сообщила, что тебя за это время успели похитить и освободить, а потом заявила, что остаёшься здесь. Еле отговорил твоих родных вернуть билеты и дождаться нашего приезда, чтобы по-человечески всё обсудить. — Пробурчал мужчина.
- Я уже не маленькая — сама могу за себя решать! — Возмутилась Лиза.
- Пф-ф-ф... — Усмехнулся Дмитрий, бросив многозначительный взгляд на аксессуар девушки, весь функционал которого говорил об обратном.
- Ну... — стушевалась его собеседница, ощутив мимолётную реакцию артефактного чокера, слегка прижавшегося к её шее... — Это другое! И я сама решила сделать всё так.
- Ага. Я помню... — Согласно кивнул мужчина, вспомнив весь процесс того, как она «сама решила», не ставя его в известность, и при этом выставляя это для окружающих, способных видеть или хорошо ощущать магию. — ... Хорошо-о-о помню. Поэтому, раз уж ты решила, что будешь помогать мне в больнице, нам стоит вернуться домой и начать изучать способы и варианты помощи пострадавшим. А то после того, как увидел, сколько труда Лёха вложил в обучение себя и своей ученицы, мне становится стыдно за то, что я сейчас сильнее.
- Ты ведь занимаешься по пять часов в сутки без учёта перерывов! — Удивилась девушка, впервые наблюдая у своего парня столь яркое воодушевление.
- Мы. Дорогая. — Поправил Лизу Дмитрий и мягко коснулся её лица. — Мы. А вообще, стоит связаться с Анастасией Игоревной и решить, в каком порядке будем исправлять случившийся дурдом. А то ситуация с нашим предыдущим увольнением изрядно напрягает. Возможно, придётся пройти подготовку на роль медсестры, медбрата... или массажиста, а уже потом официально устраиваться на работу.
- Можно ведь совместить. Даже специальные контракты есть — ученические. — Заметила девушка.
- Тут я предпочту действовать, как Лёха, и не позволять другим крутить собой. А то заменят главврача, а мы вынуждены будем с этим человеком работать дальше, даже без возможности уволиться. Да и по средствам — не так уж мы и стеснены — можем позволить себе пройти обучение за свой счёт...
******
- Я смотрю, ты вовсю социализируешься. — Ухмыльнулся я ученице. — Молодец. Хотя могла попробовать попрактиковаться в произношении.
Понаблюдав за тем, как малость ошарашенная японка подбирает подходящие слова, чтобы ответить на моё высказывание, я лишь ухмыльнулся. Пусть стесняется. Пусть мнётся. Пусть злится. Пусть ищет повод и возможность подколоть в ответ.
Всяко лучше, чем та морально искалеченная особа, которую я выволок из застенков моральных уродов, в которые её упекли ещё большие бесчеловечные выродки.
Ухмыльнувшись, я, не стесняясь, погрузил руку в гладкие волосы, после чего беспощадно уничтожил причёску, с улыбкой наблюдая за тем, как молчаливая девушка наконец-то высказывает своё раздражение, сначала освобождая свою голову от моего разрушительного воздействия, а потом и вовсе начинает меня отчитывать, объясняя, что делать так, во-первых, грубо, во-вторых, плохо, а в-третьих — вообще...
- Плохой! — Осторожно, но веско припечатала девушка, явно непривычная к русской речи. Это было сделано с таким старанием, что мне стало совестно подкалывать девушку дальше, поэтому я молча поднял руки, признавая свою вину, и отошёл в сторону, всем своим видом демонстрируя, что внял, понял, принял, осознал и больше не буду посягать на кавай.
Впрочем, моего смирения и спокойствия хватило ровно на двадцать секунд, пока в мою голову не «постучалась» ассоциация с первым словом, сказанным ребёнком, и тем шухером, что устраивают его родители по этому поводу. Я уже было решился начать действовать, но какой-то росток здравого смысла удержал поехавшую было крышу, заодно одним фактом своего существования напомнив мне о том, что такое хорошо, а что такое плохо... И ОЧЕНЬ ЖИРНЫМ ШРИФТОМ пояснив, что такое «ебанутость», а также напомнив о том, что она хороша лишь в маленьких дозах. Можно сказать, минимально допустимых, ибо при повышении концентрации она начинает отключать мозг. А я — злобный тёмный маг, у меня нет удачи, способной спасти меня от того, что могу учудить во время своего скудоумия.
«Мне определённо надо тяпнуть успокоительного и перестать влипать в самый жёсткий пиздец в округе, а то нервы уже ни к чёрту!» — подумал я, закрыв глаза и тяжело вздохнув, выгоняя из головы излишнюю весёлость. Всё-таки, когда работал над спасением Эол, я успел обдумать очень много вариантов произошедшего, и факт того, что я знал подноготную пленителей Химико, — мысли у меня были просто эпических масштабов. И вариант «организовали, дабы устроить мировой скандал и расстроить отношения между Россией и государством Эол (Кстати, а как оно называется-то?! В смысле «забыл», мозг ты что — вконец охренел?!)» был отнюдь не самым сволочным. Ибо вариант, в котором Эол, почувствовавшие безопасность, решат свести ОЧЕНЬ много счетов, вплоть до самых старых, «выпилив» тем самым кучу очень нужных для человечества специалистов — пугал меня даже больше, чем проделки вражеских диверсантов.
Тех хотя бы удавить по-тихому можно.
Мой приступ реализма, смешанный с осознанием глубинной сущности бытия, был прерван до безобразия бодрым рингтоном. Вернувшийся из очередной комы телефон, успевший вновь ткнуть мне в нос инструкцией по эксплуатации, был настолько счастлив снова быть живым, что мне казалось, будто у него даже динамики стали работать лучше. Поэтому я не стал расстраивать работягу и, бросив быстрый взгляд на экран, увидел не имя абонента, а набор цифр. Впрочем, код региона был мне знаком, поэтому, тяжело вздохнув, я всё же принял вызов.
- Добрый день, Алексей Андреевич. Меня зовут Илья Стёзин, и я представляю городскую Гильдию магов.
- Слушаю вас. — Коротко просветил я своего собеседника, разом «охлаждая» свою голову и максимально концентрируясь на слухе.
- Во-первых, добрый день, во-вторых, вы можете уделить мне
