— Ты такая красивая, Мэри Роуз!
— Спасибо, Мегги, по это только внешне. Внутри же я просто истерзалась от страха за тебя. Слава Господу нашему, ты выглядишь куда лучше, чем я ожидала.
— Мегги!
Мегги медленно подняла голову. На пороге стоял Джереми. За ним возвышался Томас. Лицо мужа было абсолютно бесстрастным, даже замкнутым, а темные глаза казались бездонными, как спокойные воды моря.
— Джереми!
— Мы счастливы видеть тебя живой и здоровой.
— Я тоже, — растерянно пробормотала Мегги, но тут же взяла себя в руки. — Интересно, что ты здесь делаешь?
Мысленно она проклинала и Джереми, и его появление здесь. Она не рада его приезду. Мало того, при виде почти кузена сердце почему-то не забилось, а привычное желание куда-то исчезло. Нет, ей хотелось мрачно нахмуриться и просить его уехать. Только хорошее воспитание мешало сделать это. Но сейчас она искренне наслаждалась отсутствием чувств к человеку, которого, как считала, будет любить вечно.
— Это я написал о том, что здесь происходит, — объяснил Томас.
— Томас также хочет, чтобы мы забрали тебя с собой, — добавил Тайсон.
— О нет, — возразила Мегги, почти оттолкнув отца. — Томас хочет, чтобы я была рядом. Он просто боится, что третье покушение окажется удачным. Но я никуда из Пендрагона не уеду.
Томас молча проследовал к буфету.
— Тогда поедем в Фауи, — пригласил Джереми. Спина Томаса мигом напряглась, но он не обернулся. — У меня в конюшне живут кошки, проворные и злые, как черти. Будешь тренировать их к бегам. Если тебе надоест, займешься лошадьми, которые тоже нуждаются в умелой выучке.
— Нет, спасибо, Джереми. Здесь мой дом. Я его не покину. Как Шарлотта?
Рот Джереми почти до ушей растянулся в улыбке. Томас увидел лицо ненавистного соперника и представил, как Мегги корчится от боли, зная, что другая женщина заняла сердце Джереми. Но Мегги осталась совершенно невозмутимой. Мало того, смотрела на почти кузена с легкой усмешкой понимания и снисхождения. И никаких более пылких эмоций!
— Она на сносях, — объявил Джереми, и Мегги показалось, что он так горд собой, что вот-вот начнет потирать руки. — Все твердит, что стала жирной уродиной, а я только смеюсь и целую ее.
Мегги повернулась к мужу, более походившему на статую, чем на живого человека, и неожиданно спросила:
— Томас, а ты будешь смеяться надо мной, когда я стану жирной и буду все время ныть?
Он едва не уронил бутылку бренди.
— Обязательно. Кстати, Мегги, я думаю, что тебе будет безопаснее у отца или в Фауи.
— Возможно. Однако я никуда не еду. Если ты еще не забыл, пока что мое состояние не позволяет даже потанцевать с тобой. Так что можешь представить, как скажется на мне путешествие.
«Она, как всегда, верна и преданна до конца. До последней капли крови», — подумал Томас, наливая джентльменам бренди и украдкой поглядывая на Джереми. Ничего не скажешь, красив. Вот человек, который в иных обстоятельствах, возможно, стал бы его другом. Но сейчас… сейчас Томас скорее вонзил бы шпагу ему в живот, будь он проклят вместе с Мегги, которая всеми силами старается показать мужу, что больше не любит ублюдка.
Когда Джереми направился к нему, чтобы взять свой бокал, Томас заметил, что он прихрамывает. Кажется, он уже видел эту походку, но почему-то не обратил внимания. Интересно, как Джереми получил увечье? Оставалось надеяться, что причина была не из тех, которые чувствительные барышни считают крайне романтичными.
— Мегги, дорогая, — прошептал Тайсон, гладя ее волосы, — мы все считаем, что ты должна вернуться домой. Хотя бы ненадолго, пока все не уладится.
Мегги долго смотрела в любимое отцовское лицо, прежде чем перевести взгляд на Мэри Роуз, взволнованно ломавшую руки.
— Как я люблю вас обоих за то, что навестили меня, — с улыбкой объявила она. — Но Томас позаботится о том, чтобы со мной ничего не случилось. — Она обернулась к мужу, державшему по бокалу в каждой руке. — Правда, Томас?
Томас покачал головой:
— Думаю, тебе нужно уехать в Гленклоуз-он-Роуэн, К следующей неделе ты поправишься. Если хочешь, можешь жить в Боуден-Клоуз. Слуги будут преданно ухаживать за тобой.
Вместо ответа Мегги глянула в глаза Джереми, отчетливо ощущая, как Томас снова оцепенел. Но она все же улыбнулась своему почти кузену.
— Скажи-ка, Джереми, только не вздумай лгать: Шарлотта оставила бы тебя в этих обстоятельствах?
— Да, если бы я велел, — надменно заявил Джереми. Вид у него при этом был самый что ни на есть омерзительный. Но Мегги только ухмыльнулась.
— Брось, Джереми. Больше со мной эти штуки не пройдут. Говори правду.
Джереми пришлось сдаться.
— Она встала бы рядом и сражалась не на жизнь, а на смерть, — не колеблясь, признался он.
— Она у тебя молодец. Знаешь, ведь я когда-то ненавидела ее. Хотела убрать из Англии навсегда и, может, подбить глаз перед тем, как велю похитить и посадить на корабль, идущий на край света. Но сейчас она кажется вовсе не такой уж плохой. Мало того, пожалуй, даже нравится мне, если она так неукротима, как утверждаешь ты. Когда вы с ней приедете в Пендрагон, мы выпьем чаю, и я расскажу ей о кошачьих бегах, которые мы собираемся устроить здесь, как только вся эта история закончится.
— А может, — добавил Томас, не отрывая глаз от жены, — у тебя даже будут новые участники.
— Никогда не знаешь, как обернется дело, — смеясь, согласился Джереми.
— Я никуда не поеду, папа, но очень хотела бы, чтобы вы немного погостили, Пока все вы здесь, что может со мной случиться? А сейчас мне хотелось бы познакомить вас со свекровью, не говоря уже об Уильяме и тетушке Либби. О Господи, совсем забыла: Дженни пропала! Сейчас тут такое творится!
И Мегги, спрятав лицо в ладонях, разрыдалась. Томас отдал бокалы с бренди тестю и, усадив жену на колени, принялся покачивать.
— Все будет хорошо, Мегги, — шептал он, прислонившись щекой к ее волосам. — Бот увидишь, мы найдем Дженни.
Но настала ночь, а Дженни так и не объявилась. Поиски отложили до утра, а Томас тем временем послал Пэдди допросить деревенских жителей. Наверняка кто-то заметил что-нибудь. Не могла же она исчезнуть бесследно!
Глава 33
Преподобный Тайсон Шербрук, барон Бартуик из Килдрамми, вопросительно воззрился на мать Томаса.
— Прошу прощения, мадам, но я не совсем уверен, что расслышал вас, — выговорил он глубоким, звучным баритоном.
— Я сказала, милорд, что ваша дочь… видите ли, было бы куда лучше, если бы ваша дорогая дочь вернулась в Англию вместе с вами, не находите? Вдали от Пендрагона она будет в безопасности.
