Оставшись в машине, я обвела взглядом дом: белые колоны и черные ставни. Газон скрылся под ковром увядших листьев. Иссохшие коричневые ветки, останки былых гортензий, торчали из абсолютно идентичных терракотовых горшков, оставленных по обе стороны от крыльца. Газеты, в разной стадии разложения, запрудили дорожку. Дом был покинут сразу после смерти Хэнка и уже не выглядел таким притягательным и изысканным, как в моих воспоминаниях. Мать Марси переехала в квартиру на берегу реки, а Марси, хм, сама Марси, похоже, слишком буквально отнеслась к поговорке «mi casa es su casa».
Слабый свет пробивался из-за занавешенных окон, и хотя силуэтов не было видно, я знала, что прямо за входной дверью меня ждут с десяток самый могущественных и влиятельных лидеров в мире Нефилимов, ждут, чтобы, наконец, вынести свое решение относительно ожидаемых от меня новостей. Я так же знала, что там будет Патч, желающий убедиться, что со мной не приключится никакая беда.
Цепляясь за эту мысль, как за спасательный круг, я набрала в легкие побольше воздуха и зашагала к парадному входу.
Постучалась.
Дверь отворилась, и высокая женщина, чей взгляд лишь вскользь прошелся по мне, подтверждая мою личность, провела меня внутрь. Ее волосы были зачесаны назад в тугую косу, а во внешности не было ровным счетом ничего примечательного или запоминающегося.
Ее приветствие ограничилось вежливым, но сдержанным «Здравствуй», а затем коротким и скованным жестом она направила меня вглубь дома.
Эхо моих шагов разнеслось по тускло освещенному коридору, увешанному портретами членов семьи Миллар, за пыльными стеклами виднелись их улыбки. На небольшом столике покоилась ваза с увядшими лилиями. В доме витал запах затхлости и спертого воздуха. Следуя за указателями в виде горящих светильников, я оказалось перед столовой.
Как только я вошла в большие стеклянные двери, в комнате повисла тишина. По обе стороны длинного полированного стола из красного дерева устроились шестеро мужчин и пять женщин. Еще несколько Нефилимов стояли вокруг стола, с явными признаками нетерпения и беспокойства на их лицах. Заметив мать Марси, я едва удержалась, чтобы не одарить ее удивленным взглядом. Я знала, что Сюзанна Миллар Нефилим, но это всегда было некой неосязаемой мыслью, дрейфующей на задворках сознания. Однако сегодня она была здесь, и не просто присутствовала, а принимала секретное собрание бессмертных, отчего ее образ вдруг становился… угрожающим. Марси с ней не было. Возможно, она не захотела приходить, хотя отсутствие приглашения казалось наиболее правдоподобным объяснением. Сюзанна была из того разряда матерей, которые из кожи вон лезут лишь бы избавить дочурку даже от малейших осложнений.
Я разыскала в толпе лицо Скотта. Зная, что Патч владеет им, я почувствовала, как напряжение в моем теле спадает. Он перехватил мой взгляд и слегка наклонил голову — тайный кивок приободрения. Меня тут же затопило чувство уверенности и безопасности. Я не одна. Патч прикрывает меня. Я не должна была сомневаться, что, не смотря на риск, он найдет способ быть рядом со мной.
А еще там был Данте. Он сидел во главе стола, нацепив черную кашемировую водолазку и скучающий хмурый взгляд. Соединив пальцы шалашом около рта, он встретился со мной взглядом, и его губы изогнулись в презрительной усмешке. Он приподнял брови, бросая мне осторожный, но безошибочный вызов. Я отвернулась.
Вместо этого я обратила свое внимание на пожилую даму в пурпурном коктейльном платье и бриллиантах, занявшую место в другом конце длинного стола. Лиза Мартин. Правая рука Хэнка, самая влиятельная и уважаемая из всех Нефилимов. Я не испытывала к ней ни симпатии, ни доверия. Однако мне придется имитировать и одно и другое в течение следующих нескольких минут, если я хочу, чтобы все прошло как по маслу.
— Нора, мы безмерно рады, что ты решила созвать это собрание. — Ее теплый, величественный и благосклонный голос потек как растопленный мед. Сердце забилось спокойнее. Если я переманю ее на свою сторону, считай, полдела уже сделано.
— Спасибо, — выдавила я.
Она указала на свободное место рядом с собой, призывая меня присесть.
Я подошла к стулу, но осталась стоять. Боялась, что если сяду, тут же растеряю всю решимость. Опершись руками на стол для опоры, я пропустила любезности и перешла сразу к истинной цели своего визита.
— Я хорошо осведомлена, что не все из присутствующих считают меня лучшим кандидатом на роль предводителя армии моего отца, — заявила я прямо. Слово «отец» отдало желчью на языке, но я помнила совет Патча — любым способом связать себя с Хэнком. Они боготворили его, и если я могу воспользоваться его одобрение, пусть даже завуалированным, я не должна упускать шанс.
Я встретилась взглядом с каждым Нефилимом, сидящим за столом, и с некоторыми, стоящими позади. Я должна показать им, что у меня есть сила духа и храбрость, и самое важное, что меня расстраивает отсутствие поддержки с их стороны.
— Я знаю, что некоторые из вас уже составили список более подходящих кандидатур. — Я снова замолчала, обрушив всю тяжесть своего взгляда на Данте. Он выдержал его, не отвернувшись, но я видела ненависть, плещущуюся в его карих глазах. — И я знаю, что Данте Матерацци возглавляет этот список.
По комнате пронесся шепот, но никто не оспорил моего заявления.
— Я собрала вас здесь сегодня не для того, чтобы обсуждать мой первый стратегический ход в войне против падших ангелов. Я собрала вас здесь, потому что без сильного лидера и без вашего одобрения этого человека, войны не будет. Падшие просто порвут нас. Нам необходимы сплоченность и единство, — заверила я их убежденно. — Я верю, что являюсь лучшим предводителем, и отец был солидарен со мной в этом вопросе. Но вас, очевидно, я не убедила. Поэтому сегодня я вызываю Данте Матерацци на дуэль. Победитель возглавит и поведет армию.
Данте вскочил на ноги.
— Но мы встречаемся! — На его лице явственно отразилось выражение шока вперемешку с задетой гордостью. — Как ты можешь предлагать мне дуэль? — От унижения он понизил голос.
Я никак не ожидала, что он может сослаться на наши ложные отношения, построенные лишь на шатком основании моего устного согласия и так никогда и не осуществленные — отношения, про которые я тут же забыла, и которыми он теперь бил меня под дых, но я не пропустила удар.
— Я готова переступить через кого угодно — вот, что значит для меня право возглавить Нефилимов. За сим я официально вызываю тебя, Данте, на дуэль.
