Их осталось всего шестеро. Большинство из них обладало возможностью
перемещаться. Четверо из них были демонами - один из них первородный.
— Может, есть новости о Гурлаве? - добавила она с надеждой.
— Он все меньше времени проводит здесь днем, - ответил Салем. — Я ничего не
узнал. Даже шпионы, за которыми я шпионил, которые шпионили за другими шпионами,
ничего не знают.
Салем сообщил, что интриги, уловки и обман приняли достигли ужасающих
масштабов.
— У тебя есть предположения, что повлечет за собой сегодняшний раунд?
Все, что Беттина знала это, что оставшиеся шестеро сократятся до трех.
— Я только что покачал головой. Леди Моргана готовит что-то особенное, не так
ли?
— Может быть, я должна буду решить кто с кем станет сражаться.
— Или ты просто щелкнешь пальцами и выкинешь троих. - Салем издал
щелкающий звук. — Включая Гурлава.
— Я надеюсь на то же. Что с другими участниками?
— Я провел утро на потолке в шатре колдунов. Выяснилось что хобби Тех, Кого
Лучше Забыть включает в себя долгие прогулки по пляжу и жертвоприношение нимф на
алтарях. Я имею в виду, кто захочет обидеть нимфу? Это как пинать радугу в приступе
безумства. И они сделали эти вещи с волком... хорошо, просто скажем, что они лишены
человечности.
Салем уже рассказал ей, как эти дрессировщики травили беднягу
перед его
раундами, в результате чего его свирепость выходила на первый план.
— Почему он не может обуздать своего зверя? - она знала, что их вид тратил годы,
обучаясь контролировать волка внутри себя, всегда опасаясь, что он может взять верх.
— Это не веселая история для приятного времяпрепровождения. -
Когда она
замахнулась на него, Салем сказал. — Парень был... человеком. Колдуны обратили его,
чтобы служил им. Видимо они делают такие вещи постоянно.
У обращенного ликана не было возможности приручить зверя внутри себя, не то,
что за годы, возможно вообще никогда. До тех пор у тебя на руках был жестокий убийца,
вот почему было так мало обращенных.
— Так значит, колдуны просто используют его и отпустят?
Она могла представить себе, что Салем кивнул.
Дополнительный бонус? Помимо того что это был самый
сильный
вид Ллора,
ликанам случилось иметь неисчерпаемый инстинкт к борьбе.
— Неужели он понятия не имеет, что с ним происходит?
— Незнайка. Зависит от того как давно он был обращен.
У него
могут быть
вспышки ясности. Мы лучше будем надеяться, что такая вспышка будет, если выйдет
против Гурлава. Когти ликана могут породить серьѐзное количество Детей Ужаса.
Можешь себе представить…
— Я не хочу это представлять! Это произойдет под моим пристальным
наблюдением. Большинство чужаков верят, что я действительно правлю здесь… Но я
никогда не стала бы потворствовать рабству этого волка. Я никогда не потворствовала
бы тому, что может привести Детей Ужаса в Рун!
Раздраженными движениями она начала зачищать верх детали.
— Не имею аргументов против, - сказал Салем примирительным тоном. — Кстати,
я случайно заскочил сегодня к пиявке. Как ни странно застал его внутри шатра.
Она ненадолго замерла.
— И? - спросила она так, словно это волновало еѐ меньше всего.
— Звучит так, словно тебе совсем неинтересно. Ну и отлично. Не стану беспокоить
тебя леди...
— Хорошо! Просто расскажи мне о нем.
— Я нашел его сидящим в затемненном шатре, бездумно затачивающим свой меч,
в то время как он смотрел на кристалл, лежащий на столе. Его клыки были заострены,
глаза черны как смоль. Мех на его постели был изорван в клочья. Не обычное поведение
для холодного и рационального типа. Он выглядел так, словно - ох, как бы передать это
словами?- собирается выйти наружу и выбить из кого-то дерьмо. Говорю тебе, у него
внутри воды бурлят. И когда лед сойдет полностью, они вырвутся наружу.
Дакийский был близок к потере контроля с ней, но он всегда сдерживался. Так что
могло так повлиять на него?
Салем сказал:
— Ты знаешь, что есть Абаддонцы, которые начали поддерживать эту пиявку?
— Вместо одного из своих? Или другого вида демона?
— Черт, я сам чувствую почти тоже самое. Почти. Он держал свой член у себя в
штанах, тем самым защищая тебя от опасности быть закиданной камнями. Снимаю
шляпу перед вампиром за то, что он сам сдержался, потому что ты, леди, черт возьми, не
держала ворота в свой сад закрытыми. - Не обращая внимания на еѐ возмущенные
вскрики, он продолжил: — Он сражается как никто другой, и ты часто думаешь о нем.
— Ничего подобного!
— Гребаные узлы в твоих волосах не врут, детка.
— Но я люблю Каса.
— Знай, что я закатил сейчас глаза. - На еѐ сердитый взгляд, он ответил: —
Конечно, ты любишь его! В определенном смысле. Вы были двумя сиротами, что делало
вас похожими и связывало. Он был твоим единственным другом
во всем этом
королевстве. Учитывая его неотразимую внешность, не удивительно, что ты приняла эти
чувства за любовь, любая женщина была бы им одурманена. Поверь мне, когда-то я мог
заморочить голову любой крошке, просто пройдя мимо.
— Ты был на редкость красив?
— Горячее Бекхэма и лучше фигурой.
Это заставило ее вскинуть бровь.
— Во всяком случае, ты молода... слишком молода, чтобы знать, что такое любовь.
Точно также сказал и Дакийский.
