Он молча с презрением покосился на меня, и я не заметила во взгляде Логана ни искры прежней любви ко мне. И я подумала с болью в сердце, что еще один мой бывший друг стал моим врагом, готовым убить меня своим холодным взглядом и обидными словами. Как странно все обернулось!
Я откинулась на спинку сиденья, отодвинувшись от Логана как можно дальше, и уставилась в окно. Со мной творилось что-то неладное, все происходящее казалось нереальным, боль распространилась на грудь, ломило глаза, а лицо пылало. Каждое движение доставляло страдание.
— Я частенько подвожу твоего деда в Уиннерроу, — покосившись на меня, сказал Логан. — Он ведь в последнее время нередко приезжает из Джорджии и Флориды проведать свой старый домик.
— Он сказал, что его подвезет Скитер Берл… — с трудом проговорила я.
— Скитер Берл действительно подвозил его несколько раз в церковь и потом назад в деревню, но его случайно убили на охоте два месяца назад…
Почему дедушка солгал мне? Может, он совершенно выжил из ума и потерял всякую память… Впрочем, старик свихнулся уже давно, еще когда умерла его Энни…
Логан снова надолго замолчал, и я тоже. Как ни странно, мне совершенно было не жаль этого негодяя Скитера Берла, хоть он и оказывал моему деду в последнее время незначительные любезности.
От Уиннерроу до нашей горной лачуги было не более семи миль, но по такой дороге требовалось втрое больше времени, чтобы добраться до нее, тем более ночью.
— Почему ты не в Бостоне? — спросила я, пытаясь хоть что-то понять. — Разве занятия у тебя начинаются не в конце августа?
— А ты? — спросил он.
— Я собиралась вылететь назад в Бостон завтра утром… — вяло сказала я.
— Если прекратится наконец дождь, — усмехнулся он.
И словно бы в подтверждение его слов дождь хлынул сплошным потоком. Такой дождь я раньше видела только весной, когда ручейки и мелкие речушки вдруг превращались в ревущие неукротимые потоки, сметающие на своем пути мосты, вырывая с корнями деревья и заливая водой все на много миль вокруг. Случалось, что ливни затягивались у нас в горах на неделю, а то и на две, но и потом мы, дети, еще долго не могли ходить в школу из-за паводка.
А Трой будет ждать меня в Бостоне завтра к вечеру. Нужно будет позвонить ему, как только я вернусь в Уиннерроу, подумала я. Мы проехали еще несколько миль, и я спросила Логана:
— Как поживают твои родители?
— Замечательно, — коротко ответил он таким тоном, что у меня пропало желание расспрашивать его дальше. Но я все же сказала:
— Я рада это слышать.
Логан свернул с шоссе на глинистую проселочную дорогу, совершенно раскисшую от дождя и усеянную колдобинами и рытвинами, наполненными до краев водой. Дождь стучал по лобовому стеклу и захлестывал мне в боковое окошко. Логан пристально всматривался в опасную дорогу, подавшись всем телом вперед. Неожиданно он обернулся ко мне и, схватив меня за левое запястье, впился взглядом в огромный бриллиант на безымянном пальце.
— Все ясно, — наконец сказал он, брезгливо оттолкнув мою руку, словно прикоснулся к чему-то неприятному.
Я сжала губы и постаралась не думать о том, что подобным образом оттолкнули меня Наша Джейн и Кейт. Но отделаться от гнетущего чувства одиночества и растерянности оказалось совсем не просто, оно липло ко мне, словно гнилой лишайник.
Сосредоточенно следя за дорогой, Логан молчал до самого поворота во двор нашей старой хибары, которую я уже никогда и не надеялась увидеть вновь. Предчувствуя конец утомительного путешествия, я вздохнула с некоторым облегчением.
На этот раз я возвращалась в хижину, где родилась, побывав в Бостоне и переполненная впечатлениями от его красивых совершенных строений, почувствовав вкус к роскошной жизни высшего света. И теперь я замерла, готовясь содрогнуться от омерзительного зрелища, которое уже живо представлялось моему мысленному взору: сколоченная из досок лачуга, покосившаяся и наполовину сгнившая, с осевшей верандой и ветхой кровлей, с заросшим сорняками двором и нужником в кустах ежевики, тропинку к которому теперь затопило водой, так что дедушке и не добраться одному через эти глубокие лужи. Я поежилась при одной лишь мысли, что кому-то может прийти в голову вернуться в это убожество, и твердо решила, что утром встречусь с преподобным Вайсом и после этого тотчас же вернусь к Трою.
Логан заехал во двор и выключил мотор. Теперь мне предстояло оказаться лицом к лицу со всем этим кошмаром, на который обрек себя мой дедушка, добровольно заточив себя в это пристанище духа своей покойной жены, в это ненадежное, шаткое убежище от дождя и ветра, где ночью было, как мне казалось, невыносимо жутко и одиноко.
Но где же наша старая и ветхая лачуга? Я не верила собственным глазам: она исчезла! На ее месте стоял основательный, добротный бревенчатый дом, или «охотничий домик», как говорят горожане. Ошеломленная, я с трудом произнесла:
— Но как это понимать? Кто это построил?
Логан продолжал молчать, держа руки на руле и не глядя в мою сторону. В доме же вдруг вспыхнул электрический свет! Мне казалось, что я вижу сон.
— Насколько я слышал, твоему деду не понравилось в Джорджии, — сказал наконец Логан. — Ему там не хватало гор и было скучно без друзей и знакомых, он тосковал по Уиннерроу. Том написал мне, что ты выслала старику в октябре несколько сотен долларов на карманные расходы, и как только он получил деньги, немедленно отправился в родные места, надеясь встретиться здесь с Энни. Том добавил своих денег, заработанных нелегким трудом, и вот всего за три месяца старую развалюху сломали и на ее месте построили этот дом. Кстати, он и внутри довольно милый и уютный, можешь взглянуть, если желаешь. Или ты предпочитаешь оставить старика в обществе его постоянного спутника — духа покойной Энни?
Я не стала объяснять Логану, что дедушка все равно не расстанется со своим любимым призраком и что ему безразлично, уеду я или же останусь с ним, а лишь молча уставилась на прекрасное двухэтажное строение, даже по внешнему виду которого было ясно, что и внутри все устроено красиво и добротно.
Фасад был застеклен двумя рядами трехстворчатых окон, так что в комнатах всегда оказывалось светло. А как нам не хватало света и воздуха в старых крохотных каморках, вечно полутемных и задымленных. Нет, шесть окон — это замечательно!
Бесспорно, мне хотелось посмотреть, как там все выглядит внутри. Но с каждой минутой мне становилось все хуже: меня то бросало в жар, то колотил озноб, ныли суставы и даже разболелся живот.
Я открыла дверцу со своей стороны и сказала:
