— Что вы делаете? — зашумели сопровождавшие Гао-цзуна сановники. — Вы напугаете государя!
— Какого государя? — послышалось в ответ.
— Сунского сына Неба! — выкрикнул наставник Ли Ган.
— Ого! Вот он-то как раз и нужен нашему великому вану!
Разбойники вытащили из каюты Гао-цзуна, связали его и вместе с сановниками перетащили на свое судно.
У скалистого берега корабль бросил якорь. Когда разбойники явились к своему предводителю, тот спросил:
— Кого поймали?
— Сунского императора.
— Рубите ему голову!
— Постойте! — вскричал возмущенный Ли Ган. — Или вы боитесь, что мы сбежим от вас среди моря? Скажите, за что убиваете, — хоть на том свете знать будем!
— Хотите знать? — главарь сделал знак разбойникам. — Ведите, пусть перед смертью посмотрят!
Пленников притащили в галерею, увешанную картинами. Ли Ган никак не мог понять, что на них изображено, и спросил:
— Что это за картины?
— На первой показано, как прославился Сун Цзян, а на второй изображен я сам — Янь Цин. Сун Цзяна погубили предатели, и я мщу за него императорам.
Ли Ган разразился горестными слезами:
— О добрый и справедливый Сун Цзян! О презренный негодяй Янь Цин! Как же ты не уберег нашего Сун Цзяна от подлецов?!
«Этот злодей говорит правду!» — подумал Янь Цин и после недолгих колебаний приказал разбойникам:
— Посадите их на корабль и пусть плывут, куда хотят!
Приказание его было немедленно выполнено.
Очутившись в море далеко от берега, Гао-цзун и его сановники зарыдали.
— Куда плыть? Видно, злодеи отпустили нас, чтобы мы умерли с голоду!
Вдруг на горизонте показался корабль. Подгоняемый попутным ветром, он несся по волнам им навстречу.
— Помогите! — закричали сановники.
Корабль остановился, и пятеро богатырей прыгнули на палубу.
— Куда путь держите?
— В Хугуан, к Юэ Фэю.
— Отвезем. Переходите на наш корабль, в каюте на столе найдете кое-что съестное.
— Есть же в Поднебесной добрые люди! — растроганно вздохнул Гао-цзун. — Верну трон — награжу их самыми высокими должностями!
Не успел он это сказать, как корабельщик объявил:
— Мы в Хугуане!
— Так быстро? — удивился Гао-цзун. — Не может быть!
— Сойдите на берег и посмотрите — у заставы есть доска с надписью.
Ли Ган первым ступил на землю, за ним сановники под руки свели на берег Гао-цзуна. Действительно, они находились на границе Гуандуна. Хотели поблагодарить корабельщиков, но тех уже и след простыл.
— Видно, нам помогли святые! Но кто они?
— Не печальтесь! — сказал Гао-цзун. — Как только доберемся до Линьани, возблагодарим всех.
Впоследствии он действительно построил храм в честь святых. В нем и поныне курятся благовония.
Итак, государь и его сановники миновали заставу и после нескольких часов ходьбы добрались до небольшой деревушки. Посреди нее высился огромный дом. Сомнений быть не могло: он принадлежал какому-то знатному человеку.
Ли Ган посмотрел на ворота и вдруг с тревогой воскликнул:
— Беда, государь! Бежим скорее! Это дом Чжан Бан-чана!
Ша Бин и Тянь Сы подхватили Гао-цзуна под руки и хотели скрыться. Но было уже поздно. Люди у ворот заметили их и доложили хозяину. Чжан Бан-чан приказал подать коня.
Он быстро нагнал беглецов.
— Государь, постойте! — Чжан Бан-чан спрыгнул с коня и опустился на колени. — Я буду вас охранять. Вы — священная особа, и вам нельзя путешествовать без охраны. Что будет, если с вами случится несчастье! Поживите в моем доме, пока я съезжу за Юэ Фэем.
Гао-цзун сказал спутникам:
— Остановимся, пожалуй, у него, а там подумаем, как быть.
Чжан Бан-чан отдал императору своего коня, а сам вместе с другими сановниками пошел пешком.
Когда добрались до усадьбы, Гао-цзун спросил у Чжан Бан-чана:
— Вы не знаете, где сейчас Юэ Фэй?
— Стоит с войском в Таньчжоу.
Гао-цзун обрадовался. Чжан Бан-чан распорядился устроить пир в честь высоких гостей.
Вечером императора и его спутников проводили в спальню. Чжан Бан-чан расставил стражу, заявил, что едет за Юэ Фэем, а сам вскочил на коня и помчался в лагерь Няньханя.
Старшая жена Чжан Бан-чана, урожденная Цзян, была доброй женщиной. Все время она посвящала чтению сутр и молитвам Будде, а управляла домом вторая жена Чжан Бан-чана, урожденная Сюй.
В этот вечер одна из служанок случайно подслушала во внутренних покоях разговор Чжан Бан-чана о том, что он намеревается выдать чжурчжэням государя и его сановников, и передала этот разговор госпоже Цзян.
«Какое неслыханное преступление! — ужаснулась женщина. — Ведь он попрал законы Неба!»
Во время второй стражи она незаметно пробралась к дверям спальни, где отдыхал император, и осторожно постучалась:
— Скорее вставайте, государь! Бегите отсюда.
— Кто там? — спросили из-за двери.
— Это я — Цзян, жена Чжан Бан-чана. Мой муж оставил вас здесь, чтобы выдать Няньханю!
— Спасите нас, сестрица! — взмолился перепуганный Гао-цзун. — Я вас отблагодарю.
— Идемте со мной, я вас выведу из усадьбы.
— Все последовали за госпожой Цзян в сад.
— Выходы из усадьбы охраняются, — предупредила она, — стены высокие, перелезть через них трудно. Только в саду стена пониже, а за нею огород, — здесь и можно выбраться.
Цепляясь за ветки дерева, росшего возле стены, Гао-цзун и его спутники кое-как добрались до гребня стены, спрыгнули на землю с наружной стороны и бросились бежать. Понимая, что после всего случившегося ей несдобровать, госпожа Цзян сняла с себя пояс и повесилась на дереве.
Между тем Чжан Бан-чан добрался до лагеря чжурчжэней, сообщил о поимке Гао-цзуна и привел Няньханя к себе на усадьбу.
Няньхань прошел в гостиную и распорядился:
— Тащите его сюда!
Чжан Бан-чан со своими людьми бросился в спальню. Двери там оказались распахнутыми, а Гао-цзун и его спутники исчезли.
Стали искать. Следы привели в сад. В одном месте верхушка стены оказалась обрушенной. Рядом на дереве висела мертвая госпожа Цзян.
Чжан Бан-чан в ярости заскрежетал зубами:
— Презренная тварь! Испортила мне все!
Он выхватил меч, отрубил мертвой голову и вернулся в зал:
— Господин, моя жена выпустила Кан-вана! Вот ее голова!
— Беглецы еще не успели уйти далеко, мы их догоним! — заторопился Няньхань, — Поведешь нас! Раз уж ты переметнулся на нашу сторону, оставаться тебе здесь незачем.
Усадьбу Няньхань распорядился сжечь. В огне погибла и вторая жена Чжан Бан-чана. Теперь он горько раскаивался в своей измене, но было уже поздно — пришлось следовать за Няньханем.
Гао-цзун и его спутники шли почти всю ночь и под утро выбрались на большую дорогу. Здесь они столкнулись с Ван До, который направлялся к Чжан Бан-чану, чтобы условиться с ним об открытом переходе на сторону чжурчжэней.
При виде императора Ван До соскочил с коня, опустился на колени и с притворным удивлением воскликнул:
— Как вы сюда попали, государь?
Ли Ган рассказал о потере Цзиньлина.
— Государь, здесь неподалеку моя усадьба — поживите у меня, пока я съезжу в Таньчжоу за Юэ Фэем, — предложил Ван До.
Гао-цзун согласился. Но едва гости вступили в ворота усадьбы, как Ван До крикнул слугам, чтобы их связали, отвели в сад и хорошенько сторожили, а сам вскочил на коня и поскакал к Няньханю.
В это время к старшему сыну Ван До — Ван Сяо-жу, который занимался в библиотеке, прибежал мальчик-слуга и сообщил, что хозяин связал императора и держит под стражей в саду.
Пораженный молодой человек подумал: «Какой позор! Разве так поступают подданные!»
Он бросился в сад, разогнал охрану, освободил пленников и вывел из усадьбы.
Но потом у него мелькнула мысль: «Если я не выполню долг перед государством — меня обвинят в неверности. Пойду против воли отца, — скажут, я непочтителен к родителям. И то и другое — плохо! Как же после этого жить на свете?!»
— Государь, я не могу провожать вас дальше! — горестно воскликнул он и вниз головой бросился с кручи в горный поток.
Гао-цзун и его сановники повздыхали, но делать было нечего — пришлось продолжать путь одним.
Между тем Ван До повстречался с Чжан Бан-чаном, который представил его Няньханю.
— Повелитель, Кан-ван связан и находится под стражей в моем саду — можете его забрать! — доложил Ван До.
Обрадованный Няньхань отправился на усадьбу Ван До. Но едва они вошли в дом, как встревоженные слуги доложили хозяину:
— Господин, ваш сын отпустил Кан-вана и сам сбежал.
Ван До был ошеломлен. Но скрыть правду от Няньханя было невозможно.
Разъяренный Няньхань приказал забрать семью Ван До и все его богатства, предать усадьбу огню, а сам опять ринулся в погоню.
Теперь отряд чжурчжэней вели два проводника — Чжан Бан-чан и Ван До.
