцов», которые пришли сюда, чтобы найти жертву для секса. Она совсем не чувствовала, как, на самом деле, выглядит потрясающе и крайне возбуждающей, поэтому просто шагала следом. А вот от Гарри совсем не утаилось желание окружающих, и от этого повышалась самооценка. Она-то с ним.
— Иди ко мне, — сцепив руки на животе, шатен прижал девушку к себе спиной.
Конечно, растерялась. Но не из-за близкого контакта, которого уже и так было в достаток, а из-за незнания, как надо двигаться. Глаза быстро метнулись к рядом танцующим парочкам. Одна девушка слишком пошло тёрлась своими бёдрами и ягодицами о ширинку парня, другая непонятно, несуразно выбрасывала руки и ноги в стороны, что было похоже на приступ эпилепсии. Кто-то продолжал медленно двигаться под энергичную музыку диджея. Подсказок никаких толковых не было, поэтому Тереза нежно положила руки поверх кистей шатена, отклонилась назад, запрокидывая слегка голову на плечо, и начала перебирать аккуратно ножками. Сложно было танцевать как-то раскрепощено, когда платье и туфли не позволяли. А глубокий вырез, при одном неудачном наклоне который оголит грудь, чего стоил.
— Ты всегда такая нежная… — обжёг своим терпким дыханием кожу уха, — Мне нравится.
— А ты сдержан, держишь марку… — парировала девушка, медленно поворачиваясь в танце, и переместила руки за шею, вновь позволяя платью слегка задраться. Но за этим следил мужчина, заботливо накрывая ладонями её попу.
— Ну с тобой я становлюсь мягкотелым, даю слабину. Непривычно даже, — признался в том, что уже визуально видно. От того хладнокровного, скрывающего всё подряд, строгого мужчины почти ничего не осталось, кроме гнетущего прошлого.
Девушка даже не стала напоминать, как сама изменилась. Теперь, будучи ярой феминисткой, стала стелиться перед ним. Из принципиальной Терезы, которая говорила, что никогда не будет слаба перед мужчиной, не будет потакать, а ставить лишь себя на первое место, она превратилась в новую версию Терезы. Идёт на уступки, экспериментирует. Даже с этим неудобным платьем, которое всё сильнее и сильнее повышало интерес к её персоне на один квадратный метр помещения.
Они переминались из стороны в сторону, не выпуская друг друга ни на миллиметр, обменивались трепетными взглядами, соединялись в лёгких и страстных поцелуях. Бережно Гарри смахивал длинные пряди волос за спину, заботливо обходился с такой хрупкой персоной, как Тереза Гарднер. Песня подошла к концу, им суждено было остановиться, чтобы уже подняться на второй этаж и расположиться за отдалённым столиком, если бы не одно но. Это но было представлено в виде старого, «доброго» друга. Себастьян появился неожиданно с полупьяной улыбкой на лице.
— Какие люди! — Тереза узнала мужчину, который при знакомстве не произвёл должного впечатления верного друга, что она в тот же вечер и высказала.
— Привет, Себастьян. — Гарольд качнул головой, интуитивно перемещая руку на талию девушку и прижимая к себе ближе, как бы показывав — «моё».
— Как давно я не видел тебя… — мужчина обратил свои голубые глаза на девушку, нагло оглядывая фигурку и параллельно вспоминая имя, — Кэтрин?
— Тереза. — Снисходительно улыбнулась в ответ, как бы невзначай поправляя.
— Извини меня, Тереза… — брюнет моментально оказался у парочки, рука потянулась навстречу к кисти девушки. Выходка была непростительной, но по непонятной причине, видимо, чтобы не показать неуважение к другу своего мужчины, она потянула свою в ответ, и действие было тут же прервано.
— Извинения приняты, — ставя все точки, Гарри вмешался в этот недодиалог и ловко перехватил мягкую кисть Терезы, чтобы поднести к своим сухим вишнёвым губам. Поцелуй не был столь искренним, как хотелось бы, но быстро разъяснил всю ситуацию.
— Присоединяйтесь к нам за столик. Почти вся наша компания в сборе, тебя только и не хватало. — Себастьян был искусен в лести, умел умасливать, на что никогда не покупался Гарри, но серые глаза, обращённые к изумрудам, уже были умаслены.
Тереза никогда не хотела как-то негативно влиять на его общение с друзьями, ей казалось, что они с ним уже многие годы, и ставить выбор: либо она, либо друзья, неуместно. Поэтому, угождая в первую очередь ему, дала согласие на то, к чему совсем не готова. Одно дело, когда люди лицемерны, лживы и притворны, а другое, когда они вовсе не друзья тебе, так ещё и влияют не лучшим образом.
— Пойдём? — тихо спросила на всякий случай, но без особого желания быть там.
— Если ты хочешь, пойдём. — Они ослепили друг друга и сделали ошибку вместе.
— Ну это прекрасно, голубки! — хлопнул в ладоши Себастьян и уже развернулся к своему
