Дидье
Как спал ты эту ночь?
Саверни
Прескверно: не заснешь на этом твердом ложе.
Дидье
Когда умрете вы, не мягкой будет тоже
Постель, но нерушим загробный будет сон.
И это все. Ад есть — но что такое он
В сравненье с жизнью?
Саверни
Да, мой страх пронесся мимо.
Но быть повешенным — вот что мне нестерпимо!
Дидье
По мне и это смерть, и после — тот же сон.
Саверни
Я рад за вас, Дидье, но сам я огорчен.
Не смерть меня страшит, скажу я без рисовки:
Пусть смертью будет смерть, а не кусок веревки.
Дидье
Обличий смерти — тьма, петля — из них одно.
Не спорю, страшным быть мгновение должно,
Когда вас узел сжал, как задувают пламя,
И душу вольную вдруг разлучают с вами.
Но как подумаешь, не все ли нам равно, —
О, лишь бы на земле все сделалось темно!
Лежишь ли под плитой, что хвалит вас и душит,
Иль злобный ветр ночей останки ваши сушит,
И ворон, каркая, уже разнес в когтях
Лохмотья бедные, ваш бездыханный прах?
Саверни
Вы в мрачной мудрости не знаете предела.
Дидье
Пусть клювы коршунов мое терзают тело
И черви точат пусть, — не так ли с королем
Бывает? Это мне, мой милый, нипочем!
Когда навеки жизнь плоть мертвую покинет,
Незримою рукой душа надгробье сдвинет
И в небо улетит.
Входит советник в сопровождении алебардщиков, одетых в черное.
ЯВЛЕНИЕ ЧЕТВЕРТОЕ
Те же, советник палаты в парадном одеянье, тюремщики, стража.
Тюремщик
(объявляет)
Советник короля!
Советник
(кланяясь по очереди Саверни и Дидье)
Тяжка и горестна обязанность моя,
И строг закон...
Саверни
Так, так. Отказ в смягченье кары?
Советник
(развертывает лист пергамента и читает)
«Людовик, Франции король, король Наварры,
Преступным людям сим отказываем мы
В той просьбе, что они прислали из тюрьмы.
Но, дабы их очаг от срама был избавлен,
Тот и другой злодей да будет обезглавлен».
Саверни
(радостно)
Как хорошо!
Советник
(снова кланяясь)
Теперь вам наготове быть.
Сегодня казнь.
(Откланивается, собираясь уйти.)
Дидье
(не меняя задумчивой позы, к Саверни)
Итак, прошу вас не забыть:
Когда по смерти труп холодным прахом станет,
Пусть члены мертвые меч палача изранит,
Пусть руки вывернут и кости истолкут,
В канавы сточные, как падаль, повлекут, —
Из этой плоти всей, зловонной и кровавой,
Бессмертная душа возносится со славой!
Советник
(возвращаясь, к Дидье)
О смерти надобно подумать вам, увы!
Все кончено...
Дидье
(кротко)
Зачем меня прервали вы?
Саверни
(к Дидье, радостно)
Петли не будет!
Дидье
Так программу изменили.
Головорез придет с преосвященством, или
Топор заржавел бы! Так хочет кардинал.
Саверни
О, как вы холодны! А я возликовал
(советнику)
И благодарен вам за это извещенье.
Советник
Я, сударь, был бы рад вам возвестить прощенье...
Саверни
(перебивая его)
В котором же часу?
Советник
Казнь?.. Ровно в девять, да.
Дидье
Я рад, что солнца мне не видеть никогда.
Саверни
Где будет эшафот?
Советник
(указывая рукой на соседний двор)
Да тут, на этом месте;
Мы монсеньора ждем.
(Уходит с алебардщиками.)
Узники остаются одни. Смеркается. Видно лишь, как в глубине сцены поблескивают алебарды двух часовых, которые безмолвно прохаживаются перед проломом.
ЯВЛЕНИЕ ПЯТОЕ
Дидье, Саверни.
Дидье
(торжественно, после некоторого молчания)
Теперь мы с вами вместе
Подумаем, Гаспар, в последний этот час
О горькой участи, что ожидает нас.
Мы сверстники, но вас старее я намного,
И я хочу вам быть опорой и подмогой;
Тем более что я вас погубил, — беда
Шла от меня, — ты был еще счастлив тогда.
Я тронул жизнь твою; мое прикосновенье
Сломало эту жизнь в единое мгновенье.
Итак, вступаем мы под своды темноты
Могильной. Руку дай!
Слышны удары молотков.
Саверни
Шум этот слышишь ты?
Дидье
Там строят эшафот иль нам гроба готовят.
Саверни садится на каменную скамью.
В последний миг сердца иные прекословят,
И держит жизнь людей так цепко иногда!
Часы бьют один раз.
Мне кажется, зовет нас кто-то... Слышишь, да?
Второй удар.
Саверни
Нет, это бьют часы.
Третий удар.
Дидье
Так.
Четвертый удар.
Саверни
Из часовни эхо.
Еще четыре удара.
Дидье
И все же это звук и зова и привета.
Саверни
Нам ждать еще лишь час.
Облокачивается на каменный стол и опускает голову на руки. Часовые сменяются.
Дидье
Но берегись, дружок,
Споткнуться, ослабев, о роковой порог.
В кровавой горнице так низки арки свода,
Что людям голову срубают с плеч у входа.
Брат, твердо мы пойдем навстречу палачам.
Пусть эшафот дрожит, — дрожать невместно нам,
Им головы нужны, клянусь душой моею:
Взойдем на эшафот, не преклоняя шею.
(Подходит к неподвижно сидящему Саверни.)
