Три события совпали в один момент. Невилл нашёл Нагайну в особняке Реддлов и поразил Хвоста Ступефаем.
Поттер аппарировал над головой Волан-де-Морта.
Волан-де-Морт выхватил вторую палочку.
Дальше время снова понеслось.
Поттер не смог провести «Молот Дракона», но приземлился за спиной Волан-де-Морта и прочертил по его спине своим мечом. Рана вышла длинная, но неглубокая.
Волан-де-Морт со второй палочки послал «Аваду» точно в лоб Гарри. Почти точно в его знаменитый шрам.
Мир погас…
глава 19 том 3
Остался только зелёный луч заклинания, связавший двух волшебников. Концентрированный приказ умереть против концентрированной воли жить.
Страх смерти и воля к жизни — не одно и то же.
Рождённое однажды желание убить, если не может пробиться через волю жить того, на кого направлено, всё равно убьёт. Но убьёт того, чья воля слабее.
Том Реддл не хотел умирать. Боялся умирать. Поэтому рвал свою душу на куски. И вместо одной смерти получил семь.
Химура, как и Гарри, смерти не боялся. Но всегда выживал. Часто на одной только воле. Воле к жизни. Воле к победе.
И вот этим лучом непростительного Волан-де-Морт связал их двоих и вывел бой на уровень воли. Если Сила против Силы, они были почти равны. То Воля против Воли, испуганный мальчик Том против копавшего мечом в стылой земле шесть десятков могил Синки…
Мир снова проявился. Безносый упал. Гарри поднялся.
В поместье Реддлов Лонгботтом взмахнул мечом. Голова Нагайны отлетела от туловища. Тело змеи забилось в конвульсиях, беспорядочно лупя хвостом по всей комнате. Лонгботтом аппарировал, уходя из-под удара.
А Хвост остался в комнате. Тело обезглавленной змеи наткнулось на него, и в последних конвульсиях обвилось, и сжало его, ломая кости и давя органы…
— Мы победили? — спросил Невилл, появляясь рядом со стоящим над мёртвым телом Поттером.
— Нет. Мы просто его убили, — сказал Гарри, убирая меч в ножны.
Невилл посмотрел на тело Волан-де-Морта. И воткнул меч Гриффиндора в его сердце. Гарри непонимающе поднял на друга глаза.
— Всю жизнь мечтал это сделать, — признался мальчик. — У тебя кровь по лицу течёт.
Поттер поднял руку ко лбу и прикоснулся к коже. Рядом со старым шрамом набухала новая ранка.
— Кровь. Ненавижу её запах, — сказал Гарри, посмотрев на свою руку. Косоде было бурым от начавшей сворачиваться чужой крови.
Невилл принюхался, скривился, огляделся вокруг, побледнел, позеленел и отбежал к кустам. Где его и вывернуло.
Гарри вздохнул. И тут его скрутило болью. Он упал на колени и отключился.
* * *
Темнота расстилалась вокруг. Мягкая и нежная. Гарри не чувствовал тела. Не чувствовал боли. Ничего не чувствовал.
Потом он увидел девушку с белыми волосами. Она улыбалась ему.
— Я умер? — спросил мальчик. Девушка рассмеялась. Смех её колокольчиками рассыпался по темноте.
— Умер? — повторила она. — Нет. Теперь эта роскошь не для тебя. Ты больше не можешь умереть.
— Почему? — вяло, без удивления, спросил он. Постепенно начало проявляться тело.
— Ты забыл? — снова рассмеялась девушка. — Ты же собрал все три моих дара. Ты вернул их мне, но это уже не важно. Ты собрал их. И теперь над тобой я не властна. То, к чему всю жизнь стремился Том, ради чего изорвал свою душу, ты получил, не желая того. И даже не заметил. Правда забавно? — снова тепло улыбнулась она.
Тело проявилось. Но было оно нагим. Если не считать за одежду пять татуировок: одну на спине (Фестрал), одну на плече (Гримм), одну на животе (Лев), две на груди (Змей и знак Даров Смерти).
Гарри осмотрел себя. Особых изменений, кроме новых двух татуировок, не заметил.
— Вот значит как… — произнёс он. — Жестоко.
— Почему? — наигранно удивилась девушка.
— Я надеялся, что тот груз убийств, что я тащу на плечах, хотя бы со смертью своей смогу сбросить… Или, хотя бы попаду в ад, где смогу за них расплатиться… Жестоко.
— А это и есть теперь твой ад, мой мальчик, — взяла его за подбородок она. — И лишь от тебя зависит, станет ли он раем или так и останется адом… Живи, мой мальчик, живи… — поцеловала она его в лоб. И Гарри очнулся.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
* * *
Он открыл глаза и осмотрелся. Помещение без окон. С одним магическим светильником на потолке. Одна кровать. Один умывальник. Одна параша. Одна дверь.
Палочек и оружия при себе Гарри не обнаружил. Но одежда осталась на нём. Косоде и хакама, грязные и заскорузлые от засохшей крови. Поттер скривился.
Он встал с койки и поплёлся к умывальнику.
Долго. Очень долго он отмывался и отстирывал свои вещи от ненавистного запаха. Жаль, что так же нельзя отстирать от него душу. На ней было тяжело и муторно.
Ещё через несколько часов за ним пришли.
Шестеро авроров. Почётный конвой. От всех шестерых веяло страхом. Они до дрожи боялись тщедушного подростка со спутанными мокрыми волосами во влажной одежде, которого вели в зал суда. Без оружия, без волшебных палочек, в кандалах на руках и ногах, всё равно боялись. И не зря.
Они подсознательно чувствовали, что если этот подросток решит сопротивляться, то никакие кандалы их не спасут.
Трансляция с кладбища, на котором состоялась Битва Лордов, оставила во всех, смотревших её, зерна ужаса. А видели её очень многие.
Поттера ввели в Зал Суда Визенгамота.
На председательском месте сидел Дамблдор. Что-то странное показалось Гарри в его осанке. Он присмотрелся внимательнее. У Директора Хогвартса отсутствовала правая рука. По самое плечо. На её месте была лишь иллюзия.
Представителей Старых Семей на их местах не было. Видимо, осадное положение они снимать не спешили. Значит, причины на то у них есть.
— Гарольд Джеймс Поттер-Блэк, — обратился к подсудимому секретарь.
— Лорд Гарольд Джеймс Поттер, Лорд Гриффиндор, Лорд Слизерин, свободный Блэк, будьте любезны! — ледяным голосом поправил Гарри его. Секретарь встретился с ним взглядом и поперхнулся. Прокашлявшись, он начал снова.
— Лорд Поттер, — решил не вдаваться в подробности, рискуя нарваться на очередное замечание он. — Согласны ли вы на допрос с применением Веритасерума?
— В этом нет необходимости, — ответил Гарри. — Я не собираюсь обесценивать слово Поттера ложью.
— Лорд Поттер, — поднялся со своего места Альбус Дамблдор. — Являетесь ли вы анимагом?
Гарри улыбнулся. Вот на чём старый интриган его сделал. Он-то готовился к суду за две сотни убитых им разумных на том поле. Или за непростительное, убившее Волан-де-Морта… Всё оказалось проще и красивее. Дамблдор выиграл. Мат в два хода.
— Да. Я являюсь анимагом, — подтвердил Поттер. Анимагом он успел стать в конце третьего курса. Теоретическую базу он изучил гораздо раньше. Но именно тогда, после экзамена на Мастерскую цепь по Чарам, у него появилось время и желание попробовать на практике.
И у него получилось. Это оказалось легко. Опыт тренировок Хиттен Мицуруги, с его "представь себя ветром" и подобными приёмами, оказался весьма полезен.
— Зарегистрированы ли вы в Министерстве Магии, как анимаг?
— Нет. Не зарегистрирован.
— Как давно вы являетесь анимагом?
— Больше года.
— Кто учил вас анимагии?
— Я учился по книгам.
— Какова ваша анимагическая форма?
— Дракон, — сказал Поттер, и по залу поползли шепотки. Последним анимагом-драконом был Мерлин.
— Вы знали о наказании для незарегистрированных анимагов? Вы знали, что за это положен год Азкабана.
— Знал.
— Тогда, по какой причине не стали регистрироваться?
— Слишком заметная форма. Слишком много вопросов. Поэтому и не стал регистрироваться.
— У суда ещё есть вопросы к подсудимому? — спросил Дамблдор.
Вопросов не последовало.
— Лорд Гарольд Джеймс Поттер, Лорд Гриффиндор, Лорд Слизерин, свободный Блэк приговаривается к одному году заключения в Азкабане. Приговор окончательный и обжалованию не подлежит!
