Солдаты подлетели к нам и закружили рядом, отсекая все пути к отступлению.
— Кто такие? — спросил один из солдат, с нашивками дюженника. — Куда следуете?
— Следуем мы к дону Паку, — презрительно процедил Альберт. — А кто мы такие — тебя совершенно не касается!
Сержант ответу не удивился. По горделивому лицу молодого рыцаря было видно, что человек он не из простых. Да и мой вид, смею надеяться, был достаточно грозен, а птица на плече придавала изрядную долю загадочности. Старый же Нак держался позади и в разговор не лез, всем своим видом показывая, что он всего-навсего простой слуга светлого дона.
— Езжайте за нами, — приказал сержант.
Солдаты окружили нас широким полукругом, и в сопровождении этого эскорта мы и проследовали к крепости.
Внутренний двор был крайне неухоженным, Альберт поморщился, углядев несколько почерневших лошадиных черепов со следами собачьих или еще невесть чьих зубов.
Дон Пак стоял на высоком крыльце главного терема и ждал нас. Несколько солдат слонялись поблизости, с любопытством разглядывая Совенка на моем плече.
Ввиду явного численного преимущества, никакой пакости от нас не ожидали. Вряд ли два человека, какими бы хорошими бойцами они ни были, да седой старец могли представлять угрозу более чем двум десяткам хорошо обученных солдат.
— Мой дон, — отрапортовал сержант. — Эти люди хотели видеть вас. Сопротивления не оказывали.
Дон Пак неторопливо раскурил трубку. После чего обратился ко мне, приняв за старшего:
— Ну вот вы меня и видите. Чего надо?
Альберт выехал вперед. С его гордой осанкой он выглядел вполне величественно.
— Мы прибыли по зову сердца, увидев, что творится несправедливость!
Дон Пак подпрыгнул на месте.
— Несправедливость? Где? Покажите мне это место, и я немедленно помчусь туда!
Солдаты засмеялись. Альберт нахмурился.
— Вижу, слухи о вас недалеки от истины, — сказал он. — Вы, человек, облеченный властью, посмели пренебречь своими обязанностями хозяина и покровителя! В ваших местах бесчинствуют разбойники, но вас это не интересует! А вот налоги вас интересуют, не так ли?
— Так, — живо согласился дон Пак. — А еще меня очень интересует право первой ночи! Это моя любимая подать!
Смех раздайся вновь. Дон Пак открыто издевался над молодым рыцарем, чем крайне веселил своих солдат, но Альберт оставался спокоен.
— А теперь, когда вы все для себя разъяснили, — сказал дон Пак. — Не откажитесь уплатить налог за право пересечь мои владения!
— И сколь велик налог? — спросил Альберт.
Дон Пак задумался.
— А сколько у вас есть? Вот ровно такой величины и будет мой налог! Понимаете, светлый дон, обычно я беру меньше, но вы позволили себе влезть в мои дела! А за это нужно платить, вы не согласны?
— Согласен, — кивнул Альберт. — Но я еще не закончил. Я провел следствие, допросил подозреваемого, то есть вас, и пришел к выводу, что все слова, сказанные о вас, являются чистой правдой!
— И что же? — заинтересовался хозяин крепости.
— А то, что я признаю вас виновным и приговариваю к смерти!
Вот и поговорили, подумал я. Сейчас нас опять будут убивать.
— И кто же приведет сей приговор в исполнение? — задумчиво спросил дон Пак. Солдаты вокруг хохотали, не переставая. — Уж не вы ли самолично?
— Я есть судия, я есть и палач, — согласился Альберт. — Я — мерило справедливости, вещь в себе!
— Ого, — ухмыльнулся дон Пак. — Цитируете кодекс рыцаря? Похвально встретить в столь юном отроке такие широкие познания.
— Но, так как я еще молод душой и телом, то признаю, что суждение мое может быть неверным, — невозмутимо продолжил Альберт. — Поэтому я вызываю вас на поединок чести! Небо нас рассудит, и пусть неправый останется лежать на этой земле. Отказавшись, вы запятнаете свое имя неизгладимым позором на веки веков!
— А каким образом об этом кто-то узнает? — весело спросил дон Пак и тут же, уже совершенно иным тоном, резко крикнул. — Взять их!
Солдаты бросились на нас.
Я схватился за меч, но тут мастер Нак, сидевший до этого тише воды ниже травы на коне, повел из стороны в сторону своим посохом, и солдаты застыли на месте, не в силах шевельнуться. Только дон Пак имел свободу передвижения.
— Теперь, — спокойно сказал Альберт. — Когда нам никто не мешает, можно начинать!
Он спрыгнул с коня и обнажил свой кривой меч.
— Измена! — заорал дон Пак. — Меня предали! Шоке, срочно ко мне!
На зов из терема выскочил лысоватый старикан с коротким посохом в руках. Судя по всему, местный маг.
— Сделай что-нибудь! Быстрее!
Шоке шагнул было вперед, но тут его взгляд наткнулся на мастера Нака. Лицо Шоке исказилось от страха, и он мгновенно переломился в глубоком поклоне.
— Этот человек сильнее меня, мой дон, — прошептал он, не разгибая спины. — Я ничем не могу вам помочь!
Дон Пак растерянно огляделся по сторонам. Помощи ему ждать было больше неоткуда.
— Ну хорошо же! — Он принял решение. — Я буду с тобой драться! Только для начала назови свое имя. Мой меч не может скреститься с тем, кто ниже меня.
— Мое имя — дон Альберт!
— Это ни о чем мне не говорит! Дон Альберт! Да хоть дюжина донов Альбертов! Моя родословная идет от самого древнего рода Ортанов, и скрещивать меч с кем-то менее знатным я считаю ниже своего достоинства!
Я подумал, что для дона Пака это идеальный выход. Альберт вряд ли опустится до убийства безоружного — это было видно сразу, стоило только взглянуть на его благородное лицо, прямой, бесхитростный взгляд, горделивую осанку. А о благородстве родов споры могли тянуться месяцами, так что на некую отсрочку поединка дон Пак мог запросто рассчитывать.
Альберт задумался на мгновение.
— Хорошо, — сказал он. — Я сообщу вам мое полное имя. Но после этого вы умрете. Пощады не будет!
Мне вдруг показалось, что я где-то уже слышал эти или очень похожие на них слова. Очень и очень давно, может быть, в другой жизни…
Молодой рыцарь быстро подошел к дону и что-то прошептал тому на ухо. Пак отшатнулся от него, как от прокаженного.
— Признаете ли вы, что благородство моего рода достаточно для поединка с вами?
— Признаю, — дон Пак пятился и пятился, пока не уперся спиной в стену терема.
— Согласны ли вы скрестить наше оружие?
— Согласен!
— Так пусть поединок начнется!
Альберт поднял меч и медленно пошел на Пака. Тот, внезапно отбросив все страхи, поднял свое оружие и атаковал. Он делал ставку на свой многолетний опыт поединщика и на молодость и отсутствие осторожности у соперника. Альберт же просто верил в свои силы и свою правоту.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
