— Приехали, — бодро сообщил я Федору, выбираясь из машины.
— Что мы тут будем делать? — Поинтересовался брат, отмахиваясь от налетевшей мошкары и подходя ближе.
— Ты когда‑нибудь прятал сокровища? — спросил я, внимательно оглядывая подножие оврага.
Чуть дальше был отличный пятачок — достаточно высокий, чтобы не попала вода в разлив, с горбом песчаной скалы, нависавшей над ним. Удачно.
— Ну, я хомячка закапывал…
— Нет, сокровища — это нечто очень ценное, — присел я рядом.
— Хомяк был очень ценен для сестер!
— Вы его не живым хоть закапывали? — С подозрением уточнил я.
— Не, его Альда пожевала, а потом ко мне принесла. Только ты никому не говори! — Спохватился Федор и опасливо поглядел по сторонам.
— Ладно — ладно. — Поднял я руки, улыбаясь. — Мы с тобой будем прятать настоящие сокровища.
— Чтобы вернуться за ними потом? — Робко уточнил брат.
— Нет, чтобы их нашел настоящий герой, как в сказках.
— Н — но, зачем нам отдавать ему наши сокровища?
— Потому что они нам не нужны. — Мягко произнес я. — Мы возьмем из этой кучи пятьдесят тысяч, а остальное оставим здесь.
— Как не нужны?! Очень нужны! — Возмутился брат, топнув ножкой.
— Хорошо, на что ты их хочешь потратить?
— Я… Я хочу фломастеры! И пластилин! — Выдвинул список требований Федор.
— Вот, возьми, — я протянул ему мелкую купюру. — Этого хватит и на то, и на другое. Еще что‑нибудь?
— Не, — потерял интерес Федор, деловито запрятывая бумажку в карман.
— Для этой суммы должны быть подходящие мечты. — Махнул я рукой в сторону кузова. — Иначе деньги разбалуют и отучат работать, рассорят и привлекут несчастья. Папиных денег нам хватит и на жилье, и на еду, и на время, чтобы найти хорошую работу. Зачем нам что‑то еще?
— Тогда зачем мы их взяли?
— Потому что злой серый волк обязан был взять все, — вздохнул я. — Взяли бы меньше — это посчитали бы слабостью и попытались нас убить.
— Ясно… А тот, кто все найдет… Ему ведь деньги тоже навредят?
— Нет, на то он и настоящий герой. — Потрепал я брата по волосам.
— А ты уже прятал сокровища?
— Конечно. — Согласно кивнул, поднимаясь на ноги.
— И их нашли?
— Ну… Сначала нашли трубы водоканала, — припомнил я, как искали на территории приюта запрятанную упаковку печенья. — А потом приехал экскаватор и все закопал. А потом оказалось, что первым клад нашла Лайка, и ни с кем не поделилась…
Федор скептически смотрел снизу вверх.
— Зато я приобрел опыт! — Тут же поправился. — И теперь знаю, что прятать надо хорошо. За работу!
Общими усилиями мы скинули полиэтиленовые упаковки на выбранную площадку — Федор скидывал их с кузова, а я уже метко перекидывал на край оврага. Деньги — груз не тяжелый, но объемный, так что под конец пришлось спускаться вниз, чтобы перераспределить все в единую гору и основательно подпереть со стороны ручья стволом упавшего дерева. Примерно через десяток минут пришло время для финальной операции — после десятка ударов ногой, песчаный выступ над площадкой обрушился вниз, своей массой скрыв под собой сокровища. Получилось очень даже добротно — выступ мог обвалиться и сам, да и все наши следы остались там, под завалом.
— Поехали, найдем полянку для разворота, — похлопал я Федора по плечу и первым направился к машине.
— А если герой не найдет сокровища? — Тоже оценил наши усилия брат, продолжая смотреть на огромную кучу песка.
— Мы ему обязательно подскажем.
Подходящее место для поворота обнаружилось через две сотни метров — дорога выходила на прогалину, достаточно широкую, чтобы вместить и машину, и прицеп. Так что вскоре мы вновь проделали тот же самый путь, но задом наперед, и через пару минут выбирались с грунтовки на трассу. Возле дороги сделали короткую остановку, чтобы стряхнуть с машины сбитую с деревьев листву.
От города до ближайшего населенного пункта было минут двадцать, но ту фору, которая точно была у резвого и стремительного джипа против автобуса, мы уже истратили своей остановкой. Представляю, какие чувства будут у Михаила, когда двери автобуса откроются, а нас не будет внутри. Поэтому я вновь прибавил скорость, стараясь попасть в тот интервал времени, когда недоумение отца не перерастет в желание сделать какую‑нибудь глупость — например, поехать обратно. Вот же Валентин обрадуется… Оставалась надежда, что рейс задержат — люди наверняка захотят вернуть свои деньги или расторгнуть контракты.
— Поесть бы, — Федор голодным взглядом проводил красочно расцвеченную витрину придорожного кафе. — А?
— Там замок был на двери. Думаю, на этой дороге все закрыто. — Отрицательно качнул я головой, но поймав на себе жалобный взгляд, все таки согласился. — Сейчас будет съезд на имперский тракт, постараемся что‑нибудь перехватить.
Вряд ли это займет больше пяти минут — нам только купить, заодно и для остальных наберем. А поесть можно и на ходу.
Вскоре мы притормаживали возле целого комплекса строений с собственным мотелем, заправкой, блоком автомойки, обширной парковкой и отдельным зданием с различными магазинами — от запчастей до продуктов. Шумное место, живущее под рев огромных фур, нетерпеливые сигналы машин и постоянный гул тракта.
— Подождешь? — Скорее, попросил я, чем спросил.
— Может, я с тобой?
— А если драгоценности украдут? — Использовал я коварный прием.
На заднем сидении тут же нарисовалась мелкая панда, вцепившаяся в мешок с драгоценностями всеми конечностями. Теперь точно не потеряется, а с улицы его все — равно не видно — тонировка.
— Я быстро, — пообещал брату и активировал замки через брелок.
И, чтобы не обманывать, быстрым шагом понесся к магазину, внимательно изучая вывески над отдельными входами. Наверное, если Федор наблюдал за мной, то слегка удивился маршруту — продуктовый магазин был слева, а я продолжал двигаться к правому краю. Раз уж остановились, то почему бы не совместить два очень важных дела — и лучше бы начать с того, что требует свободных рук.
Нужная дверь оказалась третьей с краю — под незатейливым щитом с полуистёршимся изображением сотового телефона, мелкими миниатюрами с логотипами операторов и обещанием пополнить телефон под разумный процент. Внутри небольшого кабинета скучал молодой парень, разглядывая что‑то в экран своего компьютера — на меня он глянул мельком, оценив платёжеспособность парня в шортах и рубашке. Ну и зря — у меня же бабочка.
На стойку весомо легла стопка купюр, звучно прижатая ладонью. Продавец вздрогнул, возмущенно приподнял взгляд и тут же прикипел всеми чувствами к номиналу купюр.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
