Карли?
— За меня. Но все не так, — добавляет она. — Они просто смотрят. И не прикасаются ко мне.
— Что ты имеешь в виду, они просто смотрят?
— Это часть моих услуг. Клиентам запрещено прикасаться ко мне, — говорит она. — Я не проститутка, мисс Блейк. Просто позволяю им смотреть на меня.
— Зачем?
— Потому что мне нужны деньги. Мои родители больше не могут платить за школу. Они вообще ни за что не могут платить. Мне нужно закончить год, и если я продолжу в том же духе, у меня будет достаточно денег и на учебу в университете.
— Твои родители знают, чем ты занимаешься, Карли? — спрашиваю я ее.
— Нет. И вы не можете рассказать им, — быстро говорит она.
— Ты хоть представляешь, насколько это опасно? Что с тобой может случиться?
— Знаю, но все в порядке. Я в порядке, — говорит она.
— Ничего не в порядке.
— Послушайте, я ценю вашу заботу, мисс Блейк. Но, как я уже сказала, со мной все в порядке. Мне нужно найти мистера Хьюза, пока он не уехал.
— Нет. Я не могу позволить тебе сделать это. Это крайне безрассудно. Существует множество вещей, которые могут пойти не по плану, и поверь мне, ты действительно не захочешь, чтобы они произошли с тобой… Я так не могу.
— Что ты не можешь? — прерывает нас низкий голос.
Я оглядываюсь через плечо на дверь.
— Гейб, я не слышала, как ты вошел.
Карли переводит взгляд с меня на Гейба, а затем снова смотрит на меня.
— Мне нужно идти, — настаивает она.
— Ты не уйдешь, — говорю я ей твердым тоном. — Мне придется позвонить твоим родителям, Карли. Я не могу позволить тебе сделать это.
— Вы не можете. Мисс Блейк, я прекращу. Простите. Я больше не буду этого делать, — умоляет она.
— Кто-нибудь хочет рассказать мне, что здесь происходит? — Гейб сокращает дистанцию, затем садится рядом со мной на диван.
— Гейб, это Карли. Карли, Гейб, мой… муж. — Я смотрю на него с широкой улыбкой на лице, а затем снова поворачиваюсь к подростку.
— Муж? Не знала, что вы вышли замуж, — говорит она.
— Это произошло недавно.
— Что ж, поздравляю. Не хочу прерывать медовый месяц. Увидимся в школе на следующей неделе, — снова пытается она.
— Вообще-то, нет. Меня, э-э, уволили с данной должности. Ты также не уйдешь, пока мы не обсудим это, Карли.
— Вы больше не мой консультант? — спрашивает она, и я качаю головой.
— Нет, мне очень жаль.
— Тогда то, чем я занимаюсь, вас все равно не касается.
— Прости? С чего ты, блять, взяла, что можешь разговаривать с ней в таком тоне? — Гейб скрежещет зубами, в то время как от его грубого тона Карли застывает на месте.
— Гейб, все в порядке, — говорю я ему.
— Нет, все не в порядке, Дейзи. Ты из кожи вон лезешь, чтобы помочь этим девочкам. И они не станут проявлять к тебе неуважение, особенно в моем присутствии, — ворчит он, пронзая Карли свирепым взглядом. — Что ты делаешь такого, чего не должна делать, девочка?
— Гейб. Прекрати. Все в порядке. — Я кладу руку ему на плечо.
— Я позволяю мужчинам смотреть на меня. Вот и все. Это не так уж и важно. — Карли слегка пожимает плечами. — Мужчины платят хорошие деньги, чтобы посмотреть на меня.
— Ты что? Сколько тебе лет? Тринадцать? — спрашивает он ее.
— Шестнадцать. — Карли выпрямляет спину.
— Итак, позволь мне прояснить ситуацию. Ты приходишь в гостиничные номера к педофилам и позволяешь им смотреть на тебя?
— Они не… — пытается возразить она, но Гейб обрывает ее на полуслове.
— Тебе шестнадцать. Если взрослые мужики получают удовольствие, глядя на тебя, то они педофилы, малышка.
— Гейб, прекрати. Пожалуйста. — Мои взгляд перескакивает с него на Карли. — Тебе не нужно этого делать, — говорю я ей.
— Нет, нужно. Я не могу вылететь из другой школы. Мне нужно ее закончить. Это единственный способ выбраться из их дома. Мне нужно закончить школу, чтобы я могла поступить в университет.
— Почему ты так сильно хочешь сбежать из дома своих родителей? — Спрашиваю я ее, делаю паузу, затем поворачиваюсь к Гейбу. — Не мог бы ты сбегать в вестибюль и принести нам чего-нибудь поесть? — Мне нужно поговорить с Карли без его вмешательства, с добрыми намерениями или нет. Раньше она не была со мной настолько откровенна, и я не смогу помочь ей, если не буду знать всей правды.
— Конечно, детка. Сейчас вернусь. — Гейб целует меня в лоб и идет обратно к лифту.
— Он кажется милым, — комментирует Карли, как только Гейб исчезает за дверьми.
— Он правда милый. Но речь не о нем. Почему тебе нужно уехать из дома родителей? — повторяю я.
— Они ненавидят меня. С тех пор…
— С каких пор? — спрашиваю я.
— С тех пор, как умерла Наоми. Они обвиняют меня. Им бы хотелась, чтобы это была я, а не она, — говорит она.
— Кто такая Наоми?
— Моя сестра. Сестра-близнец.
— Как давно она умерла? — Я встречаюсь с Карли уже некоторое время, и никто никогда не упоминал о том, что у нее есть сестра. Ни родители, ни она сама, ни школа. В ее личном деле тоже не было ничего о братьях и сестрах.
— Два года назад. Мы с мамой попали в автомобильную аварию. Наоми не была пристегнута ремнем безопасности.
— Как думаешь, почему твои родители ненавидят тебя? — спрашиваю я ее.
— Они мне сами сказали. Это не секрет. Они хотели бы, чтобы погибла я, а не она. Она была хорошей сестрой-близнецом.
Двери лифта снова открываются, причем гораздо быстрее, чем я ожидала, и в комнату входит Гейб с коричневым бумажным пакетом в руках.
— У меня бургеры и картошка фри, — говорит он.
— Спасибо. — Я поднимаюсь с дивана и беру пакет, а затем ставлю его на журнальный столик перед нами. — Угощайся. Я сейчас вернусь, — говорю
