не обзаводились семьей. И будто не торопились.
- Эйнэ, я их просил хотя бы не рожать на службе, - измученно добавил Лаккомо. – Просил! Не приказывал. Знал, что рано или поздно случайности могут сложиться вопреки всему. И что ты думаешь? Конечно же, однажды, все сошлось в кучу! Случайность, особые космические завихрения, вспышка сверхновой в секторе Урагана и от наводчика залетает мой ценный эксперт по связи!
Аллиет-Лэ щелкнул пальцами, словно все произошло так же мгновенно.
- И это все виртуозно скрывается от меня, пока я не задаю прямого вопроса о внешнем виде. А потом она меня просила не ссылать ее на планету. Потому что работу свою любит и сможет вести, с подругой по смене уже договорилась о присмотре, и даже главврач обещал лично провести роды и быстро поставить ее в строй. Эйнэ! У меня иногда не остается выбора! И после единичного такого случая, когда я смилостивился за случайность, все остальные решили, что это их шанс. Эйнэ, у меня за пять лет на корабле из-за них появились ясли! Как сказал бы Жейк,… на «ебучем» боевом корабле, который постоянно находится на боевом дежурстве! Федералы бы удавились, если бы узнали, что я летаю с детским садом.
Ругательства чужого народа вылетали в экспрессивной торийской речи как кирпичи из водостока, но лексикон родного языка был не настолько богат на нецензурщину.
- Но это же… - только и смог вымолвить Эйнаор, находясь в глубоком шоке.
- Как думаешь, сколько у меня детей здесь на борту? Пять, десять? – не унимался Лаккомо, уже откровенно жалуясь.
- Сто? – бросил наугад король.
- Триста. Сорок. Два, – с выражением припечатал командир. – В общей сложности за тридцать лет после той истории с Кровавым закатом. И то, после первого совершеннолетия их причисляют на службу в качестве ассистентов. И что, ты считаешь, что после успешных родов они успокаиваются? Когда я официально дал разрешение после четырех случайностей, та же связистка уже третий раз под залетом. Они до сих пор работают старательнее бездетных… Что матери, что отцы. Будто я, спустя столько лет спишу их на Торию. Представляешь, ко мне потом осмелился даже глава технической группы подойти. И с поклоном в пояс просить забрать на борт его семью с планеты! Я тогда орал на него, что они там совсем из ума выжили. И что реактор им совсем мозги просветил. Но он смиренно выслушал и терпеливо удалился. А я бесился два дня, на третий вызвал его и приказал семье собираться. И знаешь почему? Потому что это старший техник, от него зависит целостность моего корабля, и мне выгодно, чтобы он дотошно следил за домом, где живет его семья. А все эти подросшие дети… Думаешь, они у меня хотят на Тории в Академии учиться? – показал Лаккомо условно вниз. – После привычки к местному образу жизни и после того как узнают о традициях на планете, все упорно считают корабль своим домом и прилежно учатся, уверенные что для них шлюзы «Стремительного» всегда открыты. Откуда бы они не вернулись. А специалистов ценнее и дисциплинированней тех, которые знают его, как сами конструкторы я не найду. Тем более потомственных. Высшая наглость… Их даже переучивать не приходится после учебки.
- А как же средства предохранения? – изумленно спросил Эйнаор, с трудом укладывая такое число молодняка.
- Даже наша химия дает сбои, - упрямо припечатал Лаккомо. – Врач бессильно разводит руками. Заявляет, что при повышенном энергетическом фоне «Стремительного» спать на нем, все равно, что купаться в Истоке. Рано или поздно организм отторгает чужеродное вмешательство.
- А физические средства?..
- Что я говорил про случайности один раз тысячу? – устало напомнил командир.
- Понял.
- К тому же, я относился к семейным строго, не давая поблажек. Обещал списывать вниз за малейшие проблемы и бардак на корабле. Да, замену женщинам найти не так-то сложно, и работа у них зачастую усидчивая за мониторами. Лаборанты, связисты, программисты и в том же духе. Но после того злосчастного сражения, когда я потерял кучу народа, во мне словно что-то сломалось. Я представлял, как я опять начну терять и менять привычных людей, но уже из-за своей печати и… просто терпел. Давал им шанс на исполнение мечты, а они пользовались им без единого огреха в работе. В конце концов, Эйнэ, после того «Заката» я очень отчетливо осознал, что у кого-то на службе может и не наступить этого счастливого «после». Кто-то может так никогда не познать женщины, не улыбнуться сыну, не воспитать потомка… А сопутствующие им сложности… У всех когда-нибудь болит голова, наступает простуда от холодного душа, отравление от пронесенной втихаря инопланетной еды. При нашей медицине пару дней отсутствия на посту – это одна смена. Те, некоторые кто рискнул и смог приспособиться с молодняком здесь на борту вообще не обременяют меня своими заботами по хозяйственной части. Только подали список однажды на печать. На набор гражданского сектора, который выполняет роль воспитателей. У меня чудесный штаб и отдел кадров… Они умудряются находить людей, которым нечего терять на планете, кроме родителей или давно подросших детей… часть которых сама давно служит у меня на борту.
- А как же идеальный порядок и все эти учения!? Детям на борту ведь находиться не безопасно.
- Не более, чем взрослым, которые в отличие от детей нарушают технику безопасности из-за своей ложной уверенности.
- Я про все это не знал, - растерянно покачал головой Эйнаор.
- Если бы узнал ты, то узнал бы и кто-то другой. А это не то, что я готов слить федералам.
Эйнаор замахал руками.
- Но есть же порядки! Военные правила. Ты сам говорил, что строго требуешь исполнение дисциплины у своих подчиненных.
