Сейли зашевелилась, упираясь ему в грудь, чтобы сесть прямо. Он отпустил ее и шумно вздохнул при виде распечатки в руке у купца.
– Привет, Пейтор. Я собирался поговорить с тобой насчет этого пристрастия к срочным.
Тот покачал головой.
– Поверь, я отдал бы хорошие деньги, лишь бы больше таких не получать.
Он бросил листок поверх распечаток дока и направился в камбуз.
– Кому еще достать пива? – спросил он через плечо.
– Мне, – сказала Хат, усаживаясь в кресло напротив Сейли и вытирая лоб рукавом. – В порту жарко.
– Пиво будет кстати, – поддержал ее Григ и посмотрел на Сейли, вопросительно выгибая бровь.
– Мне сока, – попросила она. – Спасибо, дядя.
Было слышно, как Пейтор звенит содержимым ледника. Григ взял срочное сообщение, бросив взгляд на Хат.
Она пожала плечами:
– Я уже читала.
– Ладно, – сказал он, разворачивая листок.
Сейли читала у него через плечо.
Достопочтенные Гобелины!
Радости и хорошей прибыли вам и вашему кораблю.
Срочное сообщение, посланное Джетри от уважаемого пилота Хателейн, прибыло на «Элторию». Прошу вашего снисхождения за то, что прочла письмо, предназначенное только для глаз истинного родича.
Я выражаю благодарность пилоту Хателейн за информацию, которую она передала относительно неких лиадийских кораблей, находящихся на причале порта Банфа. Некоторые из этих кораблей известны нам с плохой стороны. Гильдейское расследование уже начато, и вы можете быть уверены, что дурные и разбойные намерения будут немедленно распознаны.
Относительно проблемы с чел-Гейбином я могу заверить вас, что между ним и Джетри не существует долгов. Потерянный брат был здоров, когда мы в последний раз его видели, хоть и заслужил гнев своей матери.
Как бы то ни было, Джетри оставлен на Ириквэй, в доме Тарниа, в лунных горах. Там его наставляют в обычаях и винах. Будьте уверены в том, что клан Тарниа высоко ценит его, как и я, и послужит его щитом и клинком, если будет выставлен счет за ложный долг.
Я надеюсь, что эти известия найдут вас в добром здравии и остаюсь
Норн вен-Деелин, Клан Иксин,
Мастер-купец.
– Оставлен? – спросила Сейли с таким же ужасом в голосе, какой был у Грига в душе. – Она оставила Джетри одного на лиадийской планете?
– Когда какой-то лиадийский псих хочет получить от него уплату долга, – добавила Хат устало, принимая от Пейтора пиво. – Спасибо.
– Не за что.
Он вручил Сейли ее сок, плюхнул бутылку Грига на стол и опустился в кресло рядом с Хат.
– Дело в том, – сказал Григ, успевший еще раз прочесть сообщения, – что она не говорит, жив ли брат сейчас. Она говорит только, что он был в порядке, когда она видела его в последний раз.
– Верно, – кивнула Хат. – А тот псих, если разобраться, и не говорил, что братец умер, хотя я поняла это именно так. Но все трезво обдумав, я понимаю, что «лишить» кого-нибудь брата можно, не только убив его. Если Джет… что сделал? Вызвал прокторов и упрятал паренька в кутузку на пару лет – то семья его лишается, правильно? Или если Джет как-то добился, что у брата отняли лицензию…
– Главное то, – прервала ее Сейли, очень резко, но дело в том, что она куда больше была матерью Джетри, чем Иза, – главное то, что эта мастер-купец улетела и оставила Джетри на шарике грязи, без корабля, который мог бы встать на его сторону, и плюс к тому за ним охотится псих, а она его даже не предупредила!
Они хором заморгали, глядя на нее. Сейли выхватила сообщение у Грига и махнула им у Пейтора перед лицом. Тот бесстрастно отодвинулся.
– Где на этом листочке сказано, что она пересылает Джетри письмо Хат? Где сказано, что она за ним возвращается? Или что она связалась – хоть с кем-то! – чтобы за психом присмотрели или что там положено делать, когда кто-то пытается «выставить счет за ложный долг»?
– Мы можем написать ему снова, – предложила Хат, протягивая руку и отбирая у нее листок.
– Лучевого кода для Тарниа нет, – негромко сказал Григ. – И нет никаких гарантий, что этот чел-Гейбин не попытается затребовать свой долг с нас всех, как попытался с Хат.
Он посмотрел на Сейли – и ему стало трудно дышать.
– Кто-нибудь из нас мог бы за ним полететь, – сказал Пейтор. – Не зная траектории психа, это сложно. Откуда нам знать: у него может быть база на Ириквэй, где бы это ни было, и сейчас он летит домой.
Григ перевел дыхание, проталкивая воздух в легкие через перехваченное спазмом горло.
– Я полечу, – сказал он. – За мной долг.
Пейтор нахмурился.
– Долг? Что ты мог задолжать мальчику?
Григ посмотрел ему в глаза.
– Я все еще рассчитываюсь с Эрином, – ответил он ровным голосом.
Купец посмотрел на него долгим внимательным взглядом, а потом кивнул:
– С этим не поспоришь.
– Григ! – Сейли это не нравилось. Он повернулся к ней. – И как ты полетишь? У тебя в заднем кармане скоростной корабль?
– Знаю одного пилота-владельца, – сказал он, что было правдой. – Не исключено, что они тоже все еще рассчитываются с Эрином.
– Дублирующая система, – отметила Хат, кивая. – Сейли, ты ведь знаешь: у всех нас есть дублирующая система. Если у Грига она здесь, то лететь должен он. Или ты знаешь другой способ сообщить Джетри новости и предложить ему корабль?
Сейли подумала и покачала головой.
– Не знаю. Но мы предлагаем ему корабль и, если он захочет, даем ему корабль. А Иза пусть разговаривает со мной! Ты слышишь? – яростно повернулась она к Григу.
– Слышу, Сейли. – Он вытянул руку и прикоснулся к ее щеке кончиком пальца. – Хат!
– Да, сэр?
– Это моя Сейли ждет прибавления. Я был бы рад, если бы ты сняла свое имя из списка свободных пилотов и посвятила себя тому, чтобы не допускать в ее фазовое пространство никаких психов.
– Договорились, – отозвалась Хат, адресуя Сейли улыбку и отодвигаясь от стола. – Снимаю прямо сейчас.
– Хорошо.
Хат была права, решил Григ. Нет смысла откладывать.
Сейли схватила его за руку и встала, увлекая его за собой. Она посмотрела на сидящего Пейтора, не обращая внимания на его ухмылку, и склонила голову – чинно, словно лиадийка.
– Извини нас, дядя. У меня с Григом есть дела до его отлета.
Купеческий бар Ириквэй был скромным с виду, и загружен он сейчас был тоже скромно: три из общих терминала шести включенных были заняты, как и четыре из двенадцати кабинетов для встреч. Седьмой терминал был отодвинут в угол – видимо, в ожидании ремонтника.
У стойки бара разномастная группа купцов, суперкарго и простых членов экипажей пила чай или вино и быстро перекусывала, а табло у них над головами показывало, что в порту находится добрая дюжина кораблей.
Товары, которые предлагались для продажи в порту, главным образом относились к сельскому хозяйству: соевые бобы, рис, ямс – с небольшой добавкой ремесленных товаров: шитье, ткани, мебель, украшения, книги… Странная смесь, решил было Джетри, но потом еще раз обдумал увиденное. Ириквэй относилась к планетам, которые Норн вен-Деелин называла «внешними» – расположенными далеко от орбиты Лиад. Корабли, доставляющие предметы роскоши, нужные мелочи и информацию с родной планеты, должны получать здесь неплохую прибыль.
– Вы заблудились, сударь? – прозвучал голос рядом с Джетри.
Он повернулся и посмотрел в веселое морщинистое лицо какой-то женщины. Волосы у нее были седыми, хотя в них все еще видны были поблекшие пряди прежнего желтого цвета. На рукаве ее ярко-оранжевой рубашки оказалась вышитая эмблема Купеческой гильдии.
– Просто отвлекся, боюсь, – ответил он, поднимая раскрытые ладони в шутливом отчаянии. – Я пришел сюда на встречу с купцом, но, конечно, мой взгляд остановился на табло, и мой интерес…
– Информация – это преимущество, – мудро ответила она. – Конечно, табло вас заинтересовало – как могло быть иначе? А в каком кабинете вы должны были встретиться с вашим купцом?
– В третьем.
– А! Тогда вам нужно пройти вон туда, сударь. Соблаговолите следовать за мной.
Тут выбора нет, с иронией подумал Джетри и последовал за ней к дальней стене, где комната для встреч номер три была обозначена крупной синей цифрой. Дверь была закрыта и на ней горел индикатор «Не беспокоить».
Его проводница посмотрела на него:
– Ваше имя, сударь?
– Джетри… – начал было он, но опомнился. – Джет Ри вен-Деелин.
Ее брови высоко поднялись, но она ничего не сказала на это. Повернувшись, она приложила ладонь к двери, и дверь открылась, несмотря на индикатор «Не беспокоить».
Двое купцов, находившихся в комнате и явно потревоженных в разгар серьезного разговора, восприняли вмешательство по-разному: женщина – иронично-снисходительно, а мужчина – надо же, тот самый суроволицый купец, который дежурил у двери! – готов был взорваться.
