Варвар уже заканчивал возню, когда Майк заметил два объемистых мешка, забытые головорезом под скальным выступом. Он, тщательно сдерживая улыбку и иронию в голосе, указал на них жлобу и вкрадчиво поинтересовался, не придется ли теперь откапывать всё заново. Однако громила заявил, что эти безразмерные тюки они возьмут с собой, причем один из них придется тащить на себе Майку. Здравомыслие подобного решения, опасно стремящегося к мазохизму, вызвало у него серьёзные сомнения, и он прямо объяснил косматому болвану, что до Новой Америки осталось два десятка километров, которые проще пройти налегке, зато быстро. Варвар тупо уперся и стоял на своем: «всяко может случиться», «до друзей твоих ещё дойти надо» и тому подобное. В итоге Майку всё равно пришлось тащить на себе мешок с одеялами и пару здоровенных шкур в скатках. Сам головорез обвешался своим боевым металлоломом, не взяв только оставшегося без патронов пулемета, и нацепил на себя мешок с припасами и снаряжением, вдвое меньший по размерам. Подобное неприкрытое проявление шовинизма оскорбило Майка до глубины души, и он возмутился, в ответ на что варвар предложил поменяться тюками. К сожалению, мешок жлоба оказался вдвое тяжелей мешка Майка, несмотря на относительно небольшие размеры, и от идеи всучить свою поклажу косматому болвану пришлось отказаться.
Больше часа они пешком возвращались к кромке Полярного Круга, после чего возникла новая проблема. Прежде чем спускаться вниз, головорез заставил Майка ещё раз вычислять, когда состоится ближайшее трёхсуточное формирование торнадо, и оказалось, что в первый раз Майк ошибся в расчетах, и торнадо должны появиться чуть ли не прямо сейчас. Пришлось рыть берлогу прямо на ровном месте, выстилать её шкурами и зарываться в снег. Несколько часов они провалялись в ней бессмысленно, хотя могли бы давно уже быть на другой стороне Полярного Круга. Майк выразил протест против бесцельной траты времени и потребовал продолжить движение, и вот в это самое время чертовы торнадо начали своё формирование. Снаружи взвыло так, что у Майка заложило уши, температура резко упала за минус семьдесят, пришлось включить систему обогрева, и всю ночь он вздрагивал с каждым новым завыванием стихии. От поверхности их берлогу отделял едва фут снежной толщи, и Майк боялся, что бушующие воздушные вьюны сорвут столь тонкое покрытие, выдернут людей из берлоги и размозжат о скальное дно Полярного Круга. К счастью, торнадо всё ещё подчинялись старым закономерностям и, возникая, быстро уходили вглубь Новой Америки. Берлогу задевало лишь самым краем начавшегося по эту сторону Полярного Круга урагана, вспыхнувшего из-за резкого изменения давления, вызванного вспышкой торнадо, и, кроме оглушительного завывания и сильного похолодания, других бед не последовало. Впрочем, и этого Майку хватило с лихвой. К ночи, когда всё успокоилось, датчик заряда батареи показывал двенадцать процентов. Спускаться с отвесного обрыва высотой в пятнадцать метров в кромешной тьме было равносильно самоубийству, поэтому пережидание ураганов перешло в ночевку, и утром на индикаторе было уже девять процентов. В панику он не впал лишь потому, что дневная температура воздуха позволяла обходиться без обогрева, и это давало шанс добраться до первого попавшегося зарядного устройства живым.
Но на этом проблемы не закончились. Поутру оказалось, что выточенный двумя сотнями лет непрерывных торнадо желоб Полярного Круга не имеет пологих склонов. Пятнадцатиметровая стена обрывалась почти вертикально на всём протяжении, какое только можно было разглядеть, и не было никаких оснований надеяться на то, что где-нибудь очень далеко может обнаружиться пологий спуск. Майк было запаниковал, но варвар флегматичным движением сбросил с себя заплечный мешок и сообщил, что они будут спускаться прямо здесь, по веревке. Сказать, что этот спуск стоил Майку нервов – это не сказать ничего. Болтаться над пятнадцатиметровой пропастью на изготовленной варварами веревке, без всякой страховки, да ещё и под порывами ветра, пусть и несильного, надеясь лишь на то, что головорез не выпустит из рук каната от усталости – испытание не из рядовых. Когда ноги Майка коснулись скалистого дна желоба, он дрожал, как осиновый лист, хотя и не испытывал озноба. Потом жлоб спустил ему оба тюка, после чего Майку вновь пришлось изрядно попереживать, пока головорез спускался сам. Если забитый громилой в край обрыва костыль выскочит из породы под тяжестью варвара, русский шпион разобьется насмерть. Или умрет от полученных травм и прочих переломов, что одно и то же. Как тогда Майк сможет выбраться из этого чертова Полярного Круга?! Он не таракан, чтобы лазать по отвесным стенам!
В общем, головорезу повезло спуститься живым, они взвалили на себя поклажу и двинулись через каменистое ложе напрямик. Идти по неровному, словно застывшему волнами скалистому дну с громоздким вьюком на спине оказалось гораздо тяжелее, чем рассчитывал Майк. Он еле телепался следом за варваром, который шагал, будто заведенный, и постоянно уходил вперед. Спустя два часа изнурительной ходьбы они достигли лишь середины желоба, и измученный Майк потребовал передышки. Он, не снимая мешка, завалился назад, упав прямо на него, и пролежал так двадцать минут, не обращая внимания на бьющую в защитные очки позёмку. Ноги гудели, словно пройти пришлось миль сто, и к тому моменту, когда варвар заявил, что пора идти дальше, легче не стало ни на грамм. Майк даже не хотел подниматься, но двухметровый громила ухватил его за плечи и поставил на ноги. Пришлось идти. Потом усилился ветер, и снежная взвесь, клубящаяся вокруг, стала гораздо гуще. Видимость упала, скорость движения замедлилась, хорошо хоть температура снизилась незначительно, и арктическое снаряжение держало тепло без помощи системы обогрева.
Вторые два часа Майк двигался медленно, необходимость продираться сквозь снежную вьюгу выматывала всё сильнее. Он уже собирался объявить следующий привал и не сдвигаться с места ближайший час, но ветер пошел на убыль, и впереди показалась противоположенная стена Полярного Круга. Майк решил, что цель близка, это придало ему сил, и он прибавил скорость. И вот теперь эта чертова стена с каждым шагом словно не приближается, а удаляется от него! Ноги уже не просто гудят, они налились свинцом и не желают переставляться, а до долбаной стены всё ещё далеко… Майк поковылял дальше, поправляя мешок, за прошедшие два часа потяжелевший килограмм на сто, и твердо решил не отставать от варвара. Иначе тот дойдет до стены раньше, уляжется возле неё отдыхать, и зрелище отдыхающего вдали головореза точно добьет Майка, которому ещё идти и идти. Майк собрал волю в кулак и двинулся дальше.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
