- Сколько еще идти? - спрашивает хрипло одна из женщин.
Бородатый, которого как сказал Скиннер, зовут Уинстон, ответил просто:
- Восемь.
Женщина стонет, отстает на несколько шагов, садится на землю и поливает голову водой из старой пластиковой бутылки.
- Ещё восемь часов, - говорю я Скиннеру.
Он кивает.
- Половина пути уже пройдена.
Я смотрю вверх. Солнце все еще стоит на безоблачном небе, но находится уже не в зените. Еще два, самое большее три часа и жара больше не будет такой невыносимой. К счастью, меня натренировали преодолевать длинные, трудные расстояния. Надеюсь, что Скиннер тоже выдержит.
- Как твоя нога? - спрашивает он, спустя некоторое время.
- Она заживает быстрее, чем у вас, - говорю я шёпотом, чтобы другие меня не услышали. Им не следует знать, кто я такая.
- Ах, в самом деле?
- Да. - Это правда. Чипы, пересаженные нам в школе созерцателей, творят настоящие чудеса. Они не только позволяют нашим телам функционировать без добавления всяких питательных веществ, но, и устроены так, что наш организм, в случае повреждений, делает все, чтобы устранить рану. Исцеление превыше всего. И это работает. Отверстие от стрелы, в моей икре, затянулось еще вчера, а боль, которая поначалу была такой сильной, как будто мне распороли все мускулы, сменилась на легкую тянущую боль.
- Если нужно, я могу понести тебя на руках, - начал Скиннер. - Ты только скажи.
- Ты тоже.
Скиннер удивленно смотрит на меня и начинает смеяться. Я замечаю, что по его левой щеке, там, где у него поврежденный глаз, текут слезы.
- Да, это действительно печально, - произношу я и получаю удар по рёбрам. - Эй!
Скиннер ухмыляется.
- Ты нахалка, Джо Сомервиль.
- Говорит тип, который смеялся над моим пением.
- Над вашим пением. А песня была действительно странная. Дрозды, появляющиеся из пирога? Это ведь шутка!
До того, как я успела ответить, группа внезапно остановилась. Мы вышли на возвышенность и можем окинуть взглядом просторы, по которым нам еще предстоит пройти. Единичные деревья отбрасывают узкие тени, вдали через коричневые земли высохшей местности тянется голубая лента Темзы.
- Вы слышите? - кричит Уинстон.
Я напряженно вслушиваюсь. - Винты вертолета!
- Прячьтесь, - кричит он.
Повстанцы испуганно смотрят на небо, некоторые бросаются на землю. Другие бегут вниз с холма, чтобы спрятаться у его подножия.
Скиннер хотел и меня уложить на землю, но я качаю головой.
- Давай! - Я хватаю его за руку, и мы бежим вниз по склону. Я надеюсь, что он достаточно видит, чтобы не оступиться и не упасть.
Шум усиливается, я уже вижу в небе черную точку - вертолет. Он стремительно приближается к нам. Пробежав дальше, мы пытаемся скрываться в тени немногочисленных деревьев. Отбежав от остальных метров на сто, я останавливаюсь возле ясеня и осматриваюсь в поисках вертолета. Прикинув, какую дугу он сделает, пролетая над нами, мы со Скиннером вжимаемся в увесистый ствол дерева, так, чтобы нас не заметили.
Гул винтов вертолета становится все громче. Скиннер что-то говорит мне, но я ничего не могу разобрать, вижу только, как он шевелит губами. Я даю ему понять, что из-за шума ничего не слышу и выглядываю из-за дерева. Немногочисленные травинки и ветки склоняются от ветра, производимого винтами вертолета. В нескольких метрах от нас я обнаруживаю Уинстона и нескольких женщин, лежащих у подножия холма.
Вертолет приближается. Чертовы туристы, посещающие трущобы. Я слышала о них, но к счастью мне еще ни разу не приходилось сопровождать Пейшенс и ее отца в таких поездках.
Я задерживаю дыхание, когда пилот опускает машину прямо над возвышенностью. Сначала я подумала, что они хотят здесь приземлиться, но затем понимаю, что ошиблась. Из окна высовывается что-то длинное и черное, после чего раздаются выстрелы. Некоторые повстанцы подскакивают, но тут же получив несколько пуль, падают на землю.
- О, нет, - шепчу я, но мой голос теряется в шуме.
Я чувствую, как Скиннер рядом со мной напрягся. Я беру его за руку и сжимаю ее.
- Нас предали! - орет он мне прямо в ухо.
Я испуганно смотрю на него. - Откуда ты знаешь?
- Это вертолет моего отца.
Из вертолета все еще раздаются выстрелы, и я еще больше вжимаюсь в дерево.
Уинстон, широко распахнутыми от ужаса глазами, смотрит на вершину холма, где продолжают падать замертво его друзья.
Затем вертолет удаляется так же быстро, как и появился.
Скиннер хочет выбежать, но я задерживаю его. Нас все еще могут увидеть.
- Нет, - говорю я. - Ты уже ничем не можешь им помочь.
- Он взял курс на деревню! - кричит Скиннер и резким движением высвобождается из моей хватки.
Прежде чем до меня доходит смысл его слов, он выбегает из нашего укрытия и устремляется вверх. Прикрывая руками глаза, он осматривает местность.
Я собираюсь последовать за ним, но Уинстон хватает меня за руку.
- Нам нужно унести пострадавших. Мертвых можете оставить, но пострадавших нам нужно доставить в безопасное место.
- Я... - «Пейшенс» - проносится у меня в голове. Она ведь еще в деревне. Сай конечно хороший смотритель, но он не сможет защитить ее от нападения с воздуха. – Я ..., - бормочу я, высвобождаюсь из рук Уинстона и бегу по небольшой горе вверх, мимо безжизненных тел людей, с которыми я шла весь день.
- У нас нет шанса! - говорит Скиннер дрожащим голосом.
Я смотрю вдаль. Небо такое ясное, что виден горизонт. Я вижу, что вертолет снова теряет высоту. Наверное, он уже долетел до деревни. Я приблизительно рассчитываю в голове, насколько он далеко от нас. Даже если я побегу туда, мне понадобится слишком много времени. Два, а может быть и три часа. Я чувствую себя усталой и беспомощной. Я не была готова к такой ситуации.
- Помогите... - жалобный голос доводит до дрожи. В нескольких шагах от меня лежит молодая женщина, вся в крови, но живая. - Помогите, - снова говорит она и протягивает ко мне руку.
Краем глаза я вижу Уинстона и еще двоих мужчин. Они ходят между телами повстанцев в поисках пострадавших.
- Пожалуйста...
Я смотрю на Скиннера, который стоит на месте как вкопанный и смотрит вслед уже исчезнувшему вертолету. Я знаю, что он сейчас чувствует. Слишком хорошо знаю.
- Помогите...
Я прогоняю то тупое чувство, распространяющееся в моем теле и пытающееся взять надо мной верх. Если промышленники действительно планируют напасть на деревню, то я все равно ничего не смогу сделать. Но неважно как часто я говорю себе это, мое сознание отказывается это воспринимать. «Пейшенс»- снова и снова проносится у меня в голове.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
