Среди ее знакомых не было по-настоящему верующих людей - не тот круг. Надежда Васильевна не в счет. Она, конечно, постоянно трещала о необходимости молиться и поститься, но сама не больно-то выполняла громоздкие требования церкви. Церковные праздники и обычаи, однако, домработница знала назубок, а уж бога поминала к месту и не к месту. Сама же Ника, и ее подруги, и приятели мужа были определенной породы люди: они полагались прежде всего на собственные силы. Даже не так - все они рассчитывали единственно и исключительно на себя, о боге не думая вовсе. Первая часть пословицы «На бога надейся, а сам не плошай» не касалась их совершенно. И надеяться следовало только на себя, и «не плошать» тоже самому. Кредо сильных. Ника всегда гордилась тем, что могла с уверенностью отнести себя к сильным людям. И до поры до времени это кредо себя оправдывало полностью.
Ну что ж, настало время, когда придется обратиться за помощью к церкви, раз не хватает собственных сил. Надежда Васильевна, кажется, говорила, что надо освятить дом? Прекрасно. Рассказывать священнику о том, как к ней каждую ночь является нечисть, Нике не очень-то хотелось: чего доброго, он тоже примет ее за ненормальную. Но дома освящают и те люди, к которым нечистая сила не приходит, так что она ничем не рискует. Интересно, как это делается? Может быть, можно позвонить туда и вызвать священника для совершения обряда?
Ника подумала и решила, что лучше будет, если она сама поедет в местную церковь и договорится непосредственно, это будет надежней. Придется взять с собой детей, теперь она и мысли не допускала, что можно оставить их в Долине одних. Как всегда, действовать она собралась немедленно и уже хотела позвать девчонок, но вовремя спохватилась - время обеда, детей надо покормить. Да, без Надежды Васильевны она могла и забыть об этом. После вчерашних событий ей кусок не лез в горло, и Ника удовлетворенно думала о том, что нет худа без добра - от волнений последних дней она похудела на два с половиной килограмма, чего не могла добиться с февраля, как ни старалась.
Ника наскоро приготовила поесть (Алексей привез замороженных обедов, которые надо только разогреть в микроволновке) и позвала девочек мыть руки.
В отличие от нее самой, близняшки очень быстро оправились от шока, их волновали теперь совсем другие проблемы - только что возле собачьего вольера они обнаружили мертвого крота, перенесли его в угол сада и закопали. А после обеда, не откладывая, решили приступить к сооружению памятника. Проект памятника шумно обсуждался сейчас за столом.
- Памятник кроту, какую ерунду вы выдумали! - покачала головой Ника. - Надеюсь, вы не трогали его руками, когда закапывали?
- Нет, мы испугались, - ответили они хором.
- После обеда переоденьтесь, поедем в церковь, - категорично объявила Ника, - вечером памятник сделаете.
- Ну мама, ну почему сегодня? Давай ты одна поедешь, а мы здесь тебя подождем! Или завтра в церковь поедем…
- Нет, мои хорошие, мы поедем сегодня.
- А зачем в церковь? Чтобы приехал батюшка и прогнал привидений? - догадалась Марта.
И откуда дети знают, как называют православных священников? И тут Ника вспомнила, что в школе интересовались их вероисповеданием и, вроде как, регулярно возили в храм.
- Да, именно для этого.
- Тогда крот точно подождет, - махнула рукой Майя.
- Конечно, - согласилась Марта, - батюшка приедет, и они сразу испугаются!
- Мамочка, как ты здорово придумала! - восхитилась Майя.
- Да, и этот волосатый больше не придет! А я вчера совсем не испугалась, когда он меня схватил! Правда же, мама?
- Правда, правда, - вздохнула Ника. Как быстро они забыли об ужасной истерике, в которой бились вчера до полуночи…
- И синяя тетка тоже испугается! - обрадовалась Майя.
- Только котика пусть не прогоняет, котик хороший.
- Что, еще и котик? - переспросила Ника и вспомнила, как поливала кота из газового баллончика. Она, кстати, так и не поняла, куда он после этого исчез, ей было не до него.
- Да, котик. Полосатый, пушистый такой. Он говорит человеческим голосом. Пусть котика оставит.
- Нет, никаких котиков батюшка вам оставлять не будет, - поморщилась Ника.
Выехали часов в пять. Найти церковь оказалось нетрудно, и к храму подъехали рано, когда никого из прихожан еще не было, лишь по церковному двору сновали туда-сюда две женщины в длинных темных платьях. Ника огляделась и решительно направилась к ним.
Расспросив пожилую, с кротким лицом, Ника выяснила, что по личным вопросам к отцу Артемию следует обращаться после службы, сейчас он занят в алтаре, и пройти к нему нельзя. Женщина отвечала тихо, но толково, смотрела ласково и все время улыбалась чуть виноватой улыбкой. Вторая, лет ближе к сорока, была некрасива, неопрятна, один глаз ее косил вверх, и впечатление она производила странное. Женщина не переставая что-то бурчала себе под нос, но Вероника не прислушивалась. Лишь закончив беседу и повернувшись, чтобы уйти, она услышала, как та неожиданно внятно выкрикнула ей в спину:
- Волоса-то прикрой, как в храм пойдешь, срамота!
Ника вздрогнула и резко обернулась.
- Да, уж вы платочком голову-то повяжите, не забудьте, и девочкам тоже. Нельзя, матушка, в храм с непокрытой головой, права Наталья, - пояснила та, что постарше, и обратилась с увещеванием к своей слабоумной напарнице: - А ты не груби людям, не знал человек, так скажи спокойно.
«Действительно, не подумала», - упрекнула себя Ника. Она вспомнила, что когда-то и вправду повязывала голову платком, когда появлялась в Лавре, но сейчас совсем забыла об этом. Хорошо хоть вовремя вспомнила, что в церковь нельзя заходить в брюках. Но грубое замечание от незнакомой и не в своем уме женщины по такому ничтожному поводу показалось ей незаслуженным и больно зацепило. Определенно, церковь - это не для нее, она никогда не согласится выполнять эти дурацкие правила, задевающие ее женское достоинство.
Времени до начала службы было достаточно, и, съездив в местный универмаг, Ника успела купить себе и девчонкам шелковые косынки симпатичной расцветки. Майя с Мартой повязали их друг дружке тут же у прилавка - обновка им понравилась. Настроение у Ники слегка улучшилось: хоть детям радость от этого неприятного обычая.
С некоторой робостью переступив порог храма и оглядевшись по сторонам, она неожиданно успокоилась, и ей подумалось, что, может, не так все плохо, как ей казалось. Скромная, но торжественная обстановка старинной деревянной церкви настраивала на возвышенный лад. Началась служба, и вел ее нестарый еще священник, густым хорошим голосом вычитывавший из большой старинной в сафьяновом переплете Библии диковинные церковнославянские слова, сплетавшиеся в затейливое кружево. Но минут через десять Ника почувствовала, что устала стоять. Аромат ладана и горящих свечей обволакивал ее терпким облаком, навевая полудремотное состояние, пока она не поняла, что ей нечем дышать. За последний месяц она привыкла жить на свежем воздухе, вдыхать запах леса и реки, и духота угнетала ее: мучительно хотелось выйти во двор и присесть на крыльцо.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
